На наш взгляд, совершённый в Могилёве акт вандализма должен рассматриваться всеми настоящими патриотами Беларуси как крайне тревожный звоночек. Пример Украины показал, к чему может привести постсоветскую республику переписывание общерусской истории и «война с памятниками».
Муравьёв-Виленский и Калиновский-вешатель
Следующее польское восстание, произошедшее в 1863 году, вызывает у местечковых националистов ещё большие «патриотические чувства», нежели восстание 1830–1831 годов. Проживающий в Польше белорусский историк Олег Латышонок в одной из своих работ сравнил повстанцев 1863 года и партизан периода Великой Отечественной войны, это сравнение ожидаемо оказалось не в пользу последних: «Январские повстанцы боролись за присоединение Беларуси к Речи Посполитой, советские партизаны – за присоединение Беларуси к Советскому Союзу. Казалось бы, одно и то же, но в 1863 году независимая Беларусь не существовала даже как идея, в то время как в 1943 году прошло четверть столетия со дня провозглашения независимости Белорусской Народной Республики. Таким образом, с точки зрения белорусского самосознания, советские партизаны были явлением регрессивным.
Ещё хуже для советских партизан представляется сравнение с социальной точки зрения. Январское восстание было направлено на то, чтобы освободить крестьян от угнетения и дать им землю и волю. Советские партизаны боролись за то, чтобы забрать у крестьян землю и волю. После их победы несколько десятилетий колхозники не имели паспортов, а земли им не вернули до сих пор.
Таким образом, в сравнении с советской партизанщиной январское повстанческое движение было явлением, с точки зрения национального и социального освобождения белорусов, прогрессивным»
[140].
Считая польский мятеж прогрессивным явлением, местечковые националисты всеми фибрами души ненавидят его усмирителя – графа Михаила Николаевича Муравьёва-Виленского. При этом польский революционер и предводитель восстания на территории Белоруссии и Литвы Винцент Константы Калиновский канонизирован самостийной интеллигенцией в лике «белорусского мученика» и борца с «московскими оккупантами».
Против «белорусскости» Калиновского говорят общеизвестные исторические факты. Во-первых, целью восстания 1863 года было восстановление Польши в границах 1772 года, что для Белой Руси означало тотальную полонизацию и окатоличивание. Для Калиновского и его подельников принадлежность белорусских земель Польше была так же очевидна, как и то, что Висла впадает в Балтийское море. Во-вторых, все повстанцы, в том числе и Калиновский, давали присягу следующего содержания: «Присягаем во имя Пресвятой Троицы и клянёмся на ранах Христа, что нашей родине Польше будем служить верно и исполнять, во имя того же отечества Польши, все приказания, предписанные нам начальниками»
[141]. Наконец, сам Калиновский, обращаясь к жителям Белоруссии, писал в «Письме Яськи-Господаря из-под Вильны к мужикам земли польской»: «…разве ж мы, децюки, сидеть будем? Мы, что живём на земле Польской, что едим хлеб польский, мы, поляки из веков вечных»
[142].
Как и предыдущий польский мятеж, восстание 1863 года осталось без поддержки со стороны белорусского крестьянства, не желавшего возвращаться под польское ярмо. Полковник А.Д. Соколов в рапорте князю В.А. Долгорукову о положении в Могилёвской губернии писал: «Многие помещики-поляки Могилёвской губ. участвуют в мятеже против правительства, и многие из них хотя не участвуют явно, но сочувствуют восстанию, крестьяне же, напротив, где только можно, выказывают свою преданность Государю-Императору и, сколько от них зависит, способствуют к подавлению мятежа; в одно могилёвское уездное управление ими доставлено до 80 чел. разного звания людей, пойманных в лесах и на дорогах, из числа которых хотя и не все, но многие находились в шайках мятежников и впоследствии отстали или отделились, крестьянами также представлено более 30 чел. помещиков, которые, как они утверждают, доставляли продовольствие шайкам или внушали крестьянам не повиноваться русскому правительству и признать над собой владычество Польши и по другим обстоятельствам навлекли на себя их подозрение»
[143].
На имя императора Александра II со всех концов Белоруссии приходили письма, в которых белорусы заверяли государя в своих верноподданнических чувствах и стремлении защищать свой край от польских инсургентов. Приведём несколько фрагментов верноподданнических писем, опубликованных в официальных газетах Российской империи:
«Тебе, августейший монарх, и Руси православной принадлежат наши сердца, наша жизнь и достояние! Скажи, и прольём за тебя кровь свою до последней капли! Не дух буйства и противления обладает нами, а те чувства, кои одушевляли некогда сподвижников Минина, Пожарского и Палицына. Мы радуемся и гордимся тем, что мы русские и ты наш православный царь» (Газета «Северная почта». № 100. 8 мая 1863 г. Верноподданнический адрес Государю-Императору Александру II от прихожан Николаевской соборной церкви г. Бобруйска Минской губернии);
«Августейший монарх! Необузданные свои притязания, попирающие всякую правду, поляки простёрли посягательством своим и на белорусский край, исконное достояние России. И здесь, к прискорбию нашему, нашлась горсть дерзких, возмечтавших заявить Польшу в Белоруссии и смутить общественное спокойствие; но они горько ошиблись. Народ доказал, что он истинно русский.
Да сохранит нас Всевышний от беспорядка и бедствий войны! Но если Провидением суждено нам испытать их, верь, Государь, что мы никому не уступим в благоговейной преданности и любви к тебе, Царь, и к славной твоим благодушным царствованием России и не остановимся ни перед какими жертвами для охранения чести и целостности твоей империи, дорогого нашего Отечества» (Газета «Виленский вестник». № 70. 27 июня 1863 г. Всеподданнейшее письмо Его Императорскому Величеству от витебского городского общества);
«Польские паны и шляхта здешней губернии, незадолго пред сим уверявшие, что не сочувствуют польскому восстанию и всегда будут верны престолу русскому, вопреки этому уверению своему, пристали к шайкам инсургентов, внесли огонь и меч в мирные жилища русские и, ограбляя и сожигая города и селения, грозят наш край обратить в Польшу, уничтожить нашу православную веру и на место её ввести чуждую нам латинскую.
