– И как ты поступаешь в таких случаях?
– Я тоже с ними здороваюсь.
Кармен улыбнулась. Да, Ник, несомненно так и ведет себя, это совершенно в его духе.
– Расскажи мне, как ты живешь?
– А что тебя интересует?
– Я даже не знаю, где ты живешь.
– Снимаю квартиру в Лос-Анджелесе, но мне приходится много ездить. Большую часть прошлой зимы я провел в Таиланде на съемках большой драмы – в Штатах ее покажут в следующем году. Роль не очень большая, но интересная.
– Это здорово. Ты много работаешь?
– Сейчас почти все время, но не знаю, сколько это продлится.
Кармен понимала, что он говорит это ради красного словца, а своим нынешним положением вполне доволен.
– И как ты переносишь славу?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, вечера, приемы, премьеры.
– Да, это приятно, – Ник улыбнулся, – но ко всему очень быстро привыкаешь.
– Ручаюсь, что тебе это нравится, – заметила Кармен, и он не мог сдержать улыбку, да и зачем? Его мечта исполнилась, разве нет? Кто бы мог себе все это представить раньше?
Она налила себе еще вина и улеглась на одеяло. Было так приятно погрузиться в бездумное состояние, в то даруемое алкоголем золоченое королевство, в котором все прекрасно – отдых рядом со знаменитым Ником, брак с убийцей.
По небу плыли четко очерченные крупные облака, темные посередине и белые по краям. Наверное, пойдет дождь. Повеяло прохладой. Когда солнце скрывалось за тучами, Кармен пробирала дрожь.
– Интересно, что ты добился успеха только после того, как мы с тобой расстались.
– Эти две вещи никак не связаны между собой.
– Я знаю, но все равно, странное совпадение.
– Но у тебя тоже дела пошли хорошо. Я читал твои интервью.
Ник их читал? Как это мило.
– Да, все хорошо, лучше некуда. Я даже не могу найти хоть какую-нибудь работу.
– Кому нужна работа, если есть дело, в котором ты преуспела.
Кармен скептически поморщилась.
– Что такое? – спросил он.
– Не знаю, но сейчас наступили трудные времена.
– Главное, не сдавайся. У тебя есть талант.
– На свете много талантливых людей.
– Что случилось с твоей уверенностью? Ты никогда не была склонна к пессимизму, – заметил Ник. – Помнишь себя в самом начале карьеры? Тогда действительно все было против тебя. Надо больше верить в свои силы. Я понял это в последние пару лет. Единственная разница между нами и счастливчиками, учившимися в привилегированных школах, заключается в уверенности в себе. Они не лучше нас, но рассчитывают на большее. Я очень хорошо это понял, работая вместе с ними. Ты еще не проголодалась?
– Нет, ты поешь, – отозвалась Кармен. Но когда он принялся вскрывать пластиковые коробки, она подумала, что и ей не помешает чего-нибудь съесть. Голова кружилась от вина, а впереди был еще целый день. Кармен села и взяла кусок курицы.
– Как поживает Люция? – поинтересовался Ник.
Кармен вскинула брови, и он рассмеялся.
– Как всегда, – ответила она. – Но нет, хуже: она теперь на пенсии, и ей нечего делать.
– Что поделывает Киран?
Кармен скорчила гримасу:
– Ничего нового. Живет в какой-то трущобе. Некоторое время он работал, но из этого ничего не вышло.
– Он все еще?… – Ник присвистнул и двумя пальцами щелкнул себя по предплечью.
– О чем ты?
– Ты же поняла, он все еще?… – Ник повторил жест.
Кармен перестала есть.
– Он только покуривает.
– Ты всегда оправдывала Кирана, – заметил Ник.
– Это неправда!
Он прищурил один глаз, словно говоря: это же очевидно.
– Ты хочешь сказать, что он колется тяжелыми наркотиками?
– Да, героином. Это не травка, Кармен, а героин. Он колется дурью, винтом, соломкой – всем, на что хватает денег.
Слова Ника потрясли Кармен, ведь это была правда. Они точно знали, что в какой-то период Киран кололся героином и другими наркотиками, но это было давно и уже позабылось.
– Когда ты в последний раз видел Кирана?
– Я его не видел. Прости, мне не следовало этого говорить.
– Нет, уж если начал, так продолжай.
Он покачал головой.
– Я же вижу, ты хочешь что-то сказать, так говори.
Ник несколько театрально вздохнул:
– Меня раздражало, что ты всегда смотрела на него как на жертву, а Киран вовсе не такой, он эгоистичный… избалованный пустозвон. Твой папа и Джен всегда носились с ним, все делали только ради него. Они его избаловали, но совсем не уделяли внимания тебе. – Он откусил кусок французского багета. – Наверное, это сильно действовало на твою самооценку, не так ли?
Но зато твои постоянные шашни на стороне очень сильно повышали мою самооценку, подумала Кармен. Она поняла, что сильно разволновалась, рассердилась и налила себе еще вина.
– Между прочим, то же самое говорит о тебе Киран.
– Что именно?
– Будто бы я лгала себе, высоко оценивая тебя.
– О чем он еще говорил?
– Он сказал, что ты спал, кроме меня, со всеми подряд.
Ник умело разыграл потрясение, удивление и негодование:
– Я не спал со всеми подряд!
– С каких это пор?
О двух случаях Кармен знала наверняка. Один короткий роман с какой-то актрисой, когда Ник в течение трех месяцев был в отъезде на съемках; сразу после их примирения он по окончании вечеринки переспал еще с одной девкой. В первый раз она его простила, а во второй – положила конец отношениям.
– Ты знаешь, что произошло, – сказал Ник, – и, если бы я мог все изменить, то, без сомнения, сделал бы это.
– Давай не будем больше вспоминать, – предложила она, – теперь это абсолютно неважно.
Да, наверное, это так, подумала Кармен, прошло много времени. Тогда ей было очень больно – когда она узнала о его изменах, – такого не пожелаешь и злейшему врагу. Потом наступило время гнева. Она думала: если бы у меня был пистолет, то я бы его пристрелила, чтобы излечиться от своей боли. Но сейчас ни о чем подобном она уже не помышляла.
Кармен легла на спину и принялась смотреть в небо. Алкоголь странно притупил ее чувства. Казалось, она поднялась в воздух и смотрит на себя будто со стороны. Мысленно Кармен вернулась в то время, когда была примадонной своей газеты, вспомнила, как добилась такого положения, душевный подъем в те дни. Тогда представлялось, что для нее нет ничего невозможного.
