А в ответ это хамло прошипело:
— Сколько ты хочешь, девка человеческая?
Задумалась над вопросом. Перед глазами упорно вставало десять сыночков с глазами цвета едва выпавшего цвета, которые становятся красными, стоит мальчикам разгневаться… Хм. Вспомнила, что шеф радовал меня снежно-белым взглядом только в момент эпического изречения «Вы станете моей любовницей», а с момента, как я его замок разгромила, глаза были постоянно только красными.
— Виэль! — попытался дозваться меня Харнис.
Надо же, вон и имя мое выучил, забавно. И с глазами лорда Эйна забавно очень и непонятно, а уж как любопытно.
— Так сколько? Назови цену. Любую. Черт возьми, я готов уже практически на все.
Ловлю на себе заинтересованный взгляд подвешенного на шелковых лентах страдальца в туфлях, решаю, что надо бы подумать. Подумала. Подумала… Еще пару секунд… И окончательно оформилась мысль:
— Пора поесть.
Лицо Харниса изобразило крайнюю степень удивления, смешанного с возмущенным презрением, мужик в туфлях застонал, а я:
— Между прочим, с утра не ела ничего, кроме тортика!
Встала, вышла из кабинета в пустой коридор. Посмотрела вправо — никого. Посмотрела влево — никого. Повысив голос, задумчиво сообщила пустым стенам:
— А кто-то совсем голодная.
Стены не отреагировали, но послышались голоса, шорох шагов, и слова «Голодная, еду, срочно еду!» от перепуганной прислуги. Вот что значит отлично вышколенная челядь — молодец мой шеф, хорошо воспитал!
Я вернулась за стол, посмотрела на Харниса. Харнис посмотрел на меня и сделал мне, с его точки зрения, шикарное предложение:
— Мой сэльдовский дворец и две кухни будут в полном твоем распоряжении. Повара привыкли готовить для пиров, соответственно семь дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки у тебя будет масса еды. Идет?
— Едет, — кивнула я, и добавила, — но мимо, ибо я столько не ем.
И снова перевернула зеркальце донышком вверх. Сосредоточилась на записях, и только собиралась спросить зеленомордого о подснежном народе, как стекло это говорительное задрожало снова. Приподняла и устало, но крайне вежливо произнесла:
— Мы ценим ваше внимание. Всего добро…
И тут от зеркальца донеслось:
— Начальство свалило переговариваться в кабак.
Я стремительно развернула средство общения к себе и вздрогнула всем телом от радостного оскала снежной драконицы.
— Сарен ТорНадНар, — представилась она.
— Виэль Мастерс, — ответила, впечатленно взирая на клыки и переливчатые чешуйки.
— Время поболтать есть? — продолжила моя собеседница.
Времени вообще не было, но поболтать очень хотелось.
— У меня час свободный, потом надо пойти посидеть на яйцах, — сообщила секретарь главы клана Саекхол.
— На яйцах? — эхом отозвалась я.
— Ага, — подтвердила Сарин. — Тагиль ещё час сидеть может, мой муж охранником у главы клана работает, так что его надо будет отпустить к нашим шефам в кабак на переговоры, придется мне сегодня самой до полуночи на яйцах куковать.
У меня от обилия информации вербальный ступор случился. А разговорчивая Сарин продолжила:
— Еще два года сидеть. А потом уже малыши появятся и станет полегче. У нас два мальчика и девочка. А у тебя сколько детей будет?
«Десять», — почему-то подумала я.
— Не знаю, — озвучила вслух.
— Ну да, все у вас у людей не так, — укоризненно вздохнула драконица. — А занята чем?
Я рассказала, и получила массу полезной информации в ответ. Во-первых, ртутные пути давно не у подснежного племени в подчинении, а у подгорного, те полгода назад устроили тихую революцию с помощью того самого Харниса и подмяли под себя традиционную вотчину подснежников. Во-вторых, в драконьих кланах сейчас раскол, воздушные драконы неожиданно встали на сторону хранителей озера Спящих Предков и бросили вызов остальным водным, зеленые затаились, степные боятся из степей своих вылетать, и в целом, пока в Зандарате не установится непоколебимая единая власть, ничего хорошего не будет.
От обилия новых данных минуты две хлопала ресницами. Прохлопала даже принесенный мне завтрак, совмещенный с обедом, а он вкусно пах. Просто не до еды было, и ощущение такое — словно все разваливается, а ты ничего не успеваешь подхватить. Надгорные, подснежные, подгорные… как во всем этом разобраться? Однозначно ясно, что нужно выполнить первое задание начальства, вопрос в том, как? И ему нужны эти ртутные пути, это тоже ясно. Не ясно, как договариваться с союзниками Харниса…
Но договариваться же как-то нужно.
— Докерс тебе не ответит, — жуя огромную кость какого-то громадного животного, сообщила Сарин, — он предан Харнису, а от имени Эйна его воротит.
— Чем это ему шеф не угодил? — спросила, настраиваясь на сложный разговор.
— Давняя история. — Драконица поковырялась костью в зубах. — Не выполнили они заказ вовремя, твой шеф сходил и потребовал соблюдения сроков в своей снежной манере.
— Как это?
— Обернулся бураном.
Вспомнила, как тут слуги от злого снежика прячутся, предположила худшее:
— Всех убил?
— Половину заморозил, — лениво ответила Сарин.
— Ясно, — хотя ничего ясно не было. — А как его к зеркалу позвать?
— Докерса? Тут все просто, называешь его полное имя «ДокЭрСатан Эмаркад Шаверский Топорович», и все.
Торопливо записала имя. Попрощалась с Сарин, пообещала связаться с ней, как закончу, и еще поболтать. Перевернула зеркало кверху донышком, обрывая связь. Вдохнула глубоко, выдохнуть не получилось, закашлялась. А все потому, что зеленомордый ехидно заявил:
— Ничего не выйдет.
Бросив на него укоризненный взгляд, я взяла зеркальце и попросила:
— Свяжите меня, пожалуйста, с уважаемым господином по имени ДокЭрСатан Эмаркад Шаверский Топорович.
Зеркальце мигнуло, пошло рябью, и через мгновение на меня уставились два маленьких черных, размером с бусину, глазика на шишковатом, частично каменном и сильно покореженном лице. Вежливо улыбнулась чудищу и сообщила:
— Добрый день, вас беспокоит оппозиция.
ДокЭрСатан Эмаркад Шаверский Топорович моргнул и переспросил замогильным голосом:
— Кто?!
— Оппозиция, — повторила я.
— А чего это за зверь? — вопросил Докерс.
Все так же вежливо и благожелательно объяснила:
— Это организованное сообщество тех, кто в данный конкретный момент недоволен властью, ее методами, подходами, решениями и готов заявить о своем недовольстве.
