– Уж кто-то точно в курсе. Тот, кто принимал его на работу. Люди на такие должности обычно как следует проверяются, в том числе через ментов. А учитывая, что это оборонное предприятие, то наверняка и через ФСБ.
– Как тогда он умудрился?
– Это мне и интересно. Оль, чем именно занимается «Новатор» сейчас? Как я понял, утилизацией техники? Что это вообще такое?
– Утилизация техники – это утилизация техники, – пожала она плечами неуверенно. – Когда технику утилизируют. Ну, разбирают.
– Это я понимаю. Ты знаешь подробности? Зачем для утилизации техники нужно такое огромное предприятие, как «Новатор»?
Ольга наконец рискнула сесть в кресло напротив меня. Рассказ, вероятно, обещал быть длинным.
– У ОКБ «Новатор» длительный контракт с министерством обороны по утилизации списанного вооружения и военной техники. Здесь все не так просто, как кажется. Разборка какого-нибудь танка – это не то же самое, что в кино показывают: засовывают машину под пресс и давят, как таракана. Утилизация специальной техники – это достаточно сложный и дорогой процесс. Ну, вот смотри. Есть, например, ракетная установка на базе грузовика, да? Как военная техника она устарела, но внутри находится целая куча деталей, которые пригодны для применения где-нибудь еще. Установку с оружием разбирают на части, остается шасси грузовика – его доводят до обычного гражданского автомобиля и тоже продают. Сейчас, например, у «Новатора» контракт с целой кучей коммунальных фирм, которые покупают у нас эти грузовики по выгодной для них цене. А все, что остается от оружейных установок, тщательно разбирается, сортируется по видам металлов и сдается на «Втормет». Мы на «Новаторе» таким образом выполняем госзаказ на поставку металлолома. И это тоже востребовано. В итоге министерство обороны выручает со старой техники очень приличные деньги.
Я кивнул, стараясь выстроить в голове схему.
– А почему само минобороны этим не занимается?
– Ну, как. Люди в погонах – это люди в погонах. Да у них и законных прав нету на такие технические вещи, у нас в стране ведь все сейчас через конкурсы и тендеры. А на «Новаторе» есть и средства производства необходимые, и специалисты, и все нужные лицензии.
– Оль, скажи пожалуйста одну вещь. С золотом на «Новаторе» работают?
– С золотом?
– Вот именно. С золотом. Подумай, это важно.
Ольга вздохнула. Думая, она закусывала губу, а ее взгляд блуждал. Привычки с годами не меняются. На секунду мне померещилось даже, что передо мной та самая Ольга, моя жена, что мы вместе и нет вокруг этого тупого душного бреда с убийствами, розыском и бесконечным бегством… Но лишь на секунду.
– Вообще, да, – откликнулась Ольга. – Мы же утилизируем военную технику. Там очень много электронной начинки: блоки управления, блоки наведения, радиостанции, всякие специальные средства связи и так далее. И там, конечно, содержатся драгоценные металлы, в том числе золото. Немного, но у нас огромные масштабы, мы в год утилизируем сотни и тысячи единиц техники и оружия. Так что и золота набирается много.
– Насколько много? Килограмм, два, десять?
– Даже больше, и гораздо больше. Десятки килограммов.
– Вот, где собака зарыта! – возбужденно воскликнул я. – Они воруют это золото на «Новаторе»! Грач и Фома воруют золотые детали и сбывают его в городе через перекупщиков.
– Нет-нет. Они не могут. За этим следят, у нас контракт с минобороны, это ведь серьезно. Все золото отправляется на специальное предприятие «Драгмет». Нельзя так просто взять в цеху охапку золотых деталей и вывезти с предприятия…
– …Даже если ты начальник службы безопасности?
Ольга не нашлась, что ответить. Продолжая думать, она нахмурилась.
– Знаешь… Я сейчас вспомнила кое-что. Недели две-три назад к нам шеф заходил. Ну, директор, Туманов. Он запрашивал всю документацию по нашим поставкам золота в «Драгмет». Якобы они оттуда звонили и жаловались, что с нашей стороны выполнение плана сократилось. Что-то такое…
Лихорадочно соображая, я вскочил. На всякий случай проверил окно. Из-за нависших над городом туч казалось, что на город уже опустилась ночь, хотя на часах было лишь около восьми часов вечера.
– Значит, Туманов проверял. Понимаешь, Оль? «Новатор» на самом деле не выполнял план, потому что часть золота разворовывается. За этим стоит Грач. Он как шеф службы безопасности сумел наладить процесс так, чтобы никто ничего раньше времени не заподозрил. А потом пошла волна со стороны другой фирмы, и Туманов решил все проверить. Грачу это было не нужно. И что в итоге? В итоге Туманова убивают. Вот тебе и мотив!
– Золото?
– Ты сама сказала, что у вас золота набирается на десятки килограммов. А один килограмм золота – это сколько в рублях, ты в курсе? Если нет, я скажу. Это около трех миллионов рублей. Только один килограмм. Если Грач ворует хотя бы десяток кило, он кладет себе в карман около 30 миллионов. Неплохие деньги, а?
– С ума сойти, – пробормотала Ольга. – А ведь и правда, все сходится.
– Не все. Был еще один тип. Заказчик. Они согласились, чтобы я с ним встретился, потому что после убийства Туманова все равно хотели избавиться и от меня. За всем стоит не только Грач, есть кто-то еще. Может быть, кто-то из вашего руководства.
– Почему?
– Потому что Грача кто-то взял в начальники службы безопасности оборонного, е-мое, предприятия. Этот кто-то знал, кого берет. Не исключено, что его и взяли-то для того, чтобы Грач мог наладить схему по воровству золота, – я покосился на Ольгу. – Сколько у Туманова заместителей?
– Пятеро.
– Зачем так много?
– Потому что у нас большое предприятие. Каждый зам курирует свое направление работы. В ментуре что, не так было?
– Среди них есть такой хлыщ с зализанными назад волосами? Все время говорит «эт самое», просто через каждое слово? Такая фраза-паразит?
И по лицу Ольги я понял, что попал в точку. Такой заместитель у Туманова был, и Ольга отлично его знала. Изменившись в лице, она поднялась, прошла к книжной полке. Там, среди старых, оставшихся от матери, книг стояли несколько фотоальбомов. Ольга взяла один, принялась бегло листать. Я подошел сзади. Ольга замедлилась, дойдя до фотографий с какой-то вечеринки.
– Что это?
– Наш корпоратив. В честь 42-летия ОКБ. Мы его в апреле отмечали, так что фотографии совсем свежие… Вот, нашла. Смотри, это он?
Ольга положила подушечку пальца на грудь изображенного в кругу ее коллег человека в костюме. Лощеный тип с зализанными волосами и тонкой неприятной улыбкой.
– Да, – сказал я и сам не узнал своего голоса. – Кто он?
– Пинженин Николай Владимирович. Первый заместитель Туманова. Сейчас он исполняет обязанности директора…
Говоря это, Ольга обернулась. Мы стояли почти рядом, и она смотрела на меня своими большими – сейчас они казались просто огромными – глазами.
