Денис заметил, что я сникла, он оперся на костыль и приобнял меня.
– Послушай, Теф…
А я испугалась, что он скажет нечто, чего мне совсем не хочется слышать, и я выпалила:
– Давай зайдем в «Макдак»? Ужасно хочу мороженого.
Он приподнял брови и уточнил:
– А ты не на диете?
Я скинула его руку и фыркнула:
– На диету стоит сесть тебе. Если ты разжиреешь, твои костыли могут этого не перенести! – И тут же прибавила мягче: – Извини.
Он рассмеялся.
– Ну здравствуй! Я скучал.
Мы дошли до Невского, купили мороженое. Я болтала о маме и новой квартире, про школу. Денис рассказывал про институт и новые знакомства. О Лии он не упомянул ни разу, и я была ему за это благодарна.
Ну как можно поверить, что этот чуткий молодой человек мог творить все те гадости, в которых его обвиняют?
Мне хотелось спросить его о прошлом. Но я струсила.
Я услышала, как взвизгнули тормоза и навороченная тачка с тонированными стеклами поехала задом прямо по встречке и остановилась напротив нас. Из люка высунулся какой-то парень.
– Так вот что у тебя за семейные неприятности! – крикнул он. Это был Вова. Он приподнял темную бутылку, хлебнул из нее и выплюнул прямо на асфальт, недалеко от моих ног. – Не знал, что ты вышла замуж за этого четырехногого и он стал твоей семейной неприятностью. – Парень скрылся в люке и крикнул водителю: – Поехали.
Я почувствовала на себе пристальный взгляд Дениса, но внятное объяснение никак не шло на ум.
– Приятно, львенок, что ты считаешь меня своей семьей, – нахально улыбнулся Денис и обронил: – У тебя мороженое потекло.
Я поспешно слизнула белый ручеек на рожке и проворчала:
– Пошли уже, семья.
Мы шли молча, пока Денис весело не сказал:
– Значит, у тебя намечалась свиданка с Принцем?
– Угу.
– Ты могла бы мне сказать. И мы бы… перенесли.
Я безразлично дернула плечом и призналась:
– Подумаешь. Я его толком не знаю. Выяснить отношения с тобой мне было важнее.
Мы остановились у моей парадной, Денис привалился плечом к двери.
– Давай договоримся: в следующий раз не меняй своих планов из-за меня. Кто знает, может, стать принцессой – твоя судьба?
– Может, – согласилась я.
Денис прицокнул языком и поморщился.
– Хотя вряд ли… этот золотой мальчик совершенно несерьезен. У вас с ним абсолютно ничего общего.
– С чего ты взял, что я ищу серьезности?
После нашей прогулки я ночью спала так крепко и сладко, словно сами ангелы спустились, чтобы оберегать мой покой.
Утром мы с мамой позавтракали.
Я тщательно оделась, выбрала: черные балетки, клетчатую шерстяную черно-серо-розовую юбку чуть выше колена, нежно-розовую трикотажную водолазку, а поверх – того же тона жакет. Даже мама оценила, заявив, что я выгляжу изумительно. Правда, уточнила, не лопнет ли на попе юбка. Уж слишком она показалась маме обтягивающей. Чтобы не отвечать на вопрос, где я покупала себе эту красивую и, как мама думала, недорогую одежду, я поскорее сбежала в школу.
Андрей был не в духе. Я попыталась его разговорить, сообщила все последние новости, о примирении с Денисом, но отец отделывался односложными фразами.
Наконец мне надоело, и я напрямую спросила:
– Что с тобой?
Андрей напряженно молчал. И лишь когда мы подъехали к школе и он вышел из машины, у меня закрались нехорошие подозрения.
– Тебя вызывали к директору? – прошептала с ужасом.
– Меня пригласила на беседу преподаватель по кулинарному искусству.
– О-о-о… – все, что я смогла выдохнуть.
– Вот именно! – И он, поправив черно-серый галстук, зашагал к школьному крыльцу.
Я догнала его и, задыхаясь, выпалила:
– Я пойду с тобой и все ей объясню.
– Иди на урок, – сказал Андрей и отмахнулся от меня, как от назойливой мухи.
Первым уроком стояла алгебра. Не прошло и пяти минут от урока, в класс вошла дежурная и передала записку учительнице. Та пробежала ее глазами и сказала:
– Оболенская, Гуртова, вас ждут в классе кулинарного искусства.
У меня внутри все перевернулось. Я как во сне поднялась, побросала тетрадь, учебник и ручки в сумку и пошла к двери.
Я шла чуть впереди, Лия позади. Мы уже почти дошли до нужного класса, когда меня осенило: вот оно. Лия отомстила Кире и Яне через дорогих им людей. Теперь настал мой черед. Сейчас на вопрос Риты Петровны о моем обвинении, что Лия спит с моим отцом, она расскажет о его домогательствах. Андрей ошибся, полагая, что обезопасил меня. Я подставила его.
Резко остановилась, обернулась к Лие и выдохнула:
– Не вздумай это сделать!
– О чем ты? – спросила она.
На ней была обтягивающая золотая короткая юбка с завышенной талией, в нее заправлена джинсовая рубашка с рукавами три четверти и дерзким вырезом. Она даже не позаботилась надеть бюстгальтер. На запястьях – широкие золотые браслеты, на шее – золотой ошейник, а на ногах – черные литы и в тон им сумка на позолоченной цепочке.
Я внимательно вглядывалась в ее непроницаемое лицо, пытаясь понять, лжет она или в самом деле не знает, что у Риты Петровны находится мой отец.
– Лия, если ты…
Но она не дала мне закончить, бросив:
– Не угрожай мне. Иначе это плохо для тебя закончится.
Она обошла меня и вплыла в класс. Я вошла следом.
Рита Петровна в старомодном коричневом платье с золотой брошью в виде кошки сидела за столом вместе с Андреем, и они пили чай.
– Доброе утро, девочки, – поприветствовала преподавательница. И указала нам садиться за стол.
Надо отдать Лие должное, при виде Андрея она ничуть не смутилась. Лишь оценивающе скользнула по его элегантному черному костюму. Я бы, пожалуй, хотя бы покраснела, если бы увидела отца своей одноклассницы, в чьей постели я скакала, чтобы обворовать.
Когда мы расселись, Рита Петровна взглянула на меня.
– Стефания, то, что ты сказала на моем занятии на прошлой неделе, очень серьезно. И я не могла оставить этот инцидент без внимания…
– Я соврала! – поспешно сказала я.
Рита Петровна покачала головой.
– Так и думала, что ты откажешься от своих слов.
– Да, потому что это неправда!
– Мне бы очень хотелось верить в это, но… – Она перевела взгляд на Лию и нехотя промолвила: – Лия, прецедент с преподавателем по писательскому мастерству вынуждает меня отнестись к этой ситуации с более пристальным вниманием.
