Что они найдут? Вспомнив про фотографию Туманова, я стиснул зубы. Черт! Еще один камень в мой гроб. Нужно было выбросить его, порвать на клочки и выпустить в форточку – сразу, как я увидел по телевизору репортаж с места убийства Туманова.
Что дальше? Работа. Все контакты. Сотовый…
Я дал по тормозам. Кто-то сзади злобно посигналил, но пронесся мимо, наверняка поливая меня матом. Съехав к обочине, я вышел из машины и выудил из кармана сотовый телефон. Теперь это было не средство связи, а электронный жучок, который выдает мое местонахождение с точностью до метра. Открыв крышку, я вытащил аккумулятор и выщелкнул из специального крепления сим-карту. Бросил ее на асфальт. Сам телефон… Его можно отследить точно так же, если знать серийный номер. А где коробка от трубки с серийным номером? Правильно, дома. Не хочется, но иного выхода нет: я бросил телефон на асфальт и с силой топнул по нему. Пластиковый корпус под тяжелым каблуком ботинка хрустнул и развалился, демонстрируя начинку.
С этим покончено. Я вернулся за руль, отключил аварийку и тронулся.
Круглосуточный супермаркет на улице Горького. Перед ним всегда стояли машины. Я припарковался напротив входа в магазин. Теперь автомобиль не был мне помощником, скорее, наоборот. Описание машины и ее номер уже очень скоро окажется у всех экипажей ППС и ДПС города.
Супермаркет на Горького я выбрал не просто так. Во-первых, здесь машину вряд ли угонят – а я не оставлял надежды, что каким-нибудь чудом мои проблемы уладятся, и я смогу вернуться к нормальной жизни. Во-вторых, сразу за супермаркетом была автобусная остановка, а рядом с ней всегда стояли такси. Вот и сейчас там скучала пара автомобилей с шашечками на крышах. В-третьих, банкомат.
Ирония судьбы. Я радовался, что заполучил целых 200 тысяч рублей. Но вместо подушки безопасности на будущее я вынужден снять их просто потому, что скрываться от правоохранительных органов нынче – вещь затратная.
К счастью, карту еще не заблокировали. В четыре присеста я снял с карточки все 200 тысяч, распихав 5-тысячные в основном купюры по свободным карманам. Камера наблюдения банкомата, спрятанная за зеркальцем, бесстрастно снимала мое лицо. Ну и пускай. Выудив карту из устройства, я сунул ее в кошелек и быстро, даже слишком быстро, рванул к остановке.
– Здрасте, – я заглянул в кабину ближайшего к остановке такси, – Свободен?
– Куда надо?
Я назвал адрес. До дома Стаса было минут 5 езды. Таксист назвал цену, и я уселся на пассажирское сиденье.
Мы отъехали на полквартала, когда мимо нас на полной скорости пронесся экипаж ППС с включенными проблесковыми маячками. Я вжался в сиденье, но автомобиль благополучно пронесся мимо.
Я знал, куда они направлялись. К банкомату. Значит, карту не заблокировали, но уже поставили на карандаш. Как только я вставил карточку в банкомат, где-то сработал сигнал, и на место направили ближайший наряд.
Охота началась.
Перед тем, как подойти к подъезду Стаса, я осмотрелся во дворе как следует. Уже стемнело, двор был забит автомобилями, оставленными на ночную парковку. Ни одной машины с сидящими внутри людьми. Значит, ментов здесь еще не было. Я был уверен, что рано или поздно они нарисуются на пороге у Стаса – но куда мне было еще идти? Других вариантов я просто не видел.
– Ну, как? – выдохнул он, распахнув передо мной дверь.
Хотелось есть. А еще – пить. Не в смысле полезной воды, а в смысле чего-нибудь крепкого алкогольного. Чтобы забыть весь этот бред, накатившийся на меня в этот проклятый день. Но я остановился на воде. Пока Стас варил пельмени, я выложил ему все события последних часов.
– Охренеть.
– Чем я и занимаюсь.
– А?
– Сам, говорю, охреневаю. Толян… – я покачал головой. – Блин, алкаш был, но безобидный мужик. Добрый, я бы даже сказал. А теперь – все.
– Значит, этот Грач все-таки пришел за тобой.
– Или он, или второй, который жует все время. Или еще кто-то. Я ведь даже не в курсе, сколько их. Вдруг целая банда?
– А может… Может, все-таки рискнуть? – Стас посмотрел на меня так, словно мысленно извинялся за свои слова. – Прийти в ментуру? С адвокатом сразу? Ну, типа сдаться? И все рассказать?
– Что – все? Что был заказчик, но я не знаю, кто он? Что есть Грач, хотя у меня нет никаких доказательств?
– А деньги?
– Деньги только доказывают, что кто-то мне заплатил. Для твоего Колесова и для остальных оперов я – киллер. А теперь они могут мне шить еще и убийство Толяна. Приплыли, как говорится. Черт…
– Я одно не понимаю, – задумался Стас. – Нахрена огород-то городить? Нанять тебя, чтобы просто проследить. Отвалить тебе кучу бабла. А потом убить. Не проще было найти кого-нибудь на роль киллера, а потом его и завалить?
Я протяжно вздохнул.
– Водитель выжил. И наверняка сдал меня. Вчера, когда Грач приехал ко мне, он ведь не удержался и спросил: «Тебя не засекли?». Я только сейчас допер. Они все это сделали для того, чтобы меня засекли. А я, как последний придурок, сказал – да, водила меня засек, – я горько ухмыльнулся. – И что? Уже утром Туманова расстреливают.
– Значит, ждали только подтверждения, что ты засвечен?
– Вот именно. Водитель остался жив. Его специально не подстрелили за компанию с хозяином, чтобы он мог меня сдать. Чтобы у ментов не было сомнений, что киллер – я. А потом они пришли, чтобы завалить и меня. В итоге менты получают киллера и занимаются тем, что проверяют все мои связи. Пытаются вычислить заказчика. Но они никогда его не найдут, потому что я не киллер. Менты получают висяк, который они никогда не раскроют, а Грач и его хозяин получают ложный след следствия. И все довольны.
– Кроме тебя.
– Кроме меня. Но по их плану, меня уже не должно быть.
Стас покачал головой и плюхнул на стол тарелку с пельменями и уселся напротив. Я потянулся к вилке. С обеда – а сейчас уже практически ночь – не ел ничего, но голода я не чувствовал. Пришлось насильно впихивать в себя еду. Силы мне были нужны.
– Только Грач у тебя и есть, – резюмировал Стас. – А как его найти, ты знаешь?
– Если бы. Когда-то он жил в соседнем доме. Во время одной из его отсидок предки Грача продали квартиру и переехали черт знает куда. Как его искать, понятия не имею. У меня даже его номера телефона нет. И номер ихней тачки я не запомнил. Вот, честно говоря, я лошара, а. В такую задницу по собственной дурости…
Я застыл с открытым ртом, потому что в дверь позвонили.
– Б… дь, – сказал Стас.
– Это по мою душу.
В дверь снова позвонили.
– Вряд ли у них есть постановление, – соображал Стас, вскакивая. – Ты заныкайся на всякий случай где-нибудь. В чулан давай! Постараюсь отмазаться. Ты же мне не звонил даже сегодня!
