— Оставь, ма, — Филипп тщетно старался успокоить мать. — Возвращаемся в особняк градоначальника.
Когда Куликовы покинули библиотеку, Тиса проскользнула в кабинет.
Отец стоял у окна, сцепив руки за спиной.
— Это не он. У колдуна чистое алиби. В Горку он играл всю ночь в карты у Лаврентия в компании хозяев и Лопухиных. А в четверг спал в своей кровати. Говорит, слуга может подтвердить. Я еще проверю эти сведения, но полагаю, что он сказал правду.
— Я склонна думать так же, — согласилась дочь. — Но ты все же запретил им выезжать.
— Да. По крайней мере, до тех пор, пока ребята из вэйностражи не зададут колдуну пару вопросов.
— Ты написал в вэйностражу?
Она одобрительно покивала головой.
Военное совещание, которое отец собрал в полдень, длилось долго. За это время молодая травница под руководством Агапа сварила последнюю кастрюлю силуча. Девушка боялась, что старик узнает о пропаже мальчишки раньше, чем она успеет предпринять новые попытки его найти. Лекарь уже когда-то терял помощника, и весть о возможной новой утрате могла подкосить его здоровье. Но, слава Единому, он верил, что мальчик в храме с Доломеей. Ничего, завтра уже сменится станица и вернется Трихон. Дай Бог, целым и невредимым. Вместе они найдут Рича. Обязательно.
После обеда Войнова съездила к Ганне, а затем и к Зое. Бесчисленные тревожные разговоры заполнили до краев, так что к вечеру она вернулась в часть морально уставшей.
Новость о безумном вэйне уже расползлась по части. Стала заметна перемена в настроении людей. Если чудовище казалось угрозой далекой — не ходи в лес, оно и не тронет, то отступник — дело совсем другое. Сколько история приводит случаев произвола колдунов, их кровавых расправ над людьми. А здесь еще и изнань испода в подчинении безумца. Это вам не шуточки. Так что если еще вчера вечером обитатели пограничной части жужжали пчелами и вокруг было полно народа, то сегодня двор почти опустел. Кого заметишь — говорят все больше шепотом. Поднимаясь по ступеням крыльца, Тиса наблюдала, как прачка с криком загоняла в общежитие ребенка, подгоняя его скрученной мокрой простыней. Снова дала о себе знать тревога за Трихона — как он проведет последнюю ночь на заставе? С этими мыслями девушка и заснула.
* * *
И снова туман. Он тянул к ней свои щупальца. Обволакивал, пеленал, словно паук муху. Сырой воздух, терпкий запах свежевскопанной земли трогал нос, прежде чем ночь упала черной плитой.
…Она стояла на краю поля. Голова повернулась, стала заметна дорога, вся в рытвинах, наполненных лужами. Неожиданно ноги согнулись в коленях — Тиса присела на корточки. Она перебежала дорогу, не выпрямляя спины, и спряталась за тальник, растущий на обочине. Выглянув из-за ветвей, вдруг увидела на другой стороне поля темную фигуру, еле различимую в темноте. «Уходи отсюда! — хотелось кричать, но губы не дрогнули. — Беги!» Рука тронула кобуру на бедре и вытащила стреломет. Через секунду спину опалил жар. Она почувствовала чье-то присутствие, но обернуться не успела. Яркая вспышка ослепила глаза. «Нет!» — беззвучно прокричала Тиса. Мир захлопнулся, выдворив ее прочь.
Отец торопливо натягивал на себя штаны за ширмой.
— Это близко. Ты уверена?
— Да, это точно на параллельной с заставной дороге. Я видела огни перекупного базара в просвете лесополосы. Вэйн стоял очень далеко. Темень была такая, что и фигуру толком не разглядеть, не то что лицо. Потом меня словно огнем накрыло… — Тиса смяла ворот ночной рубашки. — Боже, папа, ты думаешь, еще кто-то погиб?
— Надеюсь, что нет, — он накинул на ходу мундир, подхватил саблю с перевязью.
Сердце девушки сжалось, когда она снова заметила большую складку меж седых бровей.
— Это опасно!
— Не волнуйся, Тиса. Уже утро брезжит, он не посмеет напасть при свете дня. Только бы успеть.
Войнова растерянно наблюдала, как отец вынул из недр прикроватной тумбы кобуру со стрелометом и каменные кандалы. И в три шага покинул спальню. Она ничего не могла с этим поделать.
О том, чтобы снова уснуть, не могло быть и речи. Оделась и спустилась на первый этаж. Там из окна столовой капитанская дочь наблюдала, как небольшой отряд выехал в предрассветные сумерки. Не прошло и часа, как двор снова наполнился цоканьем копыт.
Шкалуш прибыл в часть в числе станицы. Тиса выскочила встречать на крыльцо, не в силах скрыть волнение.
Трихон спрыгнул с седла, как раз вовремя, чтобы поймать в объятия бегущую к нему девушку.
— Я весь в грязи, — предупредил.
Чудак! Разве об этом надо говорить в такую минуту? Тиса заглянула в его глаза и поразилась их перемене. Заледеневшие, словно озера от мороза.
— Ты уже не боишься испортить репутацию? — спросил он.
Войнова оглянулась. Солдаты из станицы откровенно глазели на парочку.
— Плевать, — руки девушки обвили шею парня.
Трихон слабо улыбнулся. Постепенно застывшее каменное выражение стиралось с его лица, лед в серых омутах таял.
— Якшин, ты едешь? — окликнули его станичники. Трихон отмахнулся, и солдаты, светя улыбочками в сторону влюбленных, отправились дальше без товарища.
— Рич сбежал, — горько поведала Тиса о том, что грызло ее в последнее время. — Обманул Доломею и Агапа. И я не знаю, где он.
— С ним все в порядке. Он у своего друга, в безопасности. Я видел его сегодня.
— Ну слава Единому! — выдохнула девушка и тут же нахмурилась, кусая губы. — Знаешь, похоже, случилось еще одно нападение.
Трихон вздрогнул.
— Не может быть. Так быстро… Кто? — он схватил Тису за плечи.
— Я не знаю, — заломила она руки. — Этот вэйн снова натравил своего изнаня. Отряд уже выехал к заставной дороге.
— Так это у заставной, — ослабил хватку парень. — Откуда новость? И почему вэйн?
— Из моего… видения.
Боялась прочесть в лице Трихона отторжение, признаваясь в своей, так сказать… м-м… необычности. Но он лишь кивнул головой со словами:
— Я предполагал нечто подобное. Но, прошу, расскажи подробнее.
Сбивчивый рассказ о вэйне и пещере расстроил шкалуша.
— Это он, я уверена, — настаивала Тиса. — Он вызывал изнаня. Ты бы видел его зловещее кольцо, когда он поднес руку к лаве. Эти два горящих камня вспыхнули, когда он колдовал!
Трихон тяжело вздохнул, глядя на девушку исподлобья.
— Тиса, я… — шкалуш опустил глаза и замолчал, видимо, собираясь с мыслями.
Затем вдруг нахмурился.
— Что ты делаешь? — спросил он.
— Ты о чем?
Девушка только сейчас поняла, что неосознанно водила пальцем по груди шкалуша.
— Что ты чертишь?
