– Да-да, вижу.
Вертушки снизились до полусотни метров и на небольшой скорости прошли рядом с улицей, на которой стояла машина. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это всего лишь остов старого полусгнившего автомобиля – без колес, капота и двигателя.
– Ни черта не понимаю, – проворчал командир звена. – Если в этой деревне и прячется банда, то состоит она из пяти конных боевиков.
Он совершил еще один круг на той же высоте и окончательно уверился в том, что техники в Токмузе нет. Даже хорошо замаскированной.
– Возвращаемся за наземной группой, – сказал он в эфир, переключил радиостанцию на частоту вышки и доложил: – Осмотр Токмуза произвели. Банда не обнаружена.
– Триста десятый, банда только что объявилась в лесу у селения Руман. Наземная группа ведет с ней перестрелку. Вам надлежит срочно прибыть туда и помочь!
– Понял вас, следую к Руману, – сказал майор и проинформировал других пилотов: – Внимание всем! Я триста десятый. Банда проскочила мимо нас и в данный момент атакует нашу наземную группу. Всем максимальный режим.
Четыре вертушки выстроились клином и помчались к селению Руман.
Потери были с обеих сторон.
У спецназовцев был тяжело ранен Гурьев, полегче – Соболь и Туренко. Среди снайперов пострадал Женька Суров. Пуля чиркнула по его голове над левым ухом.
Нескольких человек лишилась и противная сторона. Их тела лежали у опушки, а также на открытом пространстве, которое пыталась преодолеть банда.
Наконец-то лес накрыла лавина шума вертолетных двигателей. Первая пара боевых машин появилась точно на востоке и прошла на предельно малой высоте над головами наступавших и оборонявшихся. Один только вид грозных «Ми-24» тут же остудил пыл боевиков. Они начали поспешно откатываться назад.
Вторая пара, состоящая из «Ми-24» и «Ми-8», выскочила с юга и с дистанции в полтора километра дала залп ракетами по опушке леса.
Неуправляемые реактивные снаряды с противным шипением вспарывали воздух, врезались в почву и взрывались. Всего за несколько секунд пространство между лесом и балкой было перепахано так основательно, что ни один боевик не мог там остаться живым.
Андреев лежал на дне овражка, прикрывая руками голову. Жесткая ударная волна после каждого взрыва била по всей площади его тела.
Две пары вертушек, сменяя друг друга, наносили удары по бандитам. Потом стало тише, гул движков начал удаляться.
Павел лежал на том же месте и гадал, готовятся ли вертолетчики к следующему заходу, или реактивные снаряды в блоках уже закончились?
Гул стихал. Вертолеты отходили. Значит, зачистка банды завершена.
Павел приподнял голову, осмотрелся, сел. Потом он подтянул за ремень «Винторез», смахнул с него пыль и по привычке проверил целостность оптического прицела. Вслед за этим капитан осторожно подобрался к верхнему краю овражка и глянул в сторону леса.
Последние боевики поспешно исчезали в зарослях кустарника. Никто из них не помышлял о новых атаках, каждый думал только о собственной шкуре.
Вертушки разделились. Транспортная «восьмерка» начала заходить на посадку западнее балки, а три «двадцатьчетверки» поливали пушечным огнем боевиков, отгоняли их как можно дальше от группы Жилина.
Члены банды были явно шокированы подобным развитием событий. Спецназовцы понимали, что их противники были жутко обозлены. Они потеряли зенитные установки и горели желанием отомстить. В пылу атаки боевики поздно услышали шум лопастей, молотивших воздух. Когда вокруг стали рваться ракеты, борцы за веру поспешили укрыться в лесу. Там-то вертолетное звено и накрыло их пушечным огнем.
– К машинам почесали, – отряхивая одежду, прокомментировал майор.
Андреев похлопал ладонью по правому уху, сморщился и проговорил:
– Похоже на то. Надеюсь, вертушки их и на просеке достанут.
Парочка ракет взорвалась в непосредственной близости от балки, где пряталась сводная группа. Осколки прошли выше, но взрывная волна все-таки накрыла спецназовцев. Многие трясли головами и хлопали себя по ушам, пытаясь восстановить нарушенный слух.
Перестрелка у западной опушки закончилась так же неожиданно, как и началась.
Павел подошел к Женьке, достал из нарукавного кармана бинт, надорвал упаковку, подал товарищу и сказал:
– Приложи, а то кровоточит над ухом. Сядем в вертушку, перевяжем как следует.
Жилин стоял в полный рост на краю овражка. Он поднял бинокль и всматривался в опушку. Три боевых вертолета все еще кружили над лесным массивом и постреливали из пушек. Басовитая дробь доносилась то с одной стороны, то с другой.
– Сергей, там Сторского нашли, – крикнул капитан Туренко. – Тяжелый.
– Что с ним? – Командир опустил бинокль и обернулся.
– Осколок под лопаткой и сильная контузия.
– Опять ему досталось, – пробормотал майор. – А тебя в ногу задело?
– Да, самую малость.
– Сам до вертушки дойдешь?
– Дойду.
Связист Сторский недвижимо лежал на середине склона, закрывая телом рацию. Поблизости темнела небольшая воронка. Вероятно, кому-то из бандитов удалось подобраться к нему и бросить ручную гранату. Хорошо еще, что в связиста угодил только один осколок. Могло нашпиговать и посерьезнее.
Глаза Сторского были открыты, из ушей и раны под лопаткой обильно текла кровь.
Жилин присел рядом, нащупал запястье. Вена слабо подрагивала, пульсировала. В ответ на прикосновение сержант шевельнулся и посмотрел на командира.
– Перевяжите его, парни, – сказал Жилин. – Надеюсь, выкарабкается.
Когда товарищи снимали со Сторского куртку, тот даже пытался помогать им.
– Да сиди ты смирно! – проворчал Юрченко, разматывая бинтовой валик.
Связист в ответ вымученно улыбался и шевелил пересохшими губами.
– Как же тебя угораздило? – приговаривал прапорщик. – Ты же на самом дне балочки сидел! Вечно тебе достается, сердешный ты наш! Ничего, ты молодой, крепкий. Отлежишься в медсанчасти на базе, познакомишься с молоденькой медсестрой, и мир другими красками заиграет. Ну-ка, приподними правую руку. Потерпи секунду. Вот так…
Сержант все равно не слышал ни единого звука, но помощь принимал и терпел. Изредка он кивал или мычал в ответ на фразы товарищей. Но по всему было видно, что ему крайне тяжело.
Тем временем транспортный «Ми-8» подбирался к балке с другой стороны. Машина снижалась на минимальной скорости. Ее экипаж подыскивал ровную площадку для посадки.
– Смирнов! – окликнул Жилин.
– Я, командир!
– Берите раненых и к вертолету!
– А ты?
– Мы с Павлом прикроем ваш отход.
