— Но не думай, что я не узнал лягушатину в супе! — первым нарушил молчание Шер. — А если ты будешь делать так губами, то мы останемся без еды.
С сожалением оторвалась от него, призналась:
— Там еще были отличные крупные улитки.
Наслаждаясь его округлившимися глазами, встала и пошла мыть посуду.
Шер отправился за добычей, а я засела в пультовой и честно поделилась с системой энергией. В этот раз мне даже что-то осталось.
— Все оживает! — возбужденно заявил Вейшар.
— Так быстро? В замке счет шел на декады.
— Ну ты сравнила, целый замок и одна башенка.
— Тогда, — я забралась с ногами в кресло и потерла ладошки, — давай делать тебя частью системы!
И мы углубились в дебри иномирного программирования. Не знаю, сколько времени прошло, а мы все так же ругались над экраном, расцвеченным трехмерной структурой, отображающей системы и подсистемы. Один их секторов вдруг изменил окраску, повлек за собой цепочку каких-то реакций.
— Шердан пришел, — пояснил произошедшее Вейшар.
— Впустить, — машинально скомандовала я.
А дальше сидела, наблюдая обратную цепочку реакций, приводящих к открыванию двери.
— Теперь понятно?
— Нет! — устало потерла глаза. — Я не знаю основ. На уровне формальной логики простейшие реакции мне понятны. А дальше, все вот эти ответвления и… чувствую себя детсадовцем в центре управления полетами.
— Ты хоть суть улавливаешь. Знаешь, как обучают обнаруженных шаю из местных? Чтобы научить если не порталами, то хоть почтовым артефактом управлять? — Вейшар многозначительно замолк, дожидаясь от меня вопросительного движения головой. — С помощью ментальной магии научились вычленять, как выглядит управляющая мысль для того или иного случая, и заставляют учеников думать эту мысль со всеми оттенками и нюансами. Ни намека на понимание.
— Вот ведь собака Павлова! — изумилась я. — А ты?
— А я рос в этой среде, мои родители были из ученых старой закалки. Прадеды еще переселение запомнили. — Голос лучился самодовольством. — Так что учили меня грамотно, с азов. А когда я стал частью системы, у меня появилось очень много времени для изучения всех баз.
— Так объясни мне, потомственный ученый, как тебя встраивать в схему этого взаимодействия? Только не надо пытаться впихнуть невпихуемое и обучить меня чуждой логике за полдня.
Дух башни очень реалистично прошелестел вздохом, и мы занялись пошаговым программированием. В середине процесса к нам присоединился Шер. Скорее всего, пришел звать к обеду, но, послушав наш азартный спор, уселся в кресло, устроив меня на коленях.
Сидеть в кольце его рук было совершенно замечательно. Чувствуя себя довольной ластящейся кошкой, потерлась щекой о небритый подбородок и потянулась за поцелуем.
— Кхе-кхе, — вмешался Вейшар спустя какое-то время. — Я-то никуда не спешу, а у вас обед окончательно остынет.
— Ой! — спохватилась я. — Так на чем мы остановились?
— Осталось создать логическую привязку для системы распознавания команд к эмуляции физического тела оператора с правом полного доступа, — просто и понятно объяснил дух башни.
— Мм… а образец есть? — внесла рацпредложение я.
— У нас есть только ты, но вот с правами беда.
— Почему же, я когда в башню шагнула, мне она сразу заявила: «Полный доступ».
— Ника, а Ника, а вот расскажи-ка мне, откуда у тебя универсальный ключ-код? — В голосе звучало подозрение.
Шер перестал легонько целовать мое плечико и тоже заинтересованно посмотрел.
— Эй, вы так напряглись, будто я как минимум украла сокровища короны!
— Так это была ты? — с деланым гневом воскликнул Шер, за что и получил локтем.
Я подумала и начала выкладывать на панель содержимое карманов:
— Вот, все, что есть.
Минуты через три я поняла, что пауза затягивается. Мы переглянулись с Шером, и я опять подставила губы поцелую.
— Черная Вишня, — невпопад выдохнул Вейшар.
— А? — оторвались мы друг от друга.
— Что, та самая? — уточнил Шердан.
— Там вот так и написано, — подтвердил ученый. — Один из двенадцати клановых ключей исчез еще на моей памяти во время войны. До меня доходили слухи.
— Да, я читал об этом. А последние представители рода погибли лет двадцать назад. Там вообще темная история, — добавил его светлость.
Я уже ничего не понимала. На панели лежали ключи, украшения, пряжка и амулет, найденный в горах, зажигалочка, пилка для ногтей и горсть мелочи. Но они говорят про надпись. Значит…
— Это папина зажигалка. — Я взяла вещицу в руки, рассмотрела как впервые.
Символы на корпусе были действительно похожи на стилизованную пару вишенок.
— А кто у нас папа?
— Инженер, — мрачно отозвалась я. — Был.
— Прости.
— Знаешь, у меня ведь появилась надежда. Вдруг… Ведь их с мамой так и не нашли, — уткнулась я в теплое плечо.
Шер промолчал, только гладил по спине. Зато активизировался Вейшар.
— На ключ ты не настроена, — забормотал он, — иначе доступ был бы абсолютный.
— А что дает абсолютный доступ? — Мне стало любопытно. Если с полным можно тут перекраивать фактически все.
Пауза опять затянулась. Вейшар не спешил отвечать.
— Абсолютный доступ дает право разрушать. А еще закладывать новые объекты, — ответил он наконец.
Перспективы впечатлили, но расспросить решила потом. Сейчас важнее другое.
— Давай снимать с меня образ и делать тебе привязку. Я есть хочу!
Спустя четверть часа мы уплетали крольчатину, и ничего она не остыла. Накрытый котелок стоял в духовке.
— Потрясающе! — резюмировала я, обжигаясь и слизывая текущий по пальцам жир. — Никогда бы не подумала, что ты умеешь готовить.
— Почему же? — как-то уязвленно отозвался Шер.
— Ой, я не в том смысле, — замялась я. — Просто ты ведь шайсар, герцог, в конце концов. В общем, слуги все делают в доме.
— Была у меня такая иллюзия, — хмыкнул он. — Но быстро развеялась, когда воевать пошел. В такую глушь, бывало, забирались, что до ближайшей ресторации неделя пути. Чего только есть не приходилось.
Я улыбнулась. Сейчас Шер выглядел таким домашним. А еще очень соблазнительным. Рубашка-то ушла на перевязку. Штанину худо-бедно залатали, куртку тоже, но надета она была на голое тело. На великолепное голое тело. Сообразив, куда опять завели меня мысли, поспешила переключиться:
— А против кого воевали?
