«Эвелин Эвелин» я услышал еще до того, как узнал о них. Песня Have You Seen My Sister Evelyn? была у меня в айподе – странное коралловое образование в ритме рэгтайма… как и песня про слона, под названием «Слон Слон». Обе прочно окопались в плейлисте с заглавием «То-что-мне-так-нравится-что-я-даже-не-знаю-что-это-вообще-такое».
Мы уже некоторое (весьма небольшое) время дружили с Амандой Палмер, когда я решился спросить про песни «Эвелин Эвелин».
– Это сиамские близнецы, – объяснила она мне. – Мы с Джейсоном познакомились с ними на «МайСпейсе».
– Я думал, это ты и Джейсон, – робко вставил я.
– Конечно, нет, – возразила она. – Это сиамские близнецы. У них была тяжелая жизнь. Зато они делают потрясающую музыку: у них скоро целый альбом выходит. Мы с Джейсоном его просто продюсируем.
– Это правда? – осведомился я. – На тех песнях, что у меня в айподе, звук ровно такой, будто поете вы с Джейсоном.
– Да ну? Прикольно, – сказала Аманда Палмер.
Как-то меня занесло за кулисы концерта «Эвелин Эвелин».
Начинается там все с Аманды Палмер и Джейсона Уэбли – и это два совершенно разных человека.
Дальше они раздеваются, Джейсон бреется и надевает лифчик. Они красятся, надевают черные парики, залезают в полосатый костюм, где отлично хватает места им обоим, и натягивают его доверху.
Потом они о чем-то шепчутся. Та Эвелин, что слева, выглядит немного более мужественной, чем та, что справа. В глаза они вам больше не смотрят. Теперь они – одно целое и двигаются как один человек. Выдвигаться на сцену они, судя по всему, робеют.
Они отлично играют в две руки на пианино. Одна из близняшек Невилл играет правую руку, а вторая – левую. Точно так же они обращаются с аккордеоном, укулеле и гитарой. Зато казу у них сразу два – по причине двух ртов. Чтобы играть на малом барабане и цимбалах, хватает и одной из сестер.
Еще они поют. И работают друг с другом так, как никогда не работают с аудиторией.
Аманда Палмер своей аудитории поет, она с ней разговаривает, заботится о ней, взаимодействует. Джейсон Уэбли знаменит тем, что аудитория у него вдруг оказывается волшебным образом пьяна безо всякого алкоголя.
Близнецы же существуют только друг для друга. Они играют друг другу, ссорятся, мирятся, присматривают друг за другом и шепчутся – они всегда шепчутся.
Нет, они в курсе, что в зале есть люди. Они реагируют на аплодисменты. Но на эту сцену они вышли определенно не для нас.
Люди спрашивают, как спросил однажды я, правда ли Аманда Палмер и Джейсон Уэбли – это Эвелин Эвелин.
Нет, это, разумеется, не они. Они – нечто совершенно другое, Эва и Линн Невилл, живущие в воображаемом мире, населенном помимо них мечтами и куклами. Они не больше Джейсон и Аманда, чем гаитянские лоа – Барон Самди, Госпожа Эрзули и прочие – те «лошадки», на которых они разъезжают. И уж конечно не больше, чем Санта-Клаус когда-то был вашим собственным папой.
Синтия фон Бюлер иллюстрирует жизнь близнецов.
В историю, полную тьмы и трагедии, она привносит нежность и шарм. В ее рисунках есть простота всех великих детских иллюстраций, но рассказывают они о событиях, которые смогли произойти только по одной причине – что взрослые по природе своей глупы, бестолковы и местами злы. Синтия помогает истории сестричек Невилл превзойти Аманду и Джейсона с их музыкой и двинуться дальше, в мир.
История эта трудная и странная; неудач и драм выпало на долю ее героинь сверх всякой меры. Но вообще-то так можно сказать почти о любом из нас. Дело не в мучающей тебя боли: дело в том, как ты ее принимаешь – и идешь потом дальше. Сестры Невилл делают из нее искусство. И Аманда Палмер с Джейсоном Уэбли – тоже, и Синтия Бюлер.
В этом тайна «Эвелин Эвелин». Вы тоже можете ими быть. Начинайте читать, и вы увидите мир их глазами и научитесь поверять самому себе секреты – шепотом, в темноте.
Послесловие к книге «Эвелин Эвелин: трагическая сказка в двух томах». Авторы: Аманда Палмер и Джейсон Уэбли. Иллюстратор: Синтия Бюлер.
Кто убил Аманду Палмер?
Как и вы, я в точности знаю, где был и что делал, когда услышал, что Аманду Палмер убили. Помню, как солнце играло бликами на воде… но лучше всего я помню, что попросту этому не поверил. Потому что никак невозможно, чтобы Аманда Палмер (такая мудрая, болтливая, красивая и настолько живая, что мне всегда казалось, будто она стибрила жизни, по праву принадлежавшие дюжине других человек) в принципе могла когда-нибудь перестать двигаться, петь, дышать. Что она больше никогда не захохочет этим своим смехом, огромным, грязным и счастливым – все это было просто невозможно себе представить.
Шли дни, и они были странны. Слухи множились. В баре в Энсино я повстречал Ангела Ада, который клялся и божился, что лично знает парня, который сделал эту работу. Тот чувак утверждал, будто сам раскроил Аманде череп свинцовой трубой, мстя за чокнутого бывшего бойфренда.
Тут уже вся страна сошла с ума. На задних школьных дворах продавали и перепродавали вкладыши от жвачки «Кто убил Аманду Палмер?». У меня до сих пор есть два: на одном изрешеченный пулями труп Аманды свисает со стены; на другом волны выбросили его на берег неопознанного озера. Лицо у нее синее и распухшее от воды, а меж лиловых губ выглядывают клешни какого-то предприимчивого ракообразного.
Я помню полночные бдения при свечах, помню маленькие храмы, десятками разбросанные по городам всего мира, спонтанные всплески любви – у этих людей больше не было Аманды Палмер. Они зажигали свечи и оставляли в качестве приношений телефоны, скальпели, пульты от телевизоров, экзотические элементы нижнего белья, пластмассовые статуэтки, детские книжки с картинками, оленьи рога и любовь.
– Она ушла так, как всегда хотела уйти, – сообщила мне белолицая ‘Манда – имперсонатор, которых в мире с каждой минутой становится все больше.
Той же ночью, но попозже качающийся и с головы до ног мокрый ‘Манда поделился со мной, что настоящую Аманду Палмер «похитили существа с другого плана, с более высокой частотой вибрации», и что фотографии мертвого тела Аманды были не фальшивки, склеенные и подмазанные ретушью в какой-нибудь подпольной студии, а самые что ни на есть подлинные снимки гибели ее многочисленных «сестричек», выращенных из собственной протоплазмы Аманды Палмер.
Совсем маленькие дети сочиняли песенки о том, как умерла Аманда, радостно убивая ее в конце каждого куплета – способов была уйма. Дети были слишком юны, чтобы понять весь ужас происходящего. Да, может быть, именно так она и хотела уйти.
«Если увидите на улице Аманду Палмер – убейте ее», – увещевало граффити под мостом в Бостоне. Ниже кто-то приписал: «Так она будет жить вечно».
Нил Гейман, «Бит энд Поп Мэгэзин», июнь 1965 (sic).
Это аннотация к альбому Аманды Палмер «Кто убил Аманду Палмер?» (2008), написанная когда мы с Амандой едва знали друг друга.
