Барак отпустил Дэймона, сделав шаг назад. На какой-то момент он снова обрел человеческое обличье. Темный силуэт, одетый в черные джинсы и куртку, выражение лица пронизано ужасом, а взгляд прикован к светящемуся обсидиану у меня в руках.
Его взгляд встретился с моим всего на секунду, и в нем было обещание жестокой мести. А потом он снова стал тенью. Втянув в себя весь ночной мрак, он, словно змея, заскользил вдоль дороги, растворяясь во тьме.
Я поднялась, спотыкаясь об обломки веток и асфальта, в попытке добраться до Дэймона. Он все еще был сгустком света, и я не имела ни малейшего представления о том, где мне следовало до него дотронуться или насколько сильно он пострадал.
– Дэймон, – прошептала я, падая на разодранные колени рядом с ним. Мои губы, руки – все дрожало. – Дэймон, пожалуйста, скажи что-нибудь.
Его свет полыхнул, отбрасывая волну тепла, но он совершенно не двигался и не произносил ни звука. В моей голове не слышалось ничего, даже слабого шепота.
Что, если кто-то будет проезжать мимо? Как, во имя всего, я смогу объяснить хотя бы что-нибудь из этого? И что, если он ранен и прямо сейчас умирает?
Рыдание удушающими тисками сдавило мое горло.
Телефон!
Я могла позвонить Ди. Она наверняка знает, что делать. Она должна знать.
Я начала подниматься, когда почувствовала на своем запястье его руку.
Я резко развернулась и увидела его. Дэймон в своей человеческой форме упирался коленями в землю, его голова склонена, но хватка была сильной.
– Дэймон! О, боже, ты в порядке?.. – Я снова упала на колени, прижав ладонь к его теплой щеке. – Пожалуйста, скажи, что с тобой все хорошо. Пожалуйста!
Он медленно поднял голову, положив руку на мою ладонь.
– Напомни мне, – он сделал паузу, втянув воздух, – больше никогда не выводить тебя из себя. Черт… ты что, ниндзя под прикрытием?
Я рассмеялась и заплакала одновременно. Обхватив его руками, я почти повалила его на спину. Зарывшись лицом ему в шею, я вдыхала его запах. Ему ничего не оставалось, кроме как обнять меня в ответ. Его руки обхватили меня, а пальцы погрузились в спутанный ком моих волос.
– Ты не послушала меня, – прошептал он в мое плечо.
– Я никогда тебя не слушаю. – Я сжала его что есть силы. Сглотнув, я отстранилась, всматриваясь в его настороженное красивое лицо. – У тебя что-нибудь болит? Я могу как-то помочь?
– Ты и так уже сделала достаточно, Котенок. – Он встал на ноги, поднимая меня вместе с собой. Глубоко вдохнув, он огляделся по сторонам: – Нам нужно убираться отсюда, пока кто-нибудь не по-явился.
Я не знала, каким образом это могло спасти ситуацию. Все выглядело так, словно по этой местности пронесся торнадо, но Дэймон отошел на несколько метров и махнул рукой. Все те деревья, что были повалены вдоль дороги, поднялись и выложились за пределами проезжей части. Данная манипуляция не составила ему большого труда.
– Поехали, – произнес Дэймон.
По пути к внедорожнику я вспомнила, что все еще сжимала в кулаке обсидиан.
К нашему обоюдному облегчению, машина завелась сразу же, как только Дэймон провернул ключ.
– С тобой точно все хорошо? Ничего не болит? – спросил он.
– Все нормально. – Меня сотрясала мелкая дрожь. – Просто… ты знаешь, всего слишком много.
У него вырвался короткий смешок, после чего он ударил кулаками по рулю:
– Мне следовало догадаться, что они нагрянут. Они всегда передвигаются четверками. Проклятье!
Я прижала к себе обсидиан, глядя строго вперед. Адреналин покидал мою кровь, и я потихоньку начинала осмысливать происшедшее.
– Их было только трое.
– Да, потому что я убил первого несколько недель назад. – Он вытянул телефон из кармана. – И я уверен, данный факт сильно их распалил. Сегодня мы ликвидировали еще двоих. Это означает, что последний будет вне себя.
Разозленные пришельцы. У меня вырвался короткий истерический смех, и я закрыла ладонью рот. Дэймон позвонил Ди, дав ей указания взять с собой Томпсонов, ехать к мистеру Гаррисону и оставаться у того до утра.
Если Аэрумы были сильнее ночью, используя тьму, чтобы передвигаться, и питались энергией теней, то Лаксены находились на пике своей силы в то время суток, когда светило солнце.
Дэймон передал ей в общих чертах, что случилось, и я слышала, как он сказал, что со мной все в порядке.
– Кэт, ты действительно в порядке? – еще раз спросил он, заканчивая разговор.
Я кивнула.
Я была жива. Он был жив.
У нас все было в порядке.
Но я не могла унять дрожь, сотрясавшую все мое тело, и не могла забыть вопль, вырвавшийся у Дэймона, когда его убивали.
* * *
Дэймон захотел, чтобы я переночевала у него. Его обоснования казались не слишком убедительными: где-то оставался еще один убийца, и, до тех пор пока они не узнают его местонахождение, мне было безопаснее оставаться рядом с Дэймоном.
Во второй раз за эту ночь я не стала спорить.
Я не обманывалась относительно того, что он оставил меня в своем доме потому, что переживал за меня.
Это было вызвано необходимостью.
Позвонив маме, я сообщила ей, что останусь ночевать у Ди, на что мама сначала не соглашалась, но потом в конечном итоге уступила.
После этого Дэймон проводил меня наверх в гостевую комнату, в которой я проснулась после того, как узнала о них правду. Казалось, это случилось полжизни назад.
Дэймон был не слишком разговорчивым с того самого момента, как мы приехали в его дом. Его мысли явно находились за тысячу километров отсюда. Он оставил меня в гостевой комнате с фланелевой пижамой и майкой, принадлежавшими, по всей видимости, Ди.
В гостевой ванной я быстро стянула с себя разорванное в клочья платье и бросила его в мусорную корзину. У меня не было ни малейшего желания увидеть его снова.
Горячая вода не смывала боль. Я никогда раньше не чувствовала себя так, как сейчас. Каждая мышца тела кричала, каждая клеточка мозга стонала от утомления.
Когда я наконец вышла из душа, мои ноги дрожали и даже в наполненной жарким паром ванной комнате мне было холодно.
Медленно протерев запотевшее зеркало, я в некотором шоке встретилась взглядом со своим отражением. Мои глаза были широко распахнуты. Лицо осунулось и было бледнее обычного. Сейчас я выглядела гораздо большей инопланетянкой, чем мои друзья.
Расхохотавшись, я тут же вздрогнула, потому что звук моего смеха казался резким и жутким, отражаясь от стен небольшого помещения.
Барак собирался вернуться. Разве не это было причиной молчаливости Дэймона? Он понимал, что Аэрум будет мстить его семье, но никак не мог этого предотвратить. Если Дэймон не мог этому помешать, то о себе мне приходилось только молчать.
