– Лжецу? – визжит Фрейдаг, вцепляясь пленнику в
бороду. – Это закончит твою постыдную карьеру! – с этими словами он
вспарывает живот Волюта. Запустив руку внутрь, он извлекает горсть
внутренностей и разбрасывает их по полу. Болтаг издает один-единственный вопль
и дальше лежит тихо. Фрейдаг режет скрученные кишки, раскидывает пальцами их
содержимое, лотом становится на колени и припадает к ним. – Так что хотел
бы знать сын Осириса?
– Во-первых, где я могу войти
Принца-Который-был-Тысячей? Во-вторых, кто эмиссар Анубиса? В-третьих, где
Принц сейчас?
Фрейдаг бормочет и тычет пальцем в исходящую паром массу на
полу. Болтаг стонет и дергается.
Гор пытается читать мысли гадальщика, но они так
кувыркаются, что в конце концов это было бы равноценно попытке разглядеть
что-нибудь через туман в окне комнаты. Фрейдаг снова перебирает кишки.
– В Цитадели Марачека, – изрекает он, – в
сердце Средних Миров ты встретишь того, кто может отвести тебя к тому, кою ты
ищешь.
– …Странно, – бормочет Болтаг, – тебе удалось
правильно прочитать эту часть. Но твое слабое видение… затемнено… тем кусочком
брыжейки, который ты по ошибке смешал с другими… – Извиваясь, Балтаг
подкатывается ближе, задыхается: – И ты… не смажешь сказать… великому Гору… что
он встретится с великой опасностью… и в конце концов… с неудачей…
– Замолчи! – кричит Фрейдаг. – Я не нуждаюсь
в твоих советах!
– Это мои внутренности. Я не позволю, чтобы их читал
проходимец!
– Следующие два ответа пока не ясны, драгоценный
Гор, – замечает Фрейдаг, деловито разрезая новый кусок кишки.
– Жалкий дилетант! – всхлипывает Болтаг. –
Марачек приведет его и к посланцу Анубиса… его имя читается в моей крови… вон
на той странице с заголовком!.. Это имя… Оаким.
– Ложь! – кричит Фрейдаг.
– Постой! – говорит Гор, и рука его падает на
плечо гадальщика. – Твой коллега кое в чем прав. Я знаю, что теперешнее
имя эмиссара – Оаким. Фрейдаг молчит и разглядывает страницу с заголовком.
– Действительно, – соглашается он. – Даже
подобного неуча может осенить случайная вспышка прозрения. Гор слегка
встряхивает гадальщика.
– …Значит, мне суждено встретиться с Оакимом на мире,
именуемом Марачек – и я должен туда отправиться. Хорошо, но кроме теперешнего
имени Оакима, я желаю знать, как назывался он прежде, – до того, как
Анубис дал ему новое имя и послал с миссией из Дома Мертвых.
Фрейдаг принюхивается, шевелит массу-перед собой и берется
за другую кишку.
– Это Знание, славный Гор, скрыто от меня. Оракул не
открывает имени.
– Маразматик!.. – задыхается Болгаг. – …Оно
там, там… это же ясно видно…
Гор тянется за мыслью выпотрошенного пророка, и волосы на
его голове поднимаются, когда он настигает ее, но грозное имя не успевает
выразиться в слове – несчастный предсказатель умер.
Гор закрывает лицо руками, но то, что он пытается уловить,
уходит от него все дальше и дальше – и, наконец, исчезает.
Когда Гор опускает руки, Фрейдаг стоит и улыбается, глядя на
труп родственника.
– Фигляр! – бросает он презрительно и вытирает
руки о фартук. Маленькая тень лошади скользит по стене.
Руки и стальной человек
Алмазные копыта бьют о землю – снова и снова… Оаким и
Стальной Генерал стоят лицом к лицу. Проходит минута, затем еще три – теперь
копыта зверя по имени Бронз обрушиваются над ярмаркой Блиса подобно грому, и
каждый раз, когда они бьют, сила их удара удваивается.
Говорят, что битва фуги решается именно в эти мучительные
мгновения концентрации внимания до того, как последует первая темпоральная
атака, – в эти мгновения, которые исходом битвы будут стерты с лица
Времени, как будто никогда не существовали…
Теперь земля сотрясается от ударов Бронза, и голубые огни
вылетают из его ноздрей и жгут Блис.
Оаким блестит от пота; подрагивает палец Стального Генерала
– тот, на котором он носит кольцо человеческой плоти.
Проходит одиннадцать минут. Оаким исчезает. Стальной Генерал
тоже.
Алмазы копыт опускаются, и падают яркие палатки,
разваливаются дома, землю перечеркивают трещины.
Тридцать секунд назад Оаким стоит позади Генерала и еще один
Оаким стоит перед Генералом, и Оаким, стоящий позади, который только что прибыл
в это мгновение времени, сплетает пальцы и поднимает руки для удара по
металлическому шлему…
…тогда как тридцать пять секунд назад Стальной Генерал
появляется позади Оакима того момента времени, отвадит руку и бьет…
…тогда как Оаким тридцать секунд назад, видя себя в фуге
наносящим удар, исчезает, чтобы перейти в момент времени за десять секунд до
того, где он готовится подражать своему будущему образу, замечая…
…как Генерал за тридцать пять секунд от начала схватки видит
себя готовым к удару и исчезает, чтобы появиться двенадцатью секундами раньше…
Все это потому, что предусмотрительность во Времени
необходима, чтобы обеспечить собственное существование в будущем.
…И осмотрительность в будущем, чтобы существовать в прошлом…
…Тогда как все время где-то, когда-то (возможно, сейчас?)
Бронз встает на дыбы и опускается, и вероятностные города под его копытами
сотрясаются до основания.
…И Оаким за сорок секунд до начала схватки, видя свое
появление, отправляется на двадцать секунд назад – следовательно, одна минута
вероятного времени затушевывается фугой и таким образом становится объектом
изменения.
…Генерал за сорок семь секунд до начала схватки отступает на
пятнадцать, чтобы опять ударить, но сам он из того момента замечает себя и
отступает на восемь…
…Оаким за одну минуту до исходной точки уходит в прошлое на
десять секунд… Фуга!!!
Оаким за спиной Стального Генерала, обрушиваясь на него,
видит в момент за семьдесят секунд до начала атаки Генерала, нападающего на
Оакима, когда оба Генерала видят его, а второй Оаким видит обоих.
Все четверо исчезают, отступая в прошлое на шаг в
одиннадцать, пятнадцать, девятнадцать и двадцать пять секунд.
И все это время где-то, когда-то (возможно, сейчас?) Бронз
встает на дыбы и падает, разрушая все вокруг.
Приближается точка первого столкновения, когда Генерал перед
Генералом и Оаким перед Оакимом стоят лицом друг к другу и ведут фугу.
