– Сиш случайно не узнаёт тебя?
Роним был даже рад, что они сменили тему, и криво усмехнулся:
– Откуда. Я – лишь «подающая надежды ищейка», которая пару раз отличилась и с которой ему «удобно сотрудничать».
Слова вызвали у Паолино слабый смех:
– Больше, чем просто «подающая надежды». Знаешь, я в курсе того, как ты продвигаешься вперед. И я…
– Не говори, что ты мной гордишься.
Отшельник взглянул на Ронима пристально и серьезно.
– Может, я не горжусь. Но и точно не жалею о том, что сделал.
«Если можешь уйти, уходи».
Роним выдавил улыбку:
– Благодарю. Это важно.
Миаль оправил свой аккуратный кружевной воротник. На его пальце блеснуло знакомое кольцо. Он все еще его носил… хотя с тех пор прошло слишком много времени, порвалось слишком много нитей и пролилось слишком много крови. Его мать была бы рада… или сдернула бы перстень с каким-нибудь проклятьем?
– Я хочу тебе кое-кого показать, – медленно произнес управитель Крова Четырех Ветров. – И этого кое-кого я либо убью, либо отдам тебе. Решай сам.
Роним очнулся. В этот раз улыбка получилась искренней.
– Хм. Ты с детства умел заинтриговать. Пошли.
В темных коридорах, по которым они неслышно ступали, было по-вечернему пусто, но Роним все время оглядывался по сторонам.
Тот самый мальчик. Та самая девочка. Ему казалось, он очень легко сможет их узнать.
710-й юнтан от создания Син-Ан. Время ветра Сбора
Бино поднял массивную морду, зевнул, широко разинув пасть, и опустил голову обратно. Иллиций на его лбу слабо сверкнул золотым и тут же погас.
– Так ты голодный или нет? – уточнил Роним, заканчивая заполнять отчет.
Бино посмотрел на него с пониманием: «Ладно, сначала доделай».
Роним снова наклонился к листу, ему оставалось дописать две-три строчки. После этого дело об Аджавелльском душителе должно было остаться для старшего детектива Второго (Нижнего) подразделения в прошлом. Оно переходило в ведение суда Малого регионального Синедриона № 4, а Ронима Грингросса ждали благодарность высших чинов оборонно-карательной Длани и новые неприятности, которые романтические натуры могли еще назвать «приключениями».
Детектив заскрипел ручкой. Бино принялся чесать ухо.
Бино не имел никаких прав называться псом, но, разумеется, не догадывался об этом. Настоящих собак – маленьких и среднего размера ласковых животных с рыжей, черной или белой шерстью – в регионах Единства было мало, и каждая из них стоила как новенький двигатель для автомобиля. Даже купить лошадь было дешевле, если, конечно, она не относилась к подвиду летающих. Поэтому большинству тех, кто хотел завести пса, проще было приручить доги, ночного волка, которого за плату мог поймать и привезти любой лесной охотник. Благо, этот народец в изобилии населял Малый мир, отирался на Перешейке и все время нуждался в паре тонтаров на выпивку или патроны. Пойманным доги обрезали иллиций, чтобы лишить их как возможности, так и желания сбежать обратно к сородичам, а заодно обезопасить будущего хозяина от риска быть загипнотизированным и растерзанным. Выжившее после болезненной операции животное отдавали заказчику. С подохшего можно было снять шкуру и выгодно ее продать.
Бино был из прирученных, но у него имелась небольшая особенность: золотой фонарик на лбу Роним ему не срезал, о чем никогда не жалел. Впрочем, и достался ему этот зверь не от охотника. И, как и все произошедшее в тот период – период краткого пребывания в командировке в Малом мире, на острове Четырех Ветров, – эта встреча хозяина и почти что пса была очень странной.
– Эй, идем обедать? И твоя псина уже не против чего-нибудь забросить в брюхо. – Капра́м Па́гсли поднял от стола свою чуть приплюснутую физиономию. Нос пятачком дернулся, выражая нетерпение.
– Сейчас, Кап, – коротко отозвался Роним, наклоняясь к листу еще ниже.
– И почему ты никогда не встаешь вовремя… – проворчал второй детектив и почесал маленькое, чуть обвислое ухо.
– Потому что твое «вовремя» наступает всегда по-разному. – Роним едва удержал усмешку.
– Ну я же не могу хотеть есть по расписанию!
– А почему я могу?
Пагсли фыркнул, проворчав что-то про «этих непятачковых». К «непятачковым» Кап, полукровка ками, относил всех, у кого не было предков-свиней.
Здраво рассудив, что разумнее будет не спорить, Пагсли кивнул и, взяв со стола какую-то газету, сунул себе в зубы карандаш. Видимо, в ожидании Ронима он собирался разгадывать очередную словесную головоломку. Добродушное лицо, которое делали несколько устрашающим только два торчащих внушительных клыка, приняло задумчивый, даже напряженный вид. Между щетинистых бровей собрались морщины.
Роним закончил писать, но ручка так и замерла над служебной бумагой. Упомянутая им самим в прошлом абзаце абсолютно незначительная деталь теперь почему-то привлекла его внимание. Красный шарф. Убийца задушил их всех красным шарфом с шеи своей первой жертвы. Почему это казалось более пугающим, чем тела на столах, чем застывшие, но абсолютно счастливые глаза задержанного, чем его подробные и точные описания каждого преступления? Шарф. Даже не красного, вишневого цвета.
Совсем как там, у нее.
Роним покосился на Пагсли. У того на шее тоже было что-то вроде шарфа – белый легкий платок поверх коричневого жилета. Эта повседневная деталь одежды, так же, как и сама сшитая из кусков кожи жилетка, нарушала форму, но платок никогда раньше так не бросался в глаза.
Впрочем, Пагсли и не был на острове Четырех Ветров. Из нынешних знакомых Ронима там не был почти никто: их всех перевели в разные регионы. Кроме Берты.
– Бино, – коротко позвал детектив, поднимаясь, и быстро сложил последнюю бумагу в папку. – Пошли.
Доги обрадованно вскочил. Капрам поднял глаза:
– А меня позвать?
– Ты же и так побежишь.
Ками хмыкнул и встал, потягиваясь с громким хрустом. Его короткие темно-рыжие волосы стояли дыбом. Он скрутил газету и сунул ее под мышку, явно собираясь добивать головоломку за едой.
Застегивая плащ, Роним подошел к окну. Блекло светил желтый венец Зуллура. Серые башни домов под его лучами не становились ярче. Больше всего они напоминали хорошо обустроенные, вытянутые вверх клетки, да и сам детектив сидел в такой же. Большой мир в такое время – на границе ветра Сбора и ветра Сна – всегда казался ему отвратительно маленьким. И уменьшался с каждым юнтаном. В противоположность…
– Позовем Марту и Берту? – раздался за его спиной голос Пагсли. – Они обычно тоже обедают в это время.
– Ты еще должен Берте пятерку, – на всякий случай напомнил Роним.
– А. Точно. Тогда давай пройдем по боковой лестнице.
