Две пары вертолетов к этому времени нанесли ракетный удар по обозначенным позициям. Вряд ли после массированной обработки от автомобилей с зенитными установками что-то осталось. Тем не менее первая пара на всякий случай зашла для нанесения повторного удара, а вторая рванула куда-то в сторону и принялась поливать лесок пушечными снарядами.
– Кого это они там шугают? – глядя на восток, спросил Андреев.
– Похоже, кто-то смылся, пока мы окучивали позиции, – предположил Жилин.
– Хотел бы я взглянуть на тех счастливчиков, которым удастся убежать от наших вертушек.
– Это точно, – с усмешкой проговорил Серега. – От них еще никто не убегал.
Тем временем командира сводного звена вызвал с вышки генерал Грубанов.
– Триста десятый, вы по перфораторам отработали?
– Так точно, накрыли все три.
– Вам новая вводная.
– Слушаю.
– Пройдите до селения Токмуз и осмотрите его западную окраину. По данным разведки, там расположен временный лагерь банды.
– Понял, выполняю.
– На обратном пути вашему звену надлежит забрать нашу наземную группу.
– Я триста десятый. Вас понял.
Все четыре вертушки развернулись и на предельно малой высоте пошли на восток. От Румана до селения Токмуз было всего шесть минут лета.
Аджани намеревался в этот день отправиться на встречу с представителем объединенного штаба ИГИЛ. Она была запланирована давно. Сегодня он хотел решить вопрос о пополнении своего отряда, заметно поредевшего в ходе последней операции. Аргументы в пользу этого решения имелись серьезные.
Во-первых, отряд Аджани сражался на самых трудных участках сирийского фронта. В последний месяц он едва ли не в одиночку контролировал одну из северных провинций страны.
Во-вторых, Эр-Сабах был осажден не без его помощи. Именно люди Аджани не дали прорваться к городу русским вертолетам. Если им и сегодня удастся завалить транспортную машину, то представителю штаба определенно придется уступить просьбам Джемала.
Одним словом, собираясь на эту важную встречу, полевой командир пребывал в приподнятом настроении.
– Все готово, Джемал, – доложил Тагир Балах. – Твоя машина и четыре внедорожника сопровождения ждут на улице.
– Сколько людей для охраны ты отобрал?
– Шестнадцать человек. По четыре в каждом внедорожнике.
Аджани хотел дать команду к отъезду, как вдруг из окна дома высунулся связист и выкрикнул:
– Командир, Омар на связи!
– Что там у них? – вальяжно спросил тот и направился к открытому окну.
– Что-то очень срочное, – ответил связист.
– Слушаю тебя, брат, – проговорил в микрофон главарь банды.
– Джемал, говорит Омар, – послышался взволнованный голос командира особого отряда.
– Да-да, я слушаю тебя!
– Мы попали в засаду! Помнишь, я говорил, что русские не простят нам сбитой вертушки? Так и случилось. Спецназ неверных одновременно атаковал позиции всех трех зенитных установок. Мой отряд уничтожен! – Дуни, очень мягко говоря, был сильно взволнован.
Рубленые фразы вылетали из его уст одна за другой.
– Что с установками? – побледнев, спросил Аджани.
– Сначала спецназ неверных подорвал одну из них. У нас оставалось две. Но тут же несколько вертолетов накрыли всю позицию на окраине леса ракетным ударом. Мы ничего не смогли сделать.
– Ты где находишься?
– Я с помощником и двумя братьями на внедорожниках следую по просеке в сторону Токмуза. За нами гнались два вертолета, стреляли, но мы ушли от них.
– Остановись и не выезжай из леса. Или вернись, если уже выехал, – играя желваками, сказал Джемал. – Жди нас на восточной опушке. Мы скоро будем.
Он швырнул связисту гарнитуру и молча направился со двора на улицу. Балах семенил следом за ним, боясь лишний раз о чем-то спросить.
Аджани был вне себя. Еще бы, после такой вот новости, только что полученной от Омара!.. Мысли в голове путались. Вначале он хотел накричать на командира особого отряда, выплеснуть на него все свое негодование. Ведь три зенитных установки были получены им за невероятные деньги. Теперь они безвозвратно потеряны. Плюс три хорошо подготовленных расчета.
Но что было толку кричать на Дуни? Джемал хорошо его знал и был уверен в том, что тот все делал правильно и обязательно выполнил бы приказ. Просто в этот раз русские оказались хитрее.
У калитки полевой командир остановился.
– Поднять всех, кто может держать в руках оружие! Едем в Руман в полном составе, – отчеканил он.
– У нас не так уж и много людей, – напомнил Балах.
– Знаю. Но русских там еще меньше.
– Я понял тебя, Джемал, – заявил помощник и бросился выполнять приказание.
Не прошло и пяти минут, как в сторону Румана понеслась колонна, состоящая из пяти внедорожников и пары грузовиков. Всего в семи автомобилях находилось чуть более сорока боевиков. В Токмузе оставалось еще человек тридцать, но большинство из них имели серьезные ранения.
Невзирая на разбитую грунтовку, машины мчались на максимальной скорости. Примерно на середине пути Аджани заметил в небе четверку вертолетов – три боевых «Ми-24» и одну «восьмерку». Машины двумя парами прошли левее на предельно малой высоте. Пилоты, вероятно, не заметили колонну автомобилей, своевременно скрывшуюся за холмом.
До лесочка бандиты добрались без приключений. Они углубились в заросли метров на двести и нашли там два внедорожника и своих братьев, торчавших возле них.
Завидев Аджани, Омар двинулся навстречу и попытался дрожащим от волнения голосом поведать ему подробности недавней трагедии.
– Не сейчас, – отрезал тот. – Где они?
– Ты о русских?.. – растерянно осведомился Дуни.
– А о ком же еще?! Где русский спецназ?
– Я уверен, что перед ракетным ударом они отошли из леса. Вертолеты выпустили столько ракет, что там не выжил бы никто.
– Куда?! В каком направлении они отходили?!
– Не знаю, Джемал.
– Я с тобой позже разберусь, – прошипел полевой командир, затем обернулся к отряду и крикнул: – По машинам! Неверные не могли далеко уйти. Едем к западной опушке!
Колонна рванула дальше по просеке.
– Что-то я не пойму, куда наши вертушки запропастились, – проговорил Жилин, беспокойно поглядывая в небо.
– И вообще как-то непривычно тихо, – добавил Андреев, лежавший рядом с ним с закрытыми глазами. – Такое впечатление, что про нас забыли.
Майор выставил на границе балочки наблюдательный пост. Остальные бойцы отдыхали. Раненый Курко лежал с перебинтованной ключицей. На повязке проступала кровь, но обильное течение удалось остановить. Товарищи сделали парню инъекции обезболивающего и антибиотика, и в целом он чувствовал себя неплохо.
