– Где стоят полки? Что ты знаешь о бригаде Пауля? Сколько есть говорящих Предметов?..
Узник молчит. Дознаватель роняет капли щелока на кожу связанного. Следит за лицом: узник не должен расслабляться. Ко всякой боли человек со временем привыкает, и это становится заметно: уходит напряжение мышц, тускнеют зрачки. Тогда воздействие нужно усилить. Проходит час за часом…
В какой-то момент узник открывает рот. Говорит:
– Хватит, прекратите! Я все расскажу, не надо больше.
Это ложь. Он еще очень далек от предела. Дознаватель не раз видел людей на пределе. Если дать узнику слово, он начнет врать. Стоит ли тратить время и бумагу?..
– Где находится бригада? Что ты знаешь о Перстах Вильгельма?.. – повторяет дознаватель, но едва узник собирается ответить, как в рот ему вгоняют кляп. Затем присыпают солью нанесенные прежде ранки и уходят. Тюремщикам тоже нужен отдых.
Спустя недолгое время является другой дознаватель – на смену. Глядит в помутневшие глаза узника. Тот впал в дремоту, а это недопустимо. Дознаватель берет что-то со стола и что-то делает со стопой узника…
– Где стоят полки? Что ты знаешь о бригаде? Сколько Перстов в распоряжении владыки?
Узник давится беззвучным воплем, дознаватель не спешит вынимать кляп. Кому охота глохнуть от крика? Неторопливо делает свое дело. В ход идет нечто тонкое и зазубренное. Сила воздействия нарастает медленно. Куда спешить?.. Еще только первые сутки…
Трижды узник почти впадает в забытье. Дознаватель вовремя замечает и меняет инструмент. Человек склонен привыкать к силе и характеру боли, потому необходимы перемены. Вопросы, однако, остаются прежними. Сливаются в атональную музыку вместе со скрипами железа и сопением узника.
– Где стоят полки? Каковы планы императора? Сколько поездов?..
Ему вынимают кляп и льют в глотку холодную воду. Когда поток иссякает, узник принимается сыпать словами:
– Полк Бесстрашный – под Излучиной, Несокрушимый и Стремительный – около…
Дознаватель качает головой и сует в огонь железный прут. Пока он греется, узник успевает выпалить еще десяток фраз. Все ложь, естественно, либо неважные детали. Предел еще очень, очень далек, пусть узнику и кажется иначе.
Прут с шипением ложится на кожу. Помощник палача сует в рот жертве кляп, чтобы не слышать воплей. Дальше все происходит в деловитой тишине. Еще час, еще, еще…
– Где находится бригада?.. Каковы планы?..
Тьма и огонь сменяют друг друга, раскачиваясь, как маятник. Перерыв – узник валится в темноту, в беспамятство. Новая вспышка боли тут же вытаскивает его обратно, на багровую поверхность. Сотая вспышка. Двухсотая. Дознаватель вновь сменяется. Идут вторые сутки.
– Где стоят полки?.. Что ты знаешь о бригаде?..
Узник не знает о бригаде. Он не знает, как его зовут, и где находится, и когда это началось. Зато знает, когда кончится: никогда. Каждый раз, когда опускаются веки, это так похоже на конец… И всякий раз вспышка тащит его назад. Бесконечность.
Тело устает от боли и деревенеет, покрывается корой. Чтобы вырвать узника из забытья, нужны все более сильные инструменты. Он не видит, но чувствует. Закрывает глаза, падает в темноту… тут же возвращается, давясь криком. Все вокруг – цвета крови.
– Сколько Перстов у Адриана?..
Узник в очередной раз блюет. Желудок давно уже пуст, но дознаватель, как и прежде в таких случаях, выдергивает кляп. Нельзя, чтобы узник захлебнулся.
Он срыгивает желчь и шепчет:
– Убейте… Расскажу – и убейте.
– Сколько Перстов у владыки? – спрашивает дознаватель.
– Я не знаю…
Кляп движется ко рту, узник орет:
– Правда, не знаю! Ни о Перстах, ни о бригаде! Скажу другое! Бесстрашным полком командует Дейк Уитерс, он из Надежды, хорош с пехотой, но мало имел дела с кавалерией. Несокрушимым…
Дознаватель слушает несколько минут, а потом качает головой. Слишком складно, слишком быстро. Еще не предел. Человек на пределе неспособен говорить так.
– Нет! Неееет! – орет узник. Кляп разжимает его челюсти, вкус крови и кожи на языке.
Дознаватель дробит узнику палец. Сменяется. Приходит первый. Начинаются третьи сутки.
Время пульсирует.
Вверх и вниз. Провалы все глубже и чернее. На поверхности – кровь. Крах, хруст, треск, дробь…
– Где стоят… планы владыки… о бригаде?..
Узник больше не закрывает глаза. Обрел способность слепнуть с открытыми зрачками. Дознаватель упускает первый такой момент, и узник успевает проспать несколько минут. Заметив, палач возвращает его калеными клещами. По часам замеряет, сколько времени нужно узнику, чтобы стерпеться с новой пыткой. Очень мало. Считанные минуты.
Он извлекает кляп.
– Где стоят полки? Каковы планы императора?
Узник долго дышит ртом. Речь теперь стоит таких усилий, что узник не сразу справляется. Выдыхает обрывчатые звуки, хрипит. Сплевывает пену. Ценой огромного напряжения цедит слова:
– Полк Бесстрашный стоит у тебя… в заднице. План владыки – поймать твоего герцога. Его разденут… как шлюху… и приведут мула.
Узник расписывает любовные утехи герцога с мулом. Дознаватель слушает, держа клещи над лицом жертвы. Одно резкое движение – и узник отправится туда, откуда не вытащит уже никакая боль. Он и надеется на это… но палач остается спокоен.
– А сестра герцога, – выхаркивает узник, – первая шлюха в столице. У нее между ног…
Палач вводит кляп. Делает два надреза на предплечье узника и срывает длинный узкий лоскут кожи. Показывает жертве, швыряет в огонь.
Узник уходит.
И возвращается.
Не ясно, как… Как это удалось дознавателю…
Что он сделал…
Что происходит…
Время теперь – пакля, рваная бумага.
Куски больше не связаны…
– Где… полки?..
…ничем. Провалы…
– планы… император…
…разделены пустотой. Там ни…
– …сколько Предметов?..
…чувств, ни мыслей. Мозг…
– …что ты знаешь о…
…угасает. Это…
– …пора говорить.
…предел.
Кляп исчезает изо рта. Узник говорит.
Клочками.
Правду.
Какая тут ложь.
* * *
– Проснись!
Ведро воды обрушилось на голову Марка. Он застонал, накрыл лицо руками.
– Проснись, говорю, – повторил тюремщик, тыча пленника сапогом под ребра.
