Например, у мага Юры Лонго.
Я к нему на хату раз попал,
Взял прилично, хоть гостил не долго…
Гена исполняет ее не часто, а мне песня нравится…
Бригады
Много лет находясь внутри движения, я, как мне кажется, смог определить три составные части организованной преступности, если мы говорим о рэкете. Естественно, мои наблюдения касаются только столичного региона. В других городах России рэкетиры группировались по чисто территориальному принципу. Бригады российских гангстеров 90-х вышли из трех профессиональных групп.
Первая – традиционная преступность, берущая корни и жизненные силы в тюрьмах и лагерях. Она опирается на Воровскую идею и лагерные понятия. Помощь тюрьмам и колониям, общение с Ворами – неотъемлемые части жизнедеятельности таких бригад. Они никогда не станут «крышевать» проституцию и наркоторговлю. Их лидеры стремятся, чтобы «все было правильно» и справедливо, уделяют большое внимание внешнему этикету и предпочитают дипломатию в общении с конкурентами. Не усиленные спортсменами или вояками традиционные бригады теряются при столкновении с агрессивными противниками. Поэтому в чистом виде уголовно-тюремных бригад практически не существует. Бродяги стремятся подтянуть спортивную молодежь и воспитать ее на свой манер.
Вторая группа. С ней все ясно. Асмолов спел: «Мы бывшие спортсмены, а ныне рэкетмены». После перестройки на плаву остались только чемпионы. Хотя многим одного официального признания оказалось недостаточно. В новом всесоюзном движении поучаствовали трехкратный чемпион СССР по боксу Олег Каратаев, основатель отечественного карате Тадеуш Касьянов, чемпион СССР и президент федерации пауэрлифтинга Сергей Ананьевский. Что же говорить о разрядниках, мастерах спорта и международниках? Они в один миг оказались не нужны государству. Мир не без добрых людей. Спортсмены быстро сгруппировались. Причем не только мастера единоборств. Допустим, в нашем коллективе трудились гребец, ватерполист, хоккеист, фехтовальщик и даже, наверное, единственный в мире бандит – мастер спорта международного класса по фигурному катанию.
Чисто спортивные коллективы отличались дисциплиной и радикальностью методов. Договариваться они не умели. Выиграть спортсмены могли только в краткосрочной перспективе. А потом: «Джонни был крутой парень, но ведь всегда найдется кто-нибудь, кто круче тебя». С ними отказывались встречаться и разговаривать. Если спортсмены, уличенные в беспределе, попадали в тюрьмы – их ломали. Поэтому со временем чисто спортивных бригад тоже не осталось. Их лидеры искали знакомых в уголовной среде, чтобы было кому рамсить на стрелках. А найденные знакомые рано или поздно приводили спортсменов к Ворам.
Третья составляющая – это вояки. Сюда я бы отнес афганцев, бывших ментов и спецназовцев. Эта категория самая опасная, закрытая и кровавая. Ведь каждый делает то, что лучше всего умеет. То, чему его учили. Понятно, что стрелять и взрывать вояки умели лучше, чем драться и разговаривать. Казалось, они должны были «схряпать» и уголовников, и спортсменов. Но «вояк» постигла другая напасть. Когда нет общей идеологии, нет каких-то сдерживающих критериев, то на первый план выходит заурядная жажда наживы. А жадность, как известно, фраера сгубила.
Всем памятен чудовищный взрыв на Котляковском кладбище. Это бравые афганцы деньги делили. Никогда бы бригады, ориентирующиеся на Воров, не позволили себе ничего подобного.
Или история кровавой группировки Братьев Ларионовых из Владивостока (не путать с моими тренерами новотроицкими братьями Ларионовыми). Братья, бывшие комсомольские активисты, создали эффективную преступную структуру, но совершили роковую ошибку – поставили рулить силовым блоком отставного руководителя Разведуправления Тихоокеанского флота капитана первого ранга Полубояринова. Тот набрал в бригаду элитных боевых пловцов. Все было у них ровно. Перестреляли, взорвали и смотрящих, и пуршащих. Но в какой-то момент капитану-разведчику захотелось больше денег. Составился заговор. Одного из братьев убили. Второй брат принял контрмеры и перебил всех заговорщиков. В общей сложности девять трупов. Десятым стал старший брат, которого уже на тюрьме зарезали блатные. Все! Не стало бригады братьев Ларионовых.
В начале девяностых в Северном округе начинал двигаться бывший майор уголовного розыска Андрей Утехин. Приятный, обходительный, холеный мужчина средних лет. Набрал каких-то непонятных, иногородних парней… Пытался со мной сблизиться, общаться, получать какие-то консультации… Моя «засиженность» не позволяла мне перейти определенную границу в наших отношениях. В 1994 году на собачьих боях в Серебряном Бору Утехин обратился ко мне: «Петрович, у меня могут быть напряги с Креповым. Ты со мной?»
– Андрей, не в обиду. Нет. Как я объясню своим, что встану плечом к плечу с бывшим ментом?
Крепов тоже был бывшим сотрудником. Как говорили, скорым на руку. Утехина через пару месяцев застрелили в гаражах. Люди его пропали так же быстро, как и появились.
Братва в Мексике. 2015 год.
Конечно, ни одна группировка не обходится без окрестной шпаны, качков, просто дерзких парней. Они, как правило, примыкают к тому, кого лучше знают, с кем тренируются в одном зале или просто ближе по местности.
Два года назад журналист немецкого телевидения Кристофер Ваннер попросил меня провести сравнительный анализ итальянской и русской мафий. Я не знаком ни с одним сицилийским мафиози. Судить о них могу только по фильмам и книгам, что не совсем профессионально. Однако возможность на халяву посетить Сицилию и побывать на местах «боевой славы» легендарных гангстеров оказалась слишком заманчива. Тем не менее, делаю оговорку, что мои рассуждения ни в коем разе не претендуют на истину в последней инстанции.
Начну с того, в чем наши бандиты заведомо сильнее физически.
1. Многие наши бригады укомплектованы серьезными спортсменами. Если об итальянских боксерах я еще слыхал, то о борцах – никогда. Уверен, что в спортивном плане наша братва подготовлена гораздо лучше.
2. Откуда берутся «киллеры»? Лучшие стрелки – это, опять же, спортсмены-биатлонисты и ветераны горячих точек. Где воевали итальянцы? Ну, были какие-то их подразделения в Ираке и Афгане. Курам на смех! Их баталии не сравнить с нашими операциями в Чечне, Абхазии, Южной Осетии. С тем же Афганом. Сейчас появятся ребята с Донбасса. Думаю, в этом аспекте мы тоже однозначно сильнее.
Чем слабее? Одним. Традициями. Если отсчитывать время организованной преступности с Воров, то ей чуть менее ста лет. Если с появлением рэкета, то и того меньше – тридцать лет. Сицилийская мафия существует века.
Сравнивая итальянских мафиози и нас, нельзя абстрагироваться от условий, в которых обе группы существуют. Чем слабее государство, тем сильнее преступность. Италия, безусловно, демократическое государство. Мафиози, как и остальные граждане, защищены законом. Там не подкидывают наркотики и не убивают в камерах. Чуть что – прибегают адвокаты, правозащитники, парламентарии, журналисты. В свое время Бенито Муссолини понадобилось несколько месяцев, чтобы практически уничтожить мафию, стоило ему сурово «закрутить гайки». Я бы посмотрел на Лаки Лучано или Аль Капоне в условиях сибирских морозов, голода и постоянного ментовского беспредела. Устоят? Не сломаются? Тогда добро пожаловать в компанию дальневосточного Джема и Хабарова из Екатеринбурга, которые во цвете лет вдруг «умерли» в тюрьмах. У нас мощное полицейское государство, беспощадное к организованной преступности. Нам гораздо тяжелее.
