– И еще, Борис Николаевич, – добавил Крячко. – Вы ведь можете с помощью и опоздать. В вашем деле много замешано шустрых людей, которые и навариться на этом успели, и могут успеть себе помощью следствию индульгенцию заработать – срок скостить или отделаться условным наказанием. Мы ведь второй раз предлагать не станем, не на базаре. Как говорится, кто первый встал, того и тапки.
– Черт! – сдался наконец Жигалов и стукнул кулаком по подлокотнику кресла: – Умеете уговаривать. Вам бы только знаете где работать…
– Знаем, – меланхолично отозвался Гуров и зевнул в кулак. – Там, где мы и работаем, – в уголовном розыске.
– Да поймите вы, что я многого не знаю, – зло сказал Жигалов. – У нас каждый занимался своим делом и не более. Да, здесь они дрались. Мне говорили, к какому дню все подготовить и что будет проходить. Ну, обсуждали, конечно, нюансы. Например, загруженность спорткомплекса, давали возможность выбирать день из двух-трех желательных дат. Я даже бойцов не подбирал. И тотализатором не я занимался, а Иванчук. Я тупо сидел на зарплате. Провели ночное шоу – получил.
– Про Лобачева, – напомнил Гуров.
– Не знаю, – как-то устало произнес директор. – Сам голову ломаю который уже день. Не жаловался он на сердце никогда. А по поводу его разговора с Иванчуком на повышенных тонах, я думаю, что кто-то еще в Москве наверняка занимается подпольными боями. Было время, когда вы подчистили это поле деятельности. Но потом слушок прошел, что есть люди в МВД, которые «крышуют» этот бизнес и даже вложились в него. Поэтому, мол, бояться не надо, но и наглеть не стоит.
– Кого-то называли конкретно?
– Да вы что! Кто же называть станет? Короче, как ни крути, а грешить надо на конкурентов. И Иванчук, может быть, действительно уговаривал Лобачева. Не настраивал его на победу в нашем шоу, а именно уговаривал изменить договоренностям, вместо поражения вырвать победу и срубить бешеные «бабки».
– Насколько я знаю, за такие вещи по головке не погладят, – хмыкнул Крячко. – Они ведь в таком случае серьезных людей кинуть решили.
– А вот, может, и не погладили по головке, – процедил Жигалов сквозь зубы. – Ни того, ни другого в живых уже нет.
– Ладно, идем дальше, – сказал Гуров. – Фамилии спортсменов, которые участвовали в ваших боях.
– Самый неприятный момент, – покрутил головой директор.
– Без капризов, Жигалов, – посоветовал Крячко и похлопал директора по плечу. – Мы их все равно узнаем, но заслуга будет уже не ваша. Да и не грозит им ничего сверхъестественного за это. Они же свидетели. Ну заработали немного, так основную долю загребли организаторы, тот, кто тотализатором руководил. Так что… список нам нужен.
– И еще он нужен нам для того, – напомнил Гуров, – чтобы выйти на ваших конкурентов, на тех, кто мог быть причастен к организации убийства Иванчука и Лобачева. Не забывайте, что ваша возня нам интересна лишь как возня с грязными деньгами, а вот убийства, извините, – это уже табу самой высокой пробы. За это мы весь ваш змеюшник перетрясем. Так что без условий. Помогать – значит, помогать. Добровольно, добросовестно и активно. Чтобы мы не тянули из вас все клещами.
– Я понял, – невесело кивнул головой Жигалов.
– Ты здесь? – Орлов стоял в дверях кабинета Гуров. – Ну, хорошо, раз ты здесь.
Генерал вошел, осмотрел кабинет, задумчиво провел пальцем по крышке стола, как будто искал следы пыли и собирался сделать замечание по поводу некачественной уборки помещения. Гуров улыбнулся. Столько лет они уже работают вместе, еще в МУРе когда-то встретились впервые: капитан Гуров и подполковник Орлов. И почти сразу возникло между ними чувство соперничества. Каждый хотел доказать что-то, каждый хотел оказаться правым в том… Да теперь это не важно. Важно то, что они стали друзьями, важно, что они дополняли друг друга. И вот уже столько долгих лет работают вместе Гуров, Орлов, Крячко. Три старых товарища, люди, которые понимают друг друга с полуслова, а то и совсем без слов.
Сейчас он спросит про Машу, подумал Лев. Затем строго перейдет к делу, но не к самому, а будет выяснять, где сейчас находится и чем занят Станислав. А потом уже начнет чуть ворчливо объяснять, что я оказался прав, но он теперь все сделал, и расследование пойдет, и полномочия у нас будут по полной программе, и, наверное, можно будет возбуждать уголовное дело. А уголовное дело – это масса преимуществ, это возможность официально проводить очень много мероприятий, которые будут запротоколированы и лягут доказательным материалом в дело. Уголовное дело – это возможность быстро организовывать и проводить обыски, опознания, задерживать и арестовывать подозреваемых.
– Ты хотел что-то спросить? – стараясь скрыть улыбку, повернулся спиной к Орлову Лев и принялся наливать воду в электрический чайник.
– Как Мария? Ты говорил, что у нее премьера на носу? Как обычно, вся в будущей роли и сейчас ей не до тебя?
– Ну, примерно так, – пожал плечами Гуров.
Он решил не отвлекать шефа от дела и не пускаться в объяснения, что этот период у Маши уже прошел и что ей сейчас очень даже «до мужа», что она счастлива, так как роль у нее «идет» и все получается.
– Ну, это ее обычное состояние перед премьерой, – пробормотал Орлов, подходя к окну и думая явно совсем о другом. – Ты ее не особенно пили. А то, я замечаю, ты стал немного ворчливым. А она натура артистическая, утонченная.
– Это ты мне говоришь? – рассмеялся Лев.
– Тебе, кому же еще, – рассеянно ответил Орлов. – Где Стас?
– Отрабатывает спортсменов по списку Жигалова. Тех, кто участвовал в ночных боях в «Заре». Мы думаем, что они могли участвовать в боях не только там, но и у конкурентов.
– Это правильно. Ну, Лева, вот что я хочу сказать. С возбуждением уголовного дела все решено. Точнее, его возбудят и сразу объединят с делами об убийстве Иванчука и по спорткомплексу «Заря». Там много нарушений, помимо просто тотализатора.
– Жигалов нормально нам помогает, так что не станем очень давить на его злоупотребления. Суд, я думаю, будет сторонником наших интересов.
– Пока не подводили. И еще, я получил разрешение на эксгумацию тела Лобачева.
– Вот это здорово! – обрадовался Гуров. – Вовремя. По крайней мере, будем точно знать, убийство это или нет. Отравили или правда с сердцем плохо стало? Когда можно приступать?
– Предупреди экспертов, пусть готовятся проводить глубокое исследование. Постановление я тебе завтра отдам. Ну а там решайте сами. По готовности лаборатории. Второго шанса у нас не будет, если они каких-то реактивов там не подготовят.
– Спасибо, Петр. Вот обрадовал, так обрадовал.
– Ты так много ждешь от повторного исследования?
– Не скажу, что много, – покачал головой Лев. – Вряд ли тот вид яда, который мы, возможно, там найдем, подскажет нам, кто убийца или заказчик. Просто я должен быть уверен, что Лобачева убили. Или что не убили, и он умер действительно от сердечного приступа. Просто все дальнейшее расследование будет опираться уже на это. Ведь сам факт заказного убийства Иванчука говорит не обязательно о том, что идет передел в сфере ночных боев. Мог и муж его любовницы озвереть от такой наглости и приказать убить его. Хотя я помню слова киллера, и если Лобачев убит, тогда, скорее всего, эти смерти связаны.
