Вместо этого остальной мир тупо таращился на Голландию, поднявшую весь этот идиотский шум вокруг… вообще-то просто цветка.
В итоге вся голландская экономика в одночасье рухнула. Я бы и рад тут преувеличить, ан нет, не выйдет. Безумие и глупость всего этого мероприятия были внятны только внешнему наблюдателю.
Это напомнило мне о тех временах, когда некая Компания Южных морей в XVIII веке ввергла всю Англию в инвестиционный раж. На пике всеобщего помешательства, известного как «Южно-морской пузырь», акции перепродавались с рук на руки по всему Лондону, с каждой итерацией подскакивая в цене, пока… Короче, людей буквально выжали досуха. Целые состояния улетели в никуда, и куча народу сразу сделалась очень несчастной.
Голландцы-то, по крайней мере, могли съесть свои тюльпановые луковицы.
Если вы думаете, что к вам это не имеет никакого отношения – таки нет, имеет. Слишком много магазинов комиксов торгуют тюльпанами и пузырями. Я тут не Кассандру перед вами играю – у меня для этого ни ног, ни фигуры. Я просто тыкаю пальцем в очевидное.
Лично я полагаю, что всякая лавка комиксов, продающая многочисленные копии одного и того же комикса любому ребенку младше, ну, например, шестнадцати, на том только основании, что ребенок почему-то решил, будто ему только что выдали лицензию на печать денежных знаков, обязана по меньшей мере заставлять его (ребенка) прочесть нормативный акт, где будет черным по белому сказано, что котировки комиксов умеют падать и подниматься, и чтобы акт этот непременно подписывали родители или опекуны.
И еще я считаю, что любой магазин или организация, продвигающая комиксы как инвестиционную статью, в лучшем случае глупа и близорука, а в худшем тупа и аморальна.
Можно продавать кучи комиксов одному и тому же человеку, если убедить его, что он вкладывает свои деньги под высокогарантированную прибыль. Но вы все равно будете продавать пузыри и тюльпаны, и в один прекрасный день пузыри все равно лопнут, а тюльпаны все сгниют на складах.
Именно поэтому я намерен поговорить с вами о хороших комиксах.
У меня в них есть свой законный интерес. Я пишу или, по крайней мере, пытаюсь писать хорошие комиксы. Я не пишу ни коллекционных товаров, ни инвестиционных статей. Я делаю лучшее, что умею – пишу истории, чтобы люди их читали.
Но прежде чем заняться комиксами, я был журналистом. Как и комиксы, журналистика – это еще одна профессия, где не надо вскакивать утром по будильнику. И всякий раз, как мне представлялась такая возможность, я писал о комиксах.
Позволю себе небольшое отступление. В далеком 1986 году в Англии «Санди Таймс Мэгэзин» заказал мне основную статью номера про комиксы. Я переинтервьюировал для нее некоторое количество народу: Алана Мура, Фрэнка Миллера, Дэйва Сима, Брайана Болланда и кучу других. Я очень крупно вложился в эту работу – еще бы, первая большая статья в масштабе всей Англии, продвигающая комиксы как средство коммуникации.
Я отослал статью заказавшему ее джентльмену, и в ответ… не услышал ничего. То есть ничего вообще.
Через пару недель я ему позвонил: он звучал как-то подавленно.
– Как там статья? – бодро поинтересовался я.
Он ответил, что с ней возникла парочка проблем. Я спросил, каких – можно же улучшить, переписать…
– Ну, – выдавил он наконец, – ей не хватает… баланса.
– В каком ключе?
– Эти комиксы… – Он умолк, а потом, наконец, выплюнул: – Вы, кажется, думаете, будто комиксы – это хорошо.
Он явно наделся получить материал, которым смог бы гордиться сам Фредрик Вертхам
[77], – а получил нечто совсем другое.
В итоге мы порешили на том, что переписывать статью, дабы сообщить ей толику желаемого им баланса, я категорически не стану, а он платит мне неполный гонорар за неопубликованный материал – который все равно составил вдвое больше полного гонорара за опубликованный материал в любом другом месте. Честно говоря, я бы предпочел опубликованную статью. Потому что я действительно думаю, что комиксы это хорошо.
Если бы я так не думал, я бы все еще работал журналистом или писал неспродюсированные сценарии за умопомрачительные суммы где-нибудь в Голливуде. Ну, или тюльпаны выращивал.
Мы с вами живем в то, что, согласно китайскому проклятию, называется интересными временами, и мне это нравится.
Окружающий пейзаж меняется, извергается, взрывается на каждом шагу. Новые линии, названия, вселенные возникают и исчезают; некоторые комиксы продаются в количествах, какие в 1986-м и во сне бы не приснились, а магазины высыпают кучками, как грибы после дождя.
Невозможно сказать, на что оно все будет похоже лет через пять. Но вот что я вам скажу: те магазины, что продвигают и продают хорошие комиксы, все еще будут на плаву. Потому что читающая публика все еще никуда не денется – и она все еще будет желать комиксов.
Еще один флэшбек.
Филадельфия, 1990 год, я приехал на маленький американский конвент. После него было собрание Международной ассоциации торговцев комиксами, и меня попросили остаться и поучаствовать в дискуссии. Дискуссия состояла из маркетинговых докладов от всех крупных издательств того времени – «Даймонд», «Кэпитал» и др. Где-то в самом конце, немало удивленный, болтался я.
Сначала все обсуждали штрих-коды на комиксы, о которых я узнал гораздо больше, чем мог когда-либо мечтать любой представитель человеческого рода. Потом пошли другие темы: стендирование, ценообразование, опять штрих-коды… Я уже начал задумываться, а что я-то здесь делаю.
Тут Стив Гурский, председательствовавший на всем этом шабаше, видимо, как раз подумал о том же.
– Между прочим, у нас тут есть настоящий живой автор, – сообщил он торговой братии. – Кто-нибудь хочет о чем-то его спросить?
Никакого леса рук почему-то не образовалось – только несколько озадаченных лиц. Наконец, надо мной кто-то сжалился.
– Какова разница, – спросил он, – для автора между дорогой продукцией и дешевой?
Вероятно, он хотел убедиться, что в дорогую продукцию я ему доложу на три-четыре дополнительных доллара глаголов и прилагательных – не знаю…
– Разницы нет никакой, – сказал я. – Я просто пытаюсь делать хорошие комиксы.
Воцарилась тишина. Я расхрабрился и продолжил.
– И я был бы рад, если бы вы прилагали побольше усилий для продвижения хороших комиксов.
Три сотни розничных глаз озадаченно уставились на меня. Многие из этих ритейлеров с тех пор подходили ко мне и с гордостью рассказывали, какие усилия приложили в этом направлении и какого успеха добились.
