Дэймон фыркнул.
– Что? – Я посмотрела в его сторону. Дэймон уставился в окно, а пальцы крепко держались за дверную ручку. Неужели я настолько плохо вожу. – Так что? – повторила я. – Ты знаешь, что мы с ним делаем. И мы, кстати, не гуляем и не смотрим фильмы.
– Знаю ли я в действительности, что ты с ним делаешь? – мягко спросил Дэймон.
Мои руки сильнее сомкнулись на руле:
– Да, ты знаешь.
Его челюсть сжалась, и когда он развернулся ко мне, между нами почти не оставалось свободного пространства.
– Знаешь, тебе вообще необязательно тренироваться с Бредли. Ты вполне можешь позволить себе перерывы.
– А ты всегда можешь к нам присоединиться. Мне нравится чувствовать… твою поддержку, когда ты рядом во время занятий.
Последовала пауза.
– Ты знаешь мою позицию на этот счет. Можешь продолжать игнорировать мое мнение сколько хочешь, но… тебе нужно перестать избегать Ди. Она скучает по тебе. А ты забыла о ней.
Чувство вины моментально вцепилось в меня острыми как бритва зубами.
– Мне жаль.
– Тебе жаль? – повторил он. – Почему? Неужели потому, что ты – паршивый друг?
На секунду меня захлестнула злость – едкая и удушающая.
– Я не пытаюсь быть паршивым другом, Дэймон. Ты знаешь, чем я занята. И это ты – тот, кто сказал мне держать ее в стороне от всего этого. Просто передай Ди, что мне жаль, хорошо?
Дэймон покачал головой, и в его голосе слышался знакомый вызов:
– Нет.
– Может, мы вообще прекратим общаться?
– И на это тоже – нет.
Тем не менее Дэймон всю оставшуюся часть дороги молчал, за исключением тех моментов, когда нужно было показать, как подъехать к тому кварталу, где жил Воган. Через некоторое время я припарковалась на полдороге до таунхауса из шести домов, где предположительно мог проживать агент. Я была невероятно благодарна маме за то, что она позаботилась о тонировке окон своей машины.
Через несколько минут Дэймон снова вернулся к прежней теме:
– И как же продвигаются твои тренировки?
– Если бы ты присутствовал на них, то знал бы.
Он хмыкнул.
– Ты все еще способна замораживать и перемещать предметы? – Когда я кивнула, его глаза сузились. – У тебя случались в последнее время неконтролируемые всплески энергии?
Помимо мини-циклона, пронесшегося по гостиной после того, как я увидела Бетани… ничего экстраординарного не происходило.
– Нет.
– Тогда зачем ты продолжаешь тренироваться? Твоей главной целью являлся самоконтроль. Ты уже достигла его.
Боже. Мне захотелось биться головой об руль.
– Это не единственная цель, Дэймон, – выдохнула я. – И ты знаешь об этом.
– Очевидно, нет, – возразил он, откинувшись на спинку кресла.
– Господи, это поразительно, насколько сильно ты любишь обсуждать мои личные дела, но при этом категорически отказываешься принимать в них участие.
– Мне нравится обсуждать твои личные дела. Это занимательно и почти всегда повод для смеха.
– А мне нет! – огрызнулась я.
Переместившись в тесном пространстве, Дэймон болезненно поморщился:
– Черт, машина – просто ужасна.
– Это была твоя идея. Если спросить меня, то я думаю, машина – идеальна. Хотя, возможно, это потому, что мои размеры далеки от гигантских.
Он усмехнулся:
– Еще бы, с твоими-то пропорциями фарфоровой куклы.
– Если ты сейчас назовешь меня еще и пустоголовой, я за себя не ручаюсь! – вскинулась я, нервно крутя пальцем цепочку. – Уяснил?
– Да, мэм.
Мой взгляд устремился в окно, а мысли кружились вихрем, разрываясь между желанием злиться на него – потому что это было бы проще всего – и желанием объяснить ему, что у меня творилось на душе. Так много теснилось в моей груди, но я не могла произнести ни слова.
Дэймон вздохнул.
– Ты вымоталась. Ди переживает. Она все время просит меня узнать, что с тобой происходит, потому что ты перестала с ней общаться.
– О, значит, мы снова вернулись к излюбленной теме о том, как сильно ты озабочен счастьем своей сестры? Опять зарабатываешь бонусы? – брякнула я, прежде чем успела себя одернуть.
– Нет. – Потянувшись, он мягко коснулся пальцами моего подбородка, заставив меня взглянуть ему в лицо. И когда я это сделала, мое дыхание перехватило. В его глазах была боль. – Я переживаю. По многим причинам. И меня злит… злит, что я ничего не могу сделать. Наша с тобой история – это повторение того, что уже когда-то было, и хотя это так же ясно, как день, я ничего не могу изменить.
Его слова вскрыли пустоту в моей груди, и я неожиданно снова вспомнила об отце. Когда я была маленькой и расстраивалась из-за чего-то – обычно чего-то несущественного… такого, как игрушка, которую мне хотелось заполучить… у меня никогда не получалось излить свое несчастье в словах. Вместо этого я надувала губы, и отец всегда повторял мне одно и то же: «Используй слова, Котенок. Используй силу слов. Слова – это сильнейшее оружие. Простое и так часто недооцениваемое. Они могут исцелить. И они могут уничтожить».
Мне нужно было прибегнуть сейчас к силе слов. Я дотронулась до запястья Дэймона, почувствовав толчок энергии от прикосновения с его кожей.
– Я сожалею, – прошептала я.
Дэймон удивленно взглянул мне в лицо:
– О чем?
– Обо всем. О том, что мало провожу времени с Ди и являюсь ужасной подругой для Кариссы и Лессы. – Сделав глубокий вдох, я осторожно отпустила его руку. Отвернувшись к окну, я тщетно пыталась сдержать подступившие к глазам слезы. – И мне жаль, что я не могу прекратить тренировки. Я понимаю, почему ты не хочешь, чтобы я это делала. Действительно, понимаю. Я понимаю, что ты не хочешь подвергать меня опасности и что ты не доверяешь Блейку.
Дэймон отпрянул к спинке сиденья, и я заставила себя продолжить:
– Больше всего я понимаю, что ты опасаешься, что я закончу так же, как Бетани. Что бы с ней ни произошло, ты хочешь защитить меня от подобной участи. Я понимаю. И это… это убивает меня. Я не хочу причинять тебе боль, но, пожалуйста, пойми, мне необходимо научиться контролировать свои способности.
– Кэт…
– Позволь мне закончить, хорошо? – Я взглянула на него и, увидев, что он кивнул, сделала глубокий вдох. – Дело не только в тебе или в том, чего ты хочешь или боишься. Дело еще и во мне – в том, какими будут мое будущее и моя жизнь. Я не только не знаю, какой хочу видеть свою жизнь, когда закончу школу… вдобавок ко всему меня ждет будущее, в котором, оказавшись вне пределов досягаемости бета-кварца, я превращусь в ту, на кого охотятся. Так же, как и ты. Если Аэрумы меня выследят и найдут мой дом, я подвергну опасности свою маму. А если добавить к этому те ужасные вещи, которые творит МО… – Я сжала в кулаке обсидиан, висевший у меня на шее. – Мне необходимо научиться защищать себя и тех людей, которые мне близки. Потому что я не могу постоянно рассчитывать на твою защиту. Это неправильно и несправедливо ни для одного из нас. Вот почему я должна продолжать тренировки с Блейком. Не для того, чтобы вывести тебя из себя. Не для того, чтобы сблизиться с ним. Я делаю это для того, чтобы иметь возможность стоять рядом с тобой, как равная, а не та, которая нуждается в постоянной опеке. Я делаю это для себя… чтобы мне не нужно было изо дня в день зависеть от других в надежде, что меня спасут.
