Вскоре оттуда вышел чисто одетый, весь в белом хозяин. В лапах он держал блюдечко с поблёскивающим сотовым мёдом.
— Привет, это тебе, — сказал медведь Пасечник. — Вижу, ты подружился с моими пчёлками.
— Спасибо за угощение, а пчёлки твои и впрямь очень дружелюбные. И такие тихони, — польстил Пасечнику Флоренций и разом слизнул с блюдца весь мёд. — М-м, до чего же вкусно! Знаешь, вообще-то я пришёл у тебя спросить, не случалось ли тебе чего-нибудь слышать о чёрных розах?
— Мёд бывает жёлтый, иногда посветлее, иногда потемнее, а вот чёрного мёда я никогда не видывал. Однажды у меня сильно разболелась лапа, и медведь Аптекарь намазал её похожей на мёд густой чёрной мазью, которую называл дёгтем. Запах у этого дёгтя был до того противный, что мне сразу захотелось убежать куда подальше. Только куда убежишь от собственной лапы…
— Ты немного не о том говоришь, — грустно вздохнул Флоренций и собрался уходить.
— Погоди! Давай-ка я спрошу про чёрные розы у своих пчёл. Их ведь так много, и они очень далеко летают, — обнадёжил его медведь Пасечник и что-то шепнул на ушко ближайшей пчеле.
Рой вдруг загудел громче, пчёлы закружились около головы Садовника, и все одновременно принялись ему что-то втолковывать. Разумеется, каждая пчела рассказывала свою историю, но все жужжали вместе, и Флоренцию сразу стало ясно, что ничего из этого не выйдет, а только голова разболится.
Гость вежливо попрощался с медведем Пасечником и его пчёлами, вернулся в Мишкоград и свернул на улицу, ведущую к пекарне. Найти её совсем нетрудно. Идёшь себе, задрав нос, и старательно нюхаешь воздух. И точно не ошибёшься! Потому что из пекарни плывут такие вкусные и такие сильные ароматы, что ты не пройдёшь мимо, даже зажмурившись да ещё надвинув на глаза чёрную шляпу.
Садовник осторожно приоткрыл дверь пекарни и просунул голову внутрь.
Медведь Пекарь раскатывал тесто на большом деревянном столе. Он только что поставил в духовку Большой Яблочный пирог, и теперь ему предстояло свернуть Сдобный Маковый рулет с курагой.
Как всегда, Пекарь был с ног до головы обсыпан мукой, а кое-где ещё и припудрен ванильным сахаром. Медведь трудился очень сосредоточенно и серьёзно, ведь для того, чтобы рулет по-настоящему удался, очень важно правильно настроиться.
На полках за спиной у Пекаря в деревянных лотках были аккуратно разложены пухлые, свежие, душистые булочки.
— Добрый день, как же тут хорошо, — сомлев от восторга, умилённо пролепетал Флоренций.
— Садись-ка вот на тот стул, а то ещё голова закружится, в обморок хлопнешься, уже не с одним, кто в пекарню заходил, такое случалось, — дружески посоветовал Пекарь. — Хочешь, угощу тёплой булочкой? Тебе какую?
Флоренций внимательно оглядел полку с булочками и робко попросил:
— Мне бы вот эту, с вишнёвым вареньем, и, если можно, ещё вот ту, которая с краю лежит, с изюмом и шоколадной глазурью.
Получив обе булочки, он одну — ту, что с изюмом и шоколадной глазурью, — сразу надкусил, а другую — с вишнёвым вареньем, — немного подумав, убрал в большой карман передника.
Булочку Флоренций ел медленно, откусывая совсем-совсем малюсенькие кусочки. Не только потому, что был хорошо воспитан, а ещё и для того, чтобы как следует её распробовать. Доев, на мгновение зажмурился и прочувствованно сказал почему-то стихами:
— Ах, какой волшебный миг, отчего ж ты невелик?
После чего перешёл на прозу и уже спокойнее прибавил, обращаясь к хозяину дома:
— Если честно, дорогой Пекарь, пришёл-то я не за угощением, а чтобы расспросить насчёт чёрных роз. Может, ты что-нибудь о таких слышал?
— Как-то я поставил торт «Чёрный Лес» печься и уснул, а когда проснулся, увидел, что он и в самом деле получился совсем чёрный. Такой чёрной бывает только совершенно обуглившаяся головешка. Медведь Аптекарь тогда даже всем строго-настрого запретил покупать у меня этот торт, а ведь сам, когда готовит свои лекарства, каких только диковинных гадостей не добавляет в них. Кто ж этого не знает!.. Но с тех пор я, когда пеку пироги, стараюсь не оставлять их без присмотра ни на минуту.
— Как интересно, — задумчиво протянул Флоренций, — но всё равно это не то, что мне надо. — И вышел на улицу.
А на улице подумал, что не помешало бы разыскать медведя Бродягу: тот столько везде скитался и странствовал, что у него наверняка найдётся о чём порассказать. Кроме того, он, как никто другой, хорошо знаком с Чёрной Стороной Жизни.
Однако медведя Бродяги нигде не было видно. Бродит, должно быть, по уединённым и запутанным переулкам Мишкограда, решил Садовник. И надо же — только Флоренций свернул за угол, как сразу же нос к носу столкнулся с тем, кого отправился искать. Медведь Бродяга робко топтался у дверей ратуши и никак не мог решить, войти ли ему в эту дверь или лучше не надо.
— Вот хорошо-то, я как раз тебя и ищу! — обрадовался Флоренций.
— Чего уж тут хорошего… Когда меня кто-нибудь ищет, ничего хорошего ждать не приходится. Так уж оно есть, и всё тут, — ответил медведь, поглядев на Садовника сонными и бесконечно печальными глазами.
— Это смотря кто ищет! Лично я всего только и хочу, что спросить у тебя про чёрные розы. Может, ты когда-нибудь видел их или хотя бы слышал про такие? Ты-то ведь побывал и там, куда никто никогда не забирается. — С этими словами Флоренций вытащил из кармана передника булочку со сладким вишнёвым вареньем и протянул её Другу.
Глаза у медведя Бродяги сразу перестали быть печальными, и Флоренцию даже показалось, будто в них засветились маленькие, но яркие огоньки.
Некоторое время медведь наслаждался вкусной булочкой, ничего вокруг себя не видя, а потом проговорил:
— На мою долю выпадали чёрные-пречёрные часы, мне случалось холодными и сырыми ночами спать на лавочке в парке, прикрывшись газетой, а ведь известно, что пишут в этих газетах. А сколько пасмурных дней мне пришлось провести, укрываясь от бесконечного дождя под большой чёрной ольхой и передумывая всякие не дающие покоя мысли. Куда пропадает время? Кто глотает час за часом и даже целые дни? Почему так неприятно, когда мокро, и почему птицы осенью куда-то улетают, и почему вместо них налетают чёрные тучи и заволакивают всё небо, и вместе с ними тёмной тенью наползает грусть?..
— И всё-таки как насчёт чёрных роз? — попытался Флоренций увести разговор в нужную сторону.
— Кажется, эта штука намного хуже всего того, что мне пришлось вытерпеть, — неожиданно сказал медведь Бродяга и решительным тоном прибавил: — Вот что: больше я и слышать ничего не желаю ни о чёрных розах, ни о чёрных днях, ни даже о тёмных солнечных очках.
