Я усмехнулась.
– К кастрюлям и сковородкам?
– Именно так, – стоял на своем Кэм. – Рутина всегда берет верх.
– Если в твоих словах есть правда, то в них есть и печаль.
Он кивнул.
– Потому что мы хотим встретить такую любовь, которую видим в кино. Все этого хотят. Но такого не бывает, а если иногда и случается, то довольно быстро заканчивается.
Я озябла, меня пробрала дрожь, Кэм тут же снял пиджак и набросил мне на плечи.
– Ты не обязан этого делать, – сказала я.
– Но я сделал. Ты дрожала.
– Верно, – улыбнулась я. – Логично.
Я допила третий бокал шампанского и налила себе еще. Я чувствовала себя легко и свободно.
– Пожалуй, стоит набрать еды, пока тинэйджеры все не съели, – Кэм подмигнул мне.
Я направилась следом за ним в квартиру. Флинн поймал мой взгляд и поманил меня к себе.
– Иди, – сказал Кэм. – Я найду тебя позже.
Я вернула ему пиджак и подошла к брату.
– О, я не хотел вам мешать, – извинился он. – Судя по всему, вы с ним поладили.
Я фыркнула.
– Я бы так не сказала.
Я посмотрела через комнату на Кэма, который уже разговаривал с женщиной-азиаткой. У нее на голове была повязка с надписью «Счастливого Нового года».
– Но он интересный человек, – продолжала я. – А как насчет тебя? Какая из девушек удостоится чести поцеловать тебя в полночь?
Флинн на мгновение стал серьезным, потом подвел меня к окну и указал на квартиру в здании напротив.
– Видишь окна с красными шторами и лампой на кофейном столике?
Я кивнула.
– Там живет женщина, – Флинн потер лоб, потом понизил голос до шепота: – Джейн, я полностью в ее власти.
– Вы уже знакомы?
Брат покачал головой.
– Нет. Я просто вижу ее каждый день. Она занимается гончарным делом, и я иногда наблюдаю за тем, как она работает. Боже, это так красиво. Ее энергия, ее сосредоточенность, движения ее рук…
– Почему ты не пригласил ее на вечеринку?
– Не знаю. Думаю, я…
– Я тебя не узнаю: тебе что, страшно заговорить с девушкой?
– Точно, – выдохнул Флинн. – И есть еще кое-что. Думаю, она грустит. Не просто грустит, она в глубокой печали. Иногда я встаю часа в три ночи, чтобы выпить воды на кухне, и вижу, как она плачет, свернувшись калачиком на кушетке. На днях к ней заходил мужчина, он был старше ее. Принес ей цветы. Но по тому, как она на него смотрела, я понял, что он каким-то образом обидел ее.
И в это мгновение в окне появилась та самая женщина. В темноте мне трудно было рассмотреть ее лицо, но я заметила, как она подняла руку, как будто хотела помахать Флинну. И он сделал то же самое. Перед моими глазами тут же появился туман, и знакомая аура затуманила мое зрение, словно плотное облако. Я отвернулась и потерла глаза.
– С тобой все в порядке, Джейн?
– Да, – быстро ответила я. – Должно быть, мне что-то попало в глаз. Пойду-ка я в ванную и посмотрю.
– Иди в ту ванную, которая в моей спальне. В гостевую ванную комнату выстроилась очередь.
Я кивнула, прошла через спальню Флинна, где на кровати обнималась парочка. Обоим было чуть за двадцать. Они сразу сели на постели, словно подростки, застигнутые врасплох родителями.
В ванной комнате я закрыла за собой дверь и прислонилась к раковине, чтобы получше рассмотреть глаза. Я открыла и закрыла их несколько раз, потом глубоко вдохнула. Следует ли мне сказать Флинну о том, что я видела? Поверит ли он мне? Или это разрушит его чувства? Вдруг он испугается и убежит от нахлынувшего чувства, как это уже случалось в прошлом, когда он подходил слишком близко к женщине, слишком близко к любви?
Потом я подумала о Колетт. Если я приму ее предложение, и мне нужно будет идентифицировать шесть разных типов любви, как я пойму, что правильно определила их? А если я ошибусь?
Я вернулась на вечеринку и налила себе еще бокал шампанского. В квартире Флинна стало еще больше народа, пары, одиночки, женщины в сверкающих блестками топах. Я болтала с двумя парнями лет двадцати пяти. Один оказался барабанщиком в рок-группе, другой художником. К одиннадцати часам свет приглушили. Зазвучала танцевальная музыка. Прилично подвыпившая девушка начала покачиваться в такт музыке, к ней присоединились ее друзья. Барабанщик неожиданно взял меня за руку и повел в центр комнаты. Я не успела опомниться, как его руки оказались на моей талии, и он прижал меня к себе.
– Я не слишком хорошо танцую, – сказала я, пытаясь отстраниться от него, но барабанщик не отпускал меня.
– Тогда я тебя научу, – улыбнулся он.
– Но я…
Я почувствовала чью-то руку на плече, обернулась и увидела Кэма.
– Вот ты где, – произнес он и повернулся к барабанщику. – Прошу прощения, но я вынужден похитить у вас мою подружку. Обычно она выставляет себя на посмешище на танцполе, – Кэм бросил на меня игривый взгляд. – Но мы же не можем этого допустить, правда?
– О! – барабанщик поспешно убрал руки с моей талии. – Извини, приятель.
– Все в порядке, – улыбнулся Кэм, уверенно переплетая свои пальцы с моими и уводя меня в другой конец комнаты.
– Почему ты это сделал? – полюбопытствовала я.
– Я подумал, что ты слишком милая и не умеешь говорить «нет», – Кэм подмигнул мне.
– Это неправда! – возмутилась я.
– Тогда почему ты не сказала ему «нет»?
– Я собиралась…
– Вот об этом я и говорю, – уверенно заявил Кэм. – И потом, уже почти полночь, а мне не все равно, кого я поцелую.
– И это говорит человек, который не верит в любовь?
– Не верю. Но это не значит, что я не хочу поцеловать тебя.
– Ты нахальный тип. Знаешь об этом?
– Знаю. – Кэм выглядел самоуверенным наглецом, а я никак не могла разобраться, нравится это мне или вызывает отвращение. – Но я прав.
Я снова подумала о Флинне и той женщине в квартире в доме напротив, вспомнила Элейн. Свидетельств любви становилось все больше, и я не могла этого отрицать.
– А что если я расскажу тебе одну историю, которая разобьет в пух и прах твою теорию любви?
– Я был бы заинтригован, – ответил Кэм, – но я вынужден признаться, что меня трудно в чем-то убедить.
Он был прав, и когда я заглянула в его глаза, я поняла, что мое признание будет сродни вышедшему из-под контроля грузовому составу. Но по какой-то совершенно необъяснимой причине я почувствовала, что должна рассказать ему все.
– То, что я говорила раньше о моем неврологическом заболевании – не интересно, да к тому же не совсем правда. Понимаешь, я родилась с особыми… способностями, – сказала я.
