Недовольство китайцами – всегда результат политических проблем. В 1965 г. индонезийские военные заявили, что китайцы готовят государственный переворот и устроили резню. Во Вьетнаме во время конфликта с Пекином китайцев считали пятой колонной. В США же склонны списывать на козни Китая собственные экономические проблемы.
Так, большой для себя проблемой в США считают искусственно заниженный курс юаня. По некоторым оценкам, юань, курс которого жестко привязан к курсу доллара (кроме того, Китай запрещает обращение своей валюты за пределами страны), недооценен на 30–40 %. Это поощряет китайский экспорт и, наоборот, негативно отражается на импорте.
В последнее время США активно призывают к девальвации юаня, однако с другой стороны, многие экономисты считают, что девальвация может негативно отразиться на американской экономике. Дело в том, что Китай является одним из крупнейших держателей американской валюты и ценных бумаг. Если юань будет девальвирован, и Китай начнет избавляться от долларов, это нанесет непоправимый ущерб американской экономике.
Как известно, США – самый крупный должник на планете. На начало сентября 2016 г. национальный долг Соединенных Штатов составлял 19,5 трлн. долларов
[218]. Для большинства из нас эту куча триллионов – абстрактная цифра. Но что такое 19,5 трлн. долларов?
На эту сумму все население США может жить при нынешнем уровне потребления около 7 лет. А население Индии, вчетверо большее, чем американское – более двадцати. Это стоимость всех подтвержденных запасов нефти Саудовской Аравии, страны, занимающей по этому показателю первое место в мире. Это втрое больше рыночной стоимости всего золота, добытого за всю историю.
Если собрать в одну стопку стодолларовые купюры на сумму 18,6 млрд, ее высота будет на три тысячи километров больше, чем диаметр земного шара.
За время, пока вы читали эту книжку, долг США вырос еще на десять миллиардов!
Среди кредиторов США – все индустриально развитые страны, а также нефтяные магнаты Ближнего Востока. На планете, пожалуй, не осталось ни одного государства, которое не владело бы облигациями американского госдолга. Самые крупные держатели этих пока еще ценных бумаг – Китай, Япония и Россия. Экономисты знают: эти обязательства не обеспечены ничем. По сути, вся финансовая система США – это «экономика на доверии». Как только держатели облигаций перестанут верить в устойчивость американской экономики, эта пирамида рухнет!
Стремление США решить проблемы за счет других вполне естественно – там, за забором, хоть трава не расти, лишь бы у нас все было в порядке. Для поддержания спроса на свой главный товар – доллар – Америка устраивает кризисы по всему земному шару. Но уже и в самих Соединенных пока еще Штатах не все так уж гладко.
Вся Америка живет в предчувствии новой гражданской войны. Внешние признаки скорого краха – налицо: высокая безработица, упадок экономики. Стремясь запастись наличностью, люди выстраиваются в очереди к банкоматам. Запасаются продуктами и питьевой водой.
Правда, далеко не всем и это по карману: 25 % населения самой богатой страны в мире живет за чертой бедности.
Более того, сегодня самое мощное государство мира находится в сантиметре от своего распада. В 2013 г. за отделение от Калифорнии проголосовали власти графства Сискию и графства Модок. На очереди отделение значительной части штата к северу от Сан-Франциско, включая довольно большой город Реддинг.
Отделяющиеся заявляют, что Калифорния неуправляема и идет к краху.
80 % жителей выступают за отделение от знаменитого штата, в котором сосредоточена основная масса того, что осталось от американской промышленности.
Но это еще не всё!
К выходу из состава федерации готовится и сам штат Калифорния! А несколько ранее о готовности создать самостоятельное государство заявили Техас и Аляска!
О предреволюционных настроениях в американском обществе свидетельствуют даже руководители военных ведомств. «В стране очень сильны настроения против властей, вообще против всего нынешнего порядка вещей, – заявил в конце 2013 г. министр обороны США Чак Хейгел. – Люди считают, что их институты, в первую очередь правительство, их подводят. И во многих отношениях это с нашей стороны так и есть».
Паразитическая система американской экономики, которая рано или поздно приведет страну к краху, складывалась в течение целого века. Но виноваты во всех бедах все равно Китай и Россия.
Еще одно опасение, которое чаще высказывается российскими, нежели западными экспертами, касается так называемой «ползучей экспансии» Китая, впервые описанной основоположником науки геополитики Фридрихом Ратцелем. По мнению немецкого ученого, естественным способом существования всякого государства является борьба за «жизненное пространство» – расширение ареала своего проживания. Соответственно, важнейшей характеристикой жизнеспособного народа является мобильность. Тезис о том, что мобильность свойственна любым нациям, даже тем, которые на первый взгляд пребывают в состоянии покоя, Ратцель доказывает на примере китайской колонизации, которая осуществлялась не столько за счет военной экспансии, сколько в результате освоения новых территорий мирными крестьянами и торговцами
[219].
Именно эту склонность Китая к «мирному освоению территорий» часто рассматривают как прямую угрозу России «на самых дальних наших рубежах». По словам бывшего министра обороны РФ Павла Грачева, деятельность китайцев в сопредельных территориях есть ничто иное, как мирное завоевание российского Дальнего Востока. Это мнение разделяет и профессор Института стран Азии и Африки при МГУ Виля Гельбрас, что Китаю незачем прибегать к силовому решению своей демографической проблемы, поскольку она решится сама собой: «Если российское руководство радикально не изменит свою политику в отношении Сибири и Дальнего Востока, вопрос решится экономическим путем, без всяких угроз»
[220].
Однако ряд теоретиков и практиков российской политики отстаивают убеждение, что Китай не составляет демографической угрозы Дальнему Востоку. Так, по мнению Сергея Лаврова, часто приводимое и якобы тотальное противопоставление демографического потенциала соседних районов России и СНГ с Китаем не вполне корректно: «Плотность населения в Синьцзян-Уйгурской автономной области всего и человек на кв. км, а во Внутренней Монголии – 20 человек»
[221]. Китаевед Петр Козьма считает, что «утверждение о том, что Китай перенаселен – верно лишь отчасти. Он перенаселен прежде всего по периметру побережья. Но есть районы, в частности, прилегающие к Монголии, на которых практически никто не живет. В данном случае вопрос стоит по-другому – сделать эти территории пригодными для жилья… Так что фактор перенаселения вряд ли играет какую-то роль, если говорить о военных амбициях»
[222].
