– Спасибо, Юра!
– Вам спасибо, Сергей Павлович, я-то что… – скромно ответил Гагарин.
– Он-то что! Вы открыли людям дорогу в космос! Ну да ладно. Об этом скажут другие, – предсказал Королёв. – А сейчас пойдемте. И все подробнейшим образом – от первой до последней секунды.
Они сели в холле, Гагарин стал подробно рассказывать о полете. Он говорил о том, как непреодолимая сила вдруг стала все сильнее вжимать его в кресло, как немного позже тело постепенно стало легким, и космонавт повис на ремнях, оторвавшись от кресла. Он поведал, что вместе с ним повисли в воздухе все незакрепленные предметы. Пожаловался, что от него уплыл карандаш, затерявшись где-то в пространстве корабля. Поэтому свои заметки Юрий Алексеевич писал на диктофон. Вылетевшие из питьевого шланга капли воды «сразу приняли форму шариков, свободно разместились в пространстве, а коснувшись стены корабля, прилипли к ней, как утром роса на цветке». С приемом пищи никаких проблем не возникло. На обратной дороге прижало к креслу значительно сильнее, чем при старте. «Неприятное зрелище, когда корабль входил в плотные слои атмосферы. Наружная оболочка спускаемого аппарата, видимо, очень нагрелась. Сквозь стекла иллюминаторов я видел жутковатый багровый отсвет пламени, бушующего вокруг корабля», – делился впечатлениями Гагарин. При этом температура внутри кабины оставалась неизменной, комнатной.
Герман Титов принес Королёву пришедшую от семьи Циолковских поздравительную телеграмму. По радио звучали радостные сообщения о событии, комментарии известных людей. Весь советский народ ликовал. Учитель Королёва, академик Андрей Николаевич Туполев, тоже выступил по радио. Он говорил о переполняющей сердце каждого гражданина страны гордости, восхвалял ученых и конструкторов, благодаря которым свершился полет человека в космос.
На следующий день, в десять утра, началось заседание Государственной комиссии. На Красной площади намечался митинг. Королёв признался Гагарину: «Всего ожидал, но чтобы митинг на Красной площади! Этого не предполагал. Готовьтесь, Юрий Алексеевич, к земным перегрузкам. Они не так просты…»
Юрий Гагарин успел составить подробный доклад, с которым выступил на заседании. Слушали его очень внимательно. Окончил свое повествование первый космонавт описанием планеты: «Наша Земля как бы плавает в ореоле голубоватого сияния. Очень красивая наша голубая планета Земля!».
Пару часов спустя комиссия прибыла на место приземления «Востока», дабы осмотреть корабль. Королёв сообщил, что намеревается отправить его в музей, как исторический экспонат. В этот момент дублер «стреляющего», Леонид Александрович Воскресенский, решил угостить всех присутствующих едой для космонавтов. Он достал из кабины Гагарина тубу, отвинтил пробку и выдавил на палец морковный суп-пюре. Всем захотелось попробовать диковинную пищу, поэтому к развеселившемуся Воскресенскому построилась очередь из солидных ученых, конструкторов и специалистов. «Дети, ну право дети», – усмехнулся Владимир Иванович Яздовский (начальник научного коллектива по медицинской подготовке космонавтов). Он-то успел опробовать космическое лакомство еще до полета.
Старт космического корабля «Восток-1» на космодроме Байконур.
«Восток-1».
Приземление корабля «Восток-1».
14 апреля столица приветствовала Гагарина. Москвичи высыпали на улицы, с ликованием встречали своего героя. Из-за большого скопления людей добраться до Красной площади у Королёва не получилось. Случайно встреченный по пути Карпов вывел Сергея Павловича и его жену, Нину Ивановну, из гущи толпы. Трансляцию митинга им пришлось смотреть по телевизору дома.
Указом Президиума Верховного Совета СССР группа специалистов, подготовившая полет Гагарина, была награждена орденами и медалями. Королёву во второй раз присвоили звание Героя Социалистического Труда.
Газета «Комсомольская правда» от 13 апреля 1961 года.
С. П. Королёв и Ю. А. Гагарин. Сочи, 1961 год.
Главы многих стран, среди которых были США, Великобритания, Франция, поздравляли СССР.
А Королёв уже думал о следующем шаге, он решил отправить человека в космос на сутки. Сергей Павлович знал, что некоторые специалисты склоняются к постепенному освоению космоса. Гагарин честно признался: «Не знаю, Сергей Павлович. Три-четыре витка вынес бы, а дальше? Нет, не знаю». Встретившись с Каманиным, Яздовским и Карповым, Королёв решил собрать «ореликов», как зачастую он называл космонавтов, и спросить, что думают они. Все начали высказывать свое мнение. Когда очередь дошла до Германа Титова, он сказал:
– Я готов. Понимаю, для чего нужен суточный. Верю, что такой полет можно исполнить уже теперь, и готов доказать это на деле.
– Не понимаю, кто кого уговаривает, Герман Степанович, – улыбнулся Королёв. – Вы меня или я вас? Чья, собственно, идея?
Сергею Павловичу удалось убедить Государственную комиссию, что лететь нужно на сутки. Этому полету Королёв и его коллеги придавали особое значение. После него можно было бы понять, открыт ли человеку путь в космос или на первый план придется выдвинуть автоматические средства изучения космоса. Полет Титова планировали точно по гагаринской трассе, то есть приземлиться он должен был в том же месте.
6 августа 1961 года состоялся второй полет человека в космос. Он длился 25 часов 18 минут. Герман Степанович Титов получил позывной «Орел». На старте у него было повышенное сердцебиение, сказывались эмоции. В космосе Германа Степановича начало укачивать, однако, несмотря на все опасения команды и, в частности, Королёва, на выполнение миссии это не повлияло. Важно отметить, что его руками были сделаны первые снимки Земли через иллюминатор корабля. Справившись с заданием, Титов успешно приземлился 7 августа. А на следующий день он уже подробно рассказывал о полете на заседании Государственной комиссии. Почти два часа ученые и специалисты внимательно слушали его доклад, а потом с нескрываемым интересом рассматривали сделанные Титовым во время полета фотографии Земли. Их решено было послать на печать в журналы.
Митинг на заводе в Подлипках, посвященный полету Г. С. Титова. На трибуне – П. Р. Попович, Г. С. Титов, Ю. А. Гагарин, С. П. Королёв и др. 1961 год.
