Он вернулся, чтобы развязать ее. Зайдя в подвал, еще толком не рассмотрев ее, сидящую в полутьме на полу, он услышал:
– Уверена, что Капитан трахается лучше, чем ты, хорошо, что он был моим первым.
На этот раз мрак завладел им мгновенно. Он зверем накинулся на нее, больше ее почти в два раза. Он оставлял на ней синяки, просто жадно сжимая части тела или наваливаясь всем весом, ее коленки были стерты об пол почти в кровь. Он оставил лежать ее на полу, дрожащую от возбуждения, от адреналина, от боли и удовольствия от победы. В пылу страсти он разорвал веревки на ее ногах, руки все еще были связаны, он поднялся и смотрел на нее. Он был хорош, ей понравилось, это примерно то, чего она и ожидала: он был напорист и порой даже груб, но не мог скрыть природную нежность и восхищение женским телом. Он был таким большим во всех смыслах, что она чувствовала себя в безопасности, маленькой и слабой.
– Добилась чего хотела?
Она только молча подняла связанные руки вверх.
– Прости, – спохватился Андрей.
Он поднял ее, посадил на стул, развязал руки, накинул ей на плечи свою куртку, валявшуюся на полу неподалеку, оделся.
– Если ты завяжешь, то у нас еще может что-то получиться, – соврал он, сидя рядом с ней на корточках, и говоря, как можно ласковее.
– Ты врешь мне. Условия. Любовь безусловна.
Он не стал отпираться:
– Алина. Прости, что… за все, что и как я сделал.
Она больше не казалась сосредоточением зла, эта маленькая девочка. Впервые он был с кем-то сильно младше себя, и он все смаковал, запечатывал в воспоминания, какая же она маленькая, до этого он выбирал высоких девушек. Он почувствовал ответственность за нее, он искренне хотел помочь ей.
– Алина, я смогу помочь тебе, помогу найти работу, на те деньги, что, уверен, у тебя есть, можно организовать прибыльный законный бизнес, ты не будешь нуждаться.
– Я нужна брату.
– Или это он тебе нужен? Вы подначиваете друг друга. Ты уже взрослая девушка, пора думать о себе. Он парень, одни и те же поступки, совершенные тобой и им – его сделают крутым парнем, а тебя тварью, ты меняешься, твой взгляд, твой голос, не этого хотят для тебя люди, которым ты дорога. Макс, если бы знал раньше, до чего дошло – он бы сразу тебя выгнал с работы.
– А кому я дорога?
– Брату.
– Брату я дорога именно потому, что делаю то, что делаю, в том числе то, о чем он не знает.
– Нет, ув…
– Да! Да!
Алина вскочила и зарыдала. Андрей замешкался от удивления, но почти сразу встал и обнял ее. Он гладил ее по голове и успокаивал, он врал ей обо всем, как умел. Она понимала, что это ложь, но не хотела, чтобы он останавливался, уже много лет так никто не обнимал ее, не был так нежен. Когда она подуспокоилась, он начал говорить медленнее и правдивей.
– Знаешь, условие, которое я тебе поставил – это ведь условие не для любви, я бы соврал если бы заговорил прямо сейчас о ней, но отношения, попытка к ним – для этого я не вижу ограничений, кроме одного. Я не смогу быть с девушкой, преступающей закон, но если она завяжет с этим, раскается…
– Андрей, я не раскаиваюсь. Смерть. Я не понимаю весь сыр бор, я верю, что мы нечто большее чем тело, я думаю, вся наша жизнь здесь на земле – всего лишь игра, причем с возможностью перезагрузки, есть бесконечное количество попыток. Я думаю, что не делала пока ничего поистине ужасного в понимании общественности, но очень даже может быть, что совершу. И отнесусь к этому совершенно спокойно. Я неспокойна только по поводу преступлений вселенского масштаба.
– Это каких?
– Пока не знаю.
Она посмотрела на него, они стояли в обнимку, но теперь он чуть отстранился и оставил только одну руку на ее плече.
– Даже если я завяжу, – говорила она, – Не думаю, что ты захочешь быть со мной, что ты сможешь полюбить меня. Важно ведь не что я делаю, а о чем думаю. И это совсем не то, о чем думаешь ты.
– О чем же я думаю?
– Ты думаешь о том, как сделать жизнь правильной сейчас, а я думаю о бесконечности. Может быть в другой жизни…
– Когда ты плакала сейчас, ты не была такой.
– Я еще слаба, я знаю и верю, но не могу пока полностью соответствовать своей вере.
Она пошла к выходу. Желание Андрея помочь ей ослабевало по мере того, как она удалялась.
Уже закрывая за собой дверь, он обернулась к Андрею.
– Я же сказала, что изнасилую тебя.
Дверь захлопнулась.
Алина поспешила к брату. Максим сидел в темноте своей квартиры, пил виски.
– Как ты? – тихо спросила Алина.
Максим горько усмехнулся:
– Я все думал, почему все так боятся меня. Кто ж знал, что у меня на службе маньячка.
– Ты так это видишь?
– А разве это не так на самом деле?
– Я выполняла свою работу. Когда мы договаривались, не было перечисленного списка обязанностей, ты не говорил мне, когда именно обращаться к тебе за разрешением. Одно условие: все должно работать – и все работает отлично. Если бы не то, что я делала – все бы давно развалилось, а тебя посадили.
– Я никогда не хотел становиться откровенным злодеем, я…
Алина вспрыснулась смехом.
– Откровенным злодеем?! Максим, давай поговорим на чистоту хоть раз: я понимаю, почему ты все это делаешь – ты играешь – ты хочешь иметь свою империю, но ты не готов к темной стороне власти, ты не готов к настоящим жертвам, но без них не бывает ни власти, ни величия.
– Я готов к жертвам, но только необходимым! Скажи, кого ты убила, сколько их было?!
– Во-первых, я лично никого не убивала – только отдавала приказы.
Максим вскинул руки и сделал гримасу, мол, а, ну тогда ладно, это меняет дело.
– Так вот все те нарики и пьяницы, – продолжила Алина, – которые в какой-то момент одумывались, и пытались выбраться из говна, вернуть свои хаты, но на сколько бы хватило этого всплеска адекватности? Скорее всего до следующей пьянки, где они снова продадут свои квартиру парню, вставшему на твоё место. Представь сколько исков на тебя, сколько раз твое имя упоминулось бы в полиции.
– Виктор бы разобрался.
– Виктор, – Алина мрачно усмехнулась, – Виктор знал, что ты не знаешь. И он сказал мне, что и у его власти есть границы. Он сказал прямым текстом, что дешевле отмазать от хоть сотни убийств одного парня, того самого, который выполняет черную работу по моим указаниям, или просто убрать его, чем разбираться со множеством исков против тебя.
– Ты общалась с Виктором за моей спиной?
– Все не совсем так, он сам пригласил меня… на свидание. Я четко дала ему понять, что это бесполезно, и мы разговорились о работе. Это была всего одна встреча. Согласись – я не могла молчать. Он уже все знал.
