От неожиданности я опять замолчала. Может, он и вправду «очень даже ничего» и даже более чем «ничего», но какой же он, оказывается, идиот!
– Все, что мне нужно сейчас, это узнать, где магазин. Но, кажется, я не вовремя.
Он ухмыльнулся:
– Ты всегда будешь здесь не вовремя, девочка.
– Девочка? – повторила я удивленно.
Уголок его рта дернулся вверх. Кажется, меня это начинает бесить.
– Какая я тебе девочка, мне уже семнадцать!
– Неужели? – подмигнул он. – А кажется, будто тебе двенадцать. Ну или тринадцать. У моей сестры есть кукла, на тебя похожа. Глаза такие же круглые. И такая же пустышка.
Кукла? Пустышка? Внутри меня уже полыхало пламя.
– Вот как. Прости, что побеспокоила. Больше не буду. Уж поверь.
Я развернулась и бросилась обратно, чтобы только не успеть врезать ему побольнее прямо в физиономию… или чтоб не заплакать.
– Эй, – окликнул он.
Я остановилась, не оборачиваясь, чтобы он не заметил моего бешенства:
– Что?
– Тебе нужно выехать на вторую трассу и свернуть к северу на двести двадцатую дорогу. К Петербургу, – он раздраженно выдохнул, словно делал мне огромное одолжение. – Супермаркет находится прямо на въезде в город. Вряд ли ты проедешь мимо. Хотя… ты-то как раз и проедешь. Там же, кстати, рядом и другой магазин, со всякой ерундой, которой землю копают.
– Спасибо, – ответила я и совсем уже тихо пробормотала: – Придурок.
Он рассмеялся, низко и гортанно:
– А вот это-то очень не по-девичьи, Котенок.
Я резко обернулась:
– Никогда не называй меня так!
– А что, придурок лучше? – Он толкнул дверь. – Здорово, что зашла. Я часто буду вспоминать об этом.
Ну все. Достаточно.
– Слушай, точно. С моей стороны было неправильно называть тебя придурком. Потому что это слишком милое обращение по отношению к тебе, – сообщила я, очаровательно улыбаясь. – Ты – просто кретин.
– Кретин? – повторил он. – Прекрасно!
Я показала ему палец.
Он рассмеялся, тряхнув головой. Копна волос упала на лицо и почти полностью скрыла его ярко-зеленые глаза.
– Очень вежливо, Котенок. Уверен, ты припасла еще немало интересных эпитетов и жестов, но я уже пас.
Я действительно с трудом сдерживалась, чтобы не сказать или не сделать лишнего. С огромным усилием, изображая достоинство, я прошествовала к своему дому, лишив его удовольствия видеть, насколько сильно он задел меня. Я дошла до машины и, рванув дверцу, услышала, как он, снова рассмеявшись, окликнул меня:
– Еще увидимся, Котенок!
Я со злостью захлопнула дверцу. От стыда и обиды слезы обжигали мои глаза. Я завела двигатель и резко сдала назад.
«Только попробуй», – сказала мама.
Я попробовала, и вот что из этого получилось.
Глава 2
Я успела доехать до самого Петербурга, когда наконец немного успокоилась. Хотя даже потом злость и ощущение униженности не покидали меня. Что с этим парнем такое? Мне казалось, люди в маленьких городках гораздо доброжелательнее друг к другу и не могут быть такими злыднями.
Я без труда нашла Главную улицу – действительно главную. На Главной площади я обнаружила Центральную библиотеку и сделала мысленную заметку получить читательский билет. Оказалось, что супермаркетов здесь не так уж и много. «МИР ПРОДУКТОВ», у которого куда-то пропала буква Р, и он превратился в «МИ ПРОДУКТОВ», располагался именно там, куда указал этот придурок.
На одной из витрин висела фотография пропавшей без вести девушки примерно моего возраста с темными длинными волосами и смеющимися глазами. Внизу стояла дата, когда ее видели в последний раз. Примерно год с лишним назад. Рядом было указано вознаграждение за ее обнаружение. Правда, сомневаюсь, что этой наградой кому-то суждено воспользоваться – слишком давно висит это объявление.
Мне часто доводилось покупать продукты для дома, поэтому я не тратила время на бесцельное хождение по рядам. Однако, складывая продукты, поняла, что наберу сегодня больше, чем обычно, – дома почти ничего нет.
– Кэти?
Задумавшись, я почти подпрыгнула не месте, услышав звук мягкого женского голоса. Упаковка яиц, выскользнув из моих рук, упала на пол.
– Черт.
– Ой, прости! Я напугала тебя. Вот всегда так.
Тонкие загорелые руки быстро подняли картонную коробку и водрузили обратно на полку. Тут же схватили другую и протянули мне.
– Вот. Эти целые.
Я оторвала глаза от яичного месива с медленно растекавшимися по всему линолеуму яркими желтками. Взглянув на лицо девушки, я с трудом сдержала удивленный возглас.
Слишком красивая, чтоб стоять посреди захудалого супермаркета и протягивать мне упаковку с яйцами, она напоминала высокий яркий подсолнух посреди ржаного поля.
Все вокруг бледнело рядом с нею. Стройная, с почти идеальными чертами лица и темными волосами, спускающимися ниже талии. Но кого же она напоминает? Особенно ее глаза… Поразительные зеленые глаза.
Я крепко стиснула зубы. Не может быть! Так не бывает!
Она усмехнулась:
– Я Ди. Сестра Дэймона. – Она положила коробку с яйцами в мою тележку. – Новые!
– Дэймона?
Ди показала на ярко-розовую сумочку, висящую на тележке. И на телефон, который лежал на самом видном месте.
– Примерно полчаса назад ты заходила к нам, спрашивала дорогу в супермаркет.
Так. У этого придурка и имя оказывается есть. Имечко прямо точно для него!
И сестра, конечно, такая же красотка. А почему бы и нет? Вот вам и Западная Виргиния – край потерявшихся фотомоделей. Я-то уж точно в их число не попадаю.
– Прости. Я не ожидала, что здесь кто-то может вдруг позвать меня по имени. – И, помолчав, спросила: – Он что, звонил тебе?
– Ну да. – Она ловко убрала свою тележку с пути какого-то малыша, бежавшего сломя голову по узкому проходу. – Я видела, как вы переехали, и собиралась заскочить к вам в ближайшее время, чтобы познакомиться. А когда он сказал мне, что ты направилась сюда, я решила тебя дождаться. Он описал, как ты выглядишь.
Представляю, что это было.
В ее невероятно зеленых глазах светилось любопытство.
– Правда, ты ничуть не соответствуешь его описанию. Но я сразу поняла, что это ты. В нашей провинции сложно не знать всех в лицо.
Я наблюдала, как все тот же неугомонный малыш бежит к стойке с хлебом.
– Не думаю, что я понравилась твоему брату.
