После обеда я плюхнулся, как обычно, перед телевизором. Как обычно, по всем каналам была полная мура. Стоило ли заводить в стране сотни каналов, если каждый из них круглосуточно транслирует лишь отборное дерьмо?
А потом мой палец замер на пульте. Фундаментальный мир на секунду пошатнулся, причина и следствие перепутались местами, и я застыл, не понимая ничего в жизни – и лишь пялился на экран телевизора. Потому что там показывали дом, около которого я дежурил последние два дня. Дом, где жил объект наблюдения.
Это был не сон и не иллюзия. Вот я, вот телевизор, вот картинка. Все по-настоящему.
Дом объекта располагался на заднем плане. Перед ним стояли какие-то машины, целая куча автомобилей. Среди них я различил мигалки и надпись «Полиция». А на переднем плане – на пару десятков метров ближе того места, где был мой наблюдательный пункт – была говорящая голова репортера в очках. По-прежнему ничего не понимая, я добавил звук.
– …Никто не дает пока никаких комментариев, а репортеров не подпускают к месту преступления – вы видите, что из-за машин силовых структур даже нет обзора. Но то, что мы успели увидеть, говорит о том, что Александр Туманов и его водитель были расстреляны прямо перед воротами дома. Очевидно, киллер или киллеры поджидали их, и, когда Туманов вышел из дома, открыли огонь на поражение.
Деньги, крыса, выходной, пиво – все вылетело из головы. В моей груди расплылся жар, а потом что-то сжалось в животе. Убийство. Господи.
– По неподтвержденным пока данным, водитель Туманова получил серьезные огнестрельные ранения, но не скончался на месте. Есть информация, что он в экстренном порядке был доставлен в больницу.
Картинка сменилась, теперь это была студия и миловидная ведущая в костюме. Часть экрана занимал снимок объекта, которого, очевидно, звали Туманов.
– Напомним, Александр Валерьевич Туманов был известным в городе человеком. В прошлом депутат городского совета, он являлся бессменным директором ОКБ «Новатор», бывшего оборонного предприятия. Сейчас мы пытаемся получить комментарии о случившемся со стороны администрации предприятия, а также от следственных органов. Подробности в вечернем выпуске. К другим темам. Сегодня в парке Культуры состоится концерт ансамблей народной самодеятельности города…
Туманов не был бизнесменом. Он не спал ни с чьей женой и не замышлял отнять чужой бизнес. Мне врали. Поманили большими деньгами – и я клюнул. А теперь человека, за которым я следил, убили, а его водитель…
Я вздрогнул. Водитель! Он жив. Когда он придет в себя, то наверняка вспомнит меня. И тогда мои бывшие коллеги из органов нападут на след киллера. Правда, о том, что я не киллер, знаю пока только я.
Вскочив, я заметался по комнате, не зная, что именно делать, но точно зная – действовать необходимо, и быстро. Это единственное, что мне оставалось.
Колесов
– А ты фары протирал? – веселился помдеж. – Ну, тогда не знаю, чего!
Знаете, вот есть такая категория людей, у которых в голове что-то странное происходит. Наверное, там не происходит ничего вообще. Взять вот помощника дежурного. Эту непонятную фразу, которую он говорит всегда, когда у кого-то не заводится автомобиль, помдеж услышал когда-то по телевизору. Никто не знает, где, потому что никому не интересно. Но с тех пор он использует ее всегда.
Идиот.
– Свечи в порядке, – ворчал я, возясь под капотом. – В прошлый раз из-за них не заводилась, собака.
– А ты дворники поправлял? – острил помдеж. – Ну, тогда не знаю, чего!
– Слушай, не пошел бы ты в задницу, а?
Помдеж оскорбился. А я бросил попытки завести машину, захлопнул крышку капота и направился в отдел – на поиски механика нашего гаража. Но поиски успехом не увенчались, потому что меня в коридоре отловил один из оперов:
– Олег, тебя шеф искал.
День был просто замечательный. Из-за проклятой тарантайки накрылась поездка к свидетелю, а теперь еще и шеф.
Цепов был у себя. Когда я торкнулся в дверь и заглянул внутрь, он пил кофе и что-то просматривал на компьютере.
– А, Колесов, заходи. Садись.
Я так и поступил. Зашел, значит, и сел. Цепов несколько раз покосился на меня, собираясь с мыслями.
– Директора «Новатора» убили, слышал? – подал он голос.
– Это которого с водилой расстреляли? В дежурке говорили что-то.
– Ребята все еще работают на месте. Подключишься?
Так и знал, что будет подвох. Цепов просто так к себе не приглашал.
– Не знаю даже, – начал я уклоняться. – У меня своих висяков навалом. По бытовухе на Строительной информация как раз наклюнулась, проверить надо…
– Так и скажи, что делать ничего не хочешь, – сразу набычился шеф. – Слушай, Олег, блин. Ты ведь хороший опер, а. Тебе что, совсем все надоело или как?
– Что – все?
– Работать.
Я отвернулся, и перед глазами расплылось зарешеченное окно. За ним виднелась разбитая улочка и тротуар, по которому, глотая пыль, перемещались люди. Невольно вздохнул.
– Работать, – повторил я. – Помнишь, полгода назад на Ленина бытовуха была?
– Это которая?
– Баба мужику рога наставила. А он пораньше с работы пришел и застукал их. Прямо в кровати. Мужик морду не стал никому бить, орать тоже не стал, посуду там бить или двери ломать. Мужик просто развернулся и ушел. Купил водяры себе. Засел во дворе на скамейке и стал ее глушить. Заливать, так сказать, горе.
– Хм, – отозвался Цепов. То ли пытался вспомнить, то ли силился понять, к чему я сейчас все это рассказываю.
– Но баба оказалась из других, – продолжал я, созерцая душное пространство за окном кабинета. – Прибежала к мужику и давай его допекать. Мол, это ты все виноват. Денег зарабатываешь мало, внимания не уделяешь, цветы последний раз черт знает когда дарил… Ну, типичная песня. В душу, в общем, лезть стала по полной программе. И теребить там все. А у мужика и так… Могла бы ведь отвалить от него хотя бы на время – дать ему разобраться, как дальше жить теперь. Не дала. Мужик и не выдержал. Бутылку об ее голову разбил. Там телесные повреждения, повлекшие смерть, мужику следак нарисовал. Прокуратура на суде 12 лет для него запросила. Сколько запросили, столько суд и дал.
Цепов не выдержал.
– Ну, и что?
– А год назад сына депутата, который накурился и бабу с ребенком задавил… Его помнишь?
– Твою мать, – сказал Цепов. – Опять ты…
– На пешеходном переходе. Баба сынишку из детского сада домой вела. Ублюдок на своем джипе летел на всех парах. Ребенка почти 50 метров протащил перед тем, как остановиться. Оба, естественно, насмерть, сразу. Помню, папаша его – ну, депутат – все пороги следователя обивал. Упрашивал. Говорят, следак тот потом себе машину очень хорошую купил… Напомни, сколько этому упырю на суде дали?
