Круглов валял дурака, двигая дешевую легенду общения с Гафуровым: «Ей богу, по старой памяти поддерживал контакт в целях получения оперативной информации, начальство в курсе». Начальство, естественно, отказалось подтвердить, что майор доложил о сегодняшней встрече с источником, хотя заметило, что некие сведения тот в клюве приносил. Терпение Чудова лопнуло, и он вышел. За дверью стоял Алехин в больничной халате, потирая руки.
– Не колется, урод!
– Знает, что у вас ничего серьезного нет на него. Попроси всех выйти, я с ним побеседую.
– Против правил, Матвей.
– Мне без разницы. Вечером к № 1 ехать, а что доложишь? «Товарищ Президент, у нас еще два мертвяка»?
– Ладно, только недолго.
– Там камер и микрофонов нет?
– Еще не оборудовали, здесь сплошной экспромт. А ты почему в перчатках?
– Проктологом подрабатываю.
Запястья и лодыжки предателя были в наручниках, но держался он уверенно, старался накручивать свою крутизну. Товарищ Григ видывал таких, надолго их не хватало. Но цейтнот – некогда дожидаться, пока задержанный сломается в застенках Лефортово. Нужен радикальный подход.
– Смотри, есть два варианта. Первый: сразу пишешь явку с повинной, тебе это зачтется, и просидишь года четыре. Второй: умрешь в страшных муках за пару дней, но прежде всё равно расскажешь. Твой выбор?
– Блефуете! – уже бывший фээсбэшник с недоумением смотрел на пожилого и худого мужчину с очень короткими волосами и центральным катетером на груди. – Во-первых, вы явно не сотрудник спецслужб, а во-вторых, пытки никто не санкционирует.
– Два правильных довода. Только не для меня, – Матвей положил правую руку на щеку арестованного и ласково погладил. – Прощай. Станет плохо, зови оперов и выкладывай свою подноготную. Если успеешь до вечера, то тебя, Господь даст, откачают. А не даст, так позовут духовника.
– Вы – дьявол!
– Нет, хотя близко с ним знаком.
Выйдя из крохотной палаты-камеры, Алехин осторожно снял перчатки, вывернув их внутрь. Недалеко от корпуса строители по профессиональной привычке жгли мусор. Запах горевшего пластика ни на каплю не усилился из-за нескольких граммов бутадиеннитрильного каучука.
Сводка новостей из Москвы выглядела привычно: несмотря на западные санкции, СМИ и народ в основном поддерживают политику Кремля, рейтинг российского президента высок. Мелкие колкости от непарламентской оппозиции, пара пикетов, одна антиправительственная демонстрация. В разделе ЧП выделялась заметка о гибели видного деятеля ОФ. Джек однажды встречал Чудова на конференции Россия-НАТО, тогда такие мероприятия еще проводились. Обычный чекист – вежливый, внимательный и абсолютно непрозрачный. Подосланный к нему датский делегат стал слишком назойливо задавать некорректные вопросы, русский ТАК на него посмотрел, что тот отвял. «Школа! Друг товарища Грига. И всё же Алехин убил его. Наверняка, решение далось сложно. Или не убил? Поживем, увидим или услышим».
Сам Макалистер приближался к точке принятия такого же непростого решения. Пора с «Птицей» определяться: тянуть резину дальше или закончить игру, пожертвовав пешкой ради спасения короля. Старый шпион начал потихоньку интересоваться шахматами, что сказывалось и на его мышлении. Потягивая кофе без кофеина, само собой, здоровье надо беречь – впереди долгая жизнь пенсионера в субэкваториальном климате. «Интересно, Rugball можно туда взять? Надо выяснить ветеринарные правила Коста-Рики». Джек перевел взгляд на подросшего кота, уже совсем не похожего на тряпичный мячик. Тот нежно гонял лапами игрушечную мышь, но вдруг вздыбил шерсть и атаковал её всерьез.
«Что в ней видит похожего на живую тварь? Пустоголовый! – подумал цэрэушник и тут же поправился. – Всё зависит от настроения. Пожалуй, и «Птица» может стать привлекательной добычей, если возбудить подходящего хищника». И помеха на пути в Коста-Рику будет устранена. Комбинация вырисовывалась несложная – трехходовка.
Клиент попался требовательный: «Там пятнышко ототрите, здесь пыль вытрите». Настроение Эстебана, обычно плохое, стремительно ухудшалось. Жаль, нельзя послать привереду подальше: пуэрториканец недавно условно-досрочно освободился из тюрьмы. К тому же вчера хозяин вновь пообещал выгнать с автомойки и, сдается, не блефовал. Вот и сейчас выглядывает из своего стеклянного кубика и машет рукой. «Fuck, опять мозг вынимать будет». Ошибочка вышла: «Тут тебе из церкви звонят».
– Доброе утро, падре! – осторожно начал истовый прихожанин и истовый грешник. – Что-то случилось?
– Случилось, сын мой, – ответил Макалистер тоном проповедника. – Дурные вести о твоей сестре.
– Она…
– Нет-нет, жива и почти здорова. Но попала в сети дьявола и горюет сверх меры. Вчера после службы призналась, что попала в безвыходное положение.
– Залетела?
– Фу, сын мой, следи за языком! Паола стала жертвой длительного насилия. На исповеди рассказала, что насильник белый, внешностью похож на птицу и часто бывает в кафе, где она работает. По её словам, сотрудник нацбезопасности. Зовут Майкл Бреннан.
– Убью, motherfucker!
– Не гневи Всевышнего нашего. Возможно, тебе следует обратиться в правоохранительные органы. К сожалению, я не могу этого сделать, не нарушив тайну исповеди. Вот, счел необходимым сообщить тебе, как брату. Только прошу ничего не говорить Паоле, иначе лишусь сана за разглашение.
– Вы из какого храма, святой отец? – на всякий случай поинтересовался пуэрториканец.
– Saint Ignatius Church.
Эстебан повесил трубку: Паола жила рядом с церковью и регулярно исповедовалась. Первым порывом было позвонить ей на работу, но знал, сестра не станет с ним разговаривать. Она прервала отношения из-за его несносного характера и склонности к насилию. И всё же брат любил её на свой лад и обязан защитить. Оставалось дождаться вечера.
Глава 50
Выбор
– Матвей, надо срочно встретиться, – напряжение в голосе Чудова звенело. – Можно? Твой соглядатай на месте?
– Отправлю за осетинскими пирогами, он от них тащится. Подъезжай.
Вернувшийся с едой «Шофер» нашел лишь записку: «Уехал к Маше, буду поздно». С горя, что прощелкал уход босса, сам сожрал пироги. Запить пришлось водой – Матвей Александрович строг, что не полностью погасило отрыжку. «Эх, пивка бы!» Гастрономические упражнения испортил звонок от гафуровского телохранителя: «Руслана завалили! Блатные разборки. Сам едва слился от ментов».
Чудов подобрал товарища возле клуба в селе.
– У Круглова внезапно ухудшилось состояние.
– Кого волнует его здоровье?
– Он еще ничего не рассказал.
– Пообещай пригласить к нему священника для последнего причастия.
– ???
– И предатель перед смертью исповедуется – сильно верующим себя считает.
