Он колебался, но Эльза была в этот момент сильнее его и как будто кем-то защищена.
– Иди, принц, – чуть мягче повторила она.
Он повернулся и, укреплённый духом на свой дальнейший непростой путь, пошёл прочь ровной упругой походкой, разрезая сапогами высокую траву.
Эльза тоже пошла в сторону своего дома. Первые несколько шагов она сделала уверенно и твёрдо, но вдруг силы покинули её. Девушка в изнеможении опустилась на землю и беззвучно зарыдала.
Мир вокруг был наполнен светом и звуками. Ослепительно сияло яркое солнце, торжественно пели голосистые птицы, настойчиво стрекотали неуёмные кузнецы. Но для Эльзы мир вмиг потускнел, затих и померк. Она ничего не видела и не слышала, ничего не ощущала, кроме пустоты в душе.
Если два любящих сердца составляют целостный мир, то одно сердце – это не полмира, это – пустота. Боль зияющей пустоты жгла душу, и только слёзы, непрерывно катившиеся по щекам, постепенно облегчали страдания Эльзы.
Когда наступило некоторое успокоение, она медленно оторвалась от земли, встала на колени и, устремив ничего не видящий взор в небо, дрожащими губами стала обиженно шептать:
– Господи!.. Я простая девушка… незнатного рода. Но я люблю принца, будущего короля. Что мне делать? Как жить? Раз нам не быть вместе никогда, значит, мне суждено остаться одной? Господи, ответь!..
Когда Эльза высказала Богу всё, что было у неё на сердце, она склонила голову к земле, оставаясь на коленях, и вдруг услышала тихий, будто старческий голос:
– Ничего, Господь утешит тебя.
Эльза резко поднялась, оглянулась, но рядом никого не было.
* * *
Через некоторое время молодой принц, проснувшись утром, почувствовал себя королём. Власть придавала ему сил, и все эти силы он хотел употребить на укрепление своего могущества.
Женившись на кузине, он несомненно укрепил свою власть, но и герцог – отец молодой королевы – своих позиций не сдавал. С ним приходилось считаться во всех важных вопросах. Со стороны казалось, что король охотно советуется с герцогом и относится к нему вполне дружелюбно. Однако такая «дружба» совсем не устраивала его. Он хотел безраздельной власти!
Немалых душевных сил требовало и общение с королевой, которая была настоящей дочерью своего отца и по-своему боролась за влияние на супруга-монарха.
– Сегодня на балу, ваше величество, вы чересчур много внимания уделяли первому министру, – выговаривал король жене, зайдя после вечернего туалета к ней в спальню.
– Что же в этом плохого? – делала та безразличный вид. – Ваше величество тоже не оставались без внимания дольше трёх секунд!
– Вы так хотите влиять на кабинет министров? – старался сохранить хладнокровие и не выказать юношеской ревности король.
– А вы хотите?.. – вновь отвечала вопросом на вопрос королева.
Такие перепалки заканчивались не просто взаимным недовольством, но и новой волной отчуждения.
У короля оставалась одна отрада – охота. Когда ему наскучивали однообразная дворцовая жизнь и неуёмная активность королевы, он начинал собираться на охоту: сам следил, как чистят ружья, отдавал распоряжения лучшим стрелкам, выбирал коней и соколов.
Однажды знойным летним днём, когда воздух застыл в жаркой истоме, король выехал на опушку, с которой виднелись горы. Густая синева их склонов с белеющими вершинами навевала мысли о прохладе. Король остановился и засмотрелся на открывшиеся взору дали.
– А у меня вчера был день ангела, – услышал он взволнованный женский голос.
Король посмотрел сверху вниз, и у него сильно забилось сердце. Перед ним стояла Эльза.
– Что было вчера, того уже нет сегодня, – медленно, чтобы не показать волнения, проговорил он и спрыгнул на землю.
Ему снова захотелось окунуться в атмосферу простоты и открытости, которая всегда окружала луговую принцессу, слышать журчание её нежного голоска, внимать незамысловатым искренним словам. Но вместе с тем внутри его будто возникла некая преграда, не позволявшая впустить в душу радость и доверие. В нём боролись два чувства: осознание себя королём и желание побыть прежним беззаботным принцем.
Король сделал небольшой круг, ведя коня под уздцы, привязал его и вернулся на место встречи. Эльза, увидев короля, так обрадовалась, что вся засветилась. Она не могла произнести ни одного слова – даже слова приветствия (разве они расставались, чтобы приветствовать друг друга? он всегда жил в ее сердце!), но и не могла сдержать своих чувств. Хотя она так и осталась безмолвной, на ее лице отразилась вся радость от встречи, вся любовь.
Они остановились неподалёку от дуба, не решаясь сесть. Король молчал.
– Я так соскучилась по тебе, – внезапно вырвалось у Эльзы. – Мне кажется, что мы не виделись целых двадцать лет…
Она осеклась. Позволительно ли ей теперь говорить о своих чувствах? Можно ли обращаться к королю на ты?
Король почувствовал, что ему хочется приласкать её, но не мог позволить себе этого. Гнев и бессилие охватывали его, когда он думал о привлекательности этой девушки и её беззаветно доверчивом отношении к нему. Эльза влекла его своей природной женственностью, которая оставалась в ней нераскрытой. Король не мог воспользоваться и властью. Эта необычная, будто неземная девушка была подданной совсем другой, неведомой ему Страны, где царствовал другой Король.
Король взял руку Эльзы и сжал её ладонь. Сжал со всей силой, на какую был способен. Девушка смотрела на него ясными, полными слёз глазами.
– Больно… – одними губами прошептала она.
Он поднял на неё потемневший взор и резко отбросил её руку.
Эльза впервые видела своего принца таким и поняла, что ему неимоверно тяжело. Она готова была разделить с ним душевную муку, хотела утешить его, но нужные слова не находились. Схватив его руку, она прижала её к своим губам, потом к щеке и шептала:
– Ваше величество!.. Ваше величество!..
Король попытался отдёрнуть руку. Он не хотел быть в этот момент «величеством». Он чувствовал, что эта лесная, будто сотканная из природных стихий девушка имеет над ним странную власть. Она не могла приказывать ему, не имела права даже просить. Однако каким-то непонятным образом он зависел от неё.
Сердце подсказывало Эльзе, что они видятся здесь в последний раз. Но она больше страдала не из-за того, что им нельзя отныне встречаться и гулять в этих бескрайних лугах, разговаривать, глядеть друг другу в глаза, а потому, что он, став королём, перестал быть тем принцем, которого она знала. Он стал совсем другим, будто его кто заколдовал.
Душа Эльзы затрепетала от жалости и нежности. И двадцатилетний король, ощущая всю силу чувств, направленную на него, больше не пытаясь (и не желая) сопротивляться порыву своих влечений, обнял девушку. Обнял сильно и бережно, прижавшись щекой к её пылающему лицу.
