– Ну да.
– Отмена цензуры, что ли?
Я хмыкнула.
– А ты хорошо помнишь.
– Я хорошо знаю, – самодовольно заявил он.
– Может, проверишь меня?
Он положил открытую книгу на грудь.
Я хотела дать ему билеты, но он не взял. Он придумывал вопросы сам. А я отвечала. Или, вернее, подглядывала в ответы на билеты. В конце концов, он сказал:
– Пока ты лишь выучила сами вопросы. Занимайся дальше.
Он встал с кровати.
– Мне пора.
– Что будешь делать дома? – полюбопытствовала я.
– Я не домой. Встречаюсь с ребятами из универа.
– Ты вроде называл их снобами.
– Да, – улыбнулся он, – я встречаюсь со снобами. Они ничего при ближайшем рассмотрении.
Он ушел, я созвонилась по скайпу с Таней. Мы полчасика поболтали, а потом она умчалась в гости к Максиму. Они ловили момент, пока у него никого не было дома. Родители на работе, младший брат на тренировке по легкой атлетике.
Я немного завидовала ей. У них было все просто. Влюбились, начали встречаться, познакомились с родителями друг друга. Теперь у них общие интересы, друзья, совместные планы на будущее.
А я так и сижу – вся в дорогих подарках, одинокая, но даже не девственница.
Через неделю мы с Денисом вернулись с вечернего спектакля «Кыся», и он позвал меня к себе посмотреть новую серию «Сверхъестественного». Его мать уехала в командировку, оставив записку: «Вернусь во вторник». Сегодня был четверг.
Мы устроились перед плазмой в кресле. Денис сменил свитер на домашнюю футболку, а джинсы на шорты. На мне же была тесная кофточка на пуговках, и, чтобы не париться в ней, я расстегнула большую часть пуговиц.
– Поправилась? – подколол Денис.
– Мама с размером не угадала, – вздохнула я.
– А я уж подумал, ты соблазнить меня решила, – ухмыльнулся он, бросив характерный взгляд на мою расстегнутую кофточку, и включил телевизор.
Я свела края кофты и сидела так, совершенно не соображая, что происходит на экране. Его замечание меня смутило. И я поймала себя на мысли, что расстегнула кофту на автомате, даже не задумываясь. Я настолько привыкла воспринимать его как друга и давно забыла о своих бессмысленных попытках обратить его внимание на себя.
– Тебе не нравится серия? – спросил он.
– Нравится, – проронила я, не глядя на него.
– Ну да, слабовата…
Я чувствовала, что он смотрит на меня, и не могла заставить себя посмотреть на него.
Наконец он снова уставился в экран. Но сериал занимал его недолго, и вскоре взгляд серых глаз снова обжигал меня. Я покраснела, упорно продолжая смотреть в экран.
– Стефа, – промолвил Денис.
– Что? – Я лишь быстро скосила на него глаза.
– Ты милая, когда краснеешь.
Я обмахнулась рукой, соврав:
– Тут жарко.
– Ну… ты можешь снять кофту, львенок, – тихо рассмеялся он.
У меня сердце стучало так, как будто это не сердце ударяется о грудную клетку, а сосед с перфоратором долбит стену. Мне казалось, Денис слышит, и от этого мои щеки пылали все сильнее.
Я все еще продолжала делать вид, что меня очень интересует происходящее на экране. Но краешком глаза видела, Денис вообще уже не смотрит телевизор, а глядит на меня и явно забавляется.
– Ну что? – не выдержала я и повернулась к нему. – Я тебя веселю?
Он кивнул.
– Немного. – Его взгляд остановился на моих губах.
Когда я осенью всячески пыталась соблазнить Дениса, я очень боялась не распознать его сигналы, когда он соблазнится. Думала, ему придется проговорить целую тираду, пока каждый из нас поймет все правильно. Но оказалось, что, когда он захотел сказать мне о своем желании, слова не понадобились, он это сделал одним лишь взглядом за какую-то долю секунды.
Я была растеряна, напугана и совершенно не готова к такому повороту.
Денис коснулся большим пальцем моей щеки и нежно провел по ней. Я облизнула губы, и тогда он наклонился и приник к ним.
Я так долго об этом мечтала…
Он целовал меня нежно и осторожно, словно боялся напугать.
Умом я понимала, что теперь между нами все иначе, но в глубине души еще жил страх, что сцена в палатке может повториться.
Похоже, Денис это понимал. Его руки не коснулись меня, а когда он оторвался от моих губ, то откинулся на спинку кресла и задумчиво уставился на полоску кожи, виднеющуюся в разъехавшихся краях кофточки.
Я не знала, что сказать. И он как нарочно молчал. Мне казалось, неловкость нарастает, и чем дольше мы будем молчать, тем тяжелее заговорить.
Возможно, он хотел, чтобы я проявила инициативу и мы продолжили. Скорее всего. Показал мне, что он не прочь. И если когда-то мне этого было достаточно, то теперь – хотелось определенности.
Я набралась храбрости и спросила:
– Ты намекаешь на дружеский секс?
– Я не намекаю. И не на дружеский.
У меня перехватило дыхание.
– Денис… – Я не знала, как спросить у него, но он опередил:
– Мне хорошо с тобой.
Он не сказал, что любит меня, но это же Денис… Ждать от него сразу клятв в вечной любви и верности не приходилось. Но это его простое «мне хорошо с тобой» согрело мне сердце и наполнило его счастьем.
Я взяла его руку и продела свои пальцы между его.
– Досмотрим серию? – спросил он.
Я кивнула.
Он взял пульт и перемотал на тот момент, где мы отвлеклись друг на друга.
Конечно, я не смотрела. У меня перед мысленным взором стояло его лицо за миг до нашего поцелуя. А в голове было столько мыслей. Мы станем парой? Мы будем теперь целоваться при встрече и на прощание? Мы будем заниматься любовью у него и у меня дома? Он сообщит маме, что мы встречаемся? Однажды он скажет, что любит меня? И среди роя мыслей, где-то на задворках еще одна, саднящая, точно рана, мысль: а как же Лия?
Поверить, что он бросил ее, потому что разлюбил и влюбился в меня? Нет, это было бы слишком… Или нет?
Я украдкой взглянула на него. Мой взгляд зацепился за выступающий жетон под футболкой.
Денис взглянул на меня и безмятежно улыбнулся.
Ответила ему несмелой улыбкой.
Я так его любила…
Теперь он мой?
Словно прочитав мои мысли, Денис чуть сжал мою ладонь и сказал:
– Мы не будем торопиться. Но теперь ты знаешь…
– О чем?
