Поймав взгляд Магнуса, я сделал знак, что он может и даже должен продолжать. Теперь стоило разобраться с куда более обширным и лакомым кусочком – с землями, отторгнутыми от Польши.
– Поморье, – побратим обвел отторгнутую от Польши территорию, довольно ехидно при этом улыбаясь. – Взято много, всем воевавшим хватит и в обиде никто не останется. Хальфдан Мрачный обещал пруссам Помезанию, они ее и получат. Помимо заплаченных денег и доли в добыче.
– Добрая добыча. И земля богатая, – согласился Витовт Тихий. – Мы благодарны за исполненные обещания, князь Хальфдан. И если вновь понадобятся наши мечи – ты знаешь, мы придем.
– Я запомнил это, Витовт. Войн на наш век еще хватит.
Хищная и в то же время дружелюбная ухмылка походного вождя пруссов была ответом. Он точно не откажется от нового похода, несущего деньги, женщин, славу… А после такого успеха его авторитет среди иных пруссов поднимется на очень большую высоту. Ну да нам это только на руку.
– Остальное Поморье вплоть до цепочки крепостей Санток – Велен – Южцы – Накло – Хелмно отходит Венедскому Союзу. Помимо тех городов с окрестными землями, о которых мы уже уведомили вас, наших союзников.
– Повтори еще раз, жрец, – попросил Слободан Одноглазый.
– Старый Йомсборг, Волин с окрестными землями уходят под власть Хальфдана Мрачного. И еще Гданьск и все, что поблизости, – Магнус обвел уже выделенную углем область на карте. В нее, помимо собственно Гданьска, входил немаленький такой кусочек Польши. Но до Старограда и Слупска он все же малость не доставал. – Эта земля станет не частью Руси, а отдельным княжеством, отданным Ратмиру Карнаухому. Союзным Руси княжеством… вассальным.
– Как у германцев?
– Да, Слободан, – ответил уже я. – Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними, как говаривали древние. Ратмир – я ему верю, потому и предлагаю это. А то, что кое-что беру у империи, так почему бы и не взять у врага хорошую вещь.
– Большое княжество… И еще Йомсборг с Волином.
– Так и сделано нами немало.
Одноглаый малость нахмурился, изображая недовольство, но… В конце концов махнул рукой и проворчал:
– Бери, княже, владей. Твое соседство всяко лучше польского. Но одно условие.
– Какое?
– Корабли… Поделишься с нами мастерами, пусть научат нас строить такие же.
– Без «греческого огня» пока что…
– Князья это понимают, – криво усмехнулся венед. – Но ты сказал «пока».
– Да, именно «пока». А я слов на ветер не бросаю.
– Тогда уговор!
– Боги нас услышали…
Магнус и обе сестрички чуть ли не синхронно кивнули, подтверждая. Вот и еще один плюс присутствия доверенных и проверенных жрецов. Сам факт их наличия придает разговору при необходимости должный вес. Письменный договор, само собой, тоже составим, причем по всем правилам, со всеми витиеватостями, но… Но это будет потом. Сейчас же хватит и устной договоренности.
Карнаухий просто обмяк в кресле и явно просто не в силах не то что встать, даже рукой пошевелить. Как говорил «великий комбинатор»: «Сбылась мечта идиота!» Только Ратмир стал не миллионером, а князем, даже где-то самостоятельным. Эх, это он еще не понимает, сколько проблем свалится на его голову. К тому же на пользу Руси он работать все равно не прекратит, не зря же вассальные клятвы должен будет дать, да при всем народе, в Киеве.
Помимо же всего прочего, вассалитет будет… несколько другой, чем в той же Священной Римской империи. Более крепко привязывающий вассала к сюзерену, но делающий это не видимыми канатами или, упаси боги, цепями, а сотнями тонких, практически незаметных нитей. Опыт грядущих веков мне тут очень сильно поможет.
* * *
Вроде бы и поделили шкуру почти убитого медведя, но Слободан явно не полностью удовлетворен. А он в данной ситуации голос всего Венедского Союза. Значит, сейчас озвучит причину. И точно, ждать не стал, заявив:
– Князь, ты ничего не сказал о других наших землях. Тех, которые германцы назвали марками Лаузиц и Мейсен и где сидят их маркграфы. Мы должны вернуть и их!
– Вернете… Только не сейчас, а несколько позже, – сделав останавливающий жест, прерывая пытавшегося было что-то возразить Одноглазого, я продолжил: – Сейчас в империи смута, вкусные куски друг у друга прямо из горла вырывают. Не надо им мешать, лишнее это. Почует главный смутьян опасность еще и для себя – замирится с императором. И тогда кровью умоемся, ломая крепостные стены в маргкрафствах.
– Нас это не испугает.
– Знаю, – с трудом удержался я от того, чтобы не повысить голос, вспомнив немалые потери венедов при взятии тех же Сантока и Велена. – И все же подождем. Бить нужно тогда, когда враг уязвим. И если для этого надо подождать, то… К тому же вам надо закрепиться в Поморье и особенно на порубежье. А за двумя зайцами гоняться – надвое разорваться.
От моего ответа Слободан выглядеть довольным не стал, но все-таки прекратил настаивать на продолжении натиска на империю. Впрочем, в качестве «утешительного приза» я напомнил о запертом в крепостях войске Бернгарда Саксонского.
– Помимо всего прочего, у вас еще герцог Саксонский есть. Если боги нам улыбнутся, то может представиться случай серьезно его огорчить. Но без попыток напрямую взять такие города, как Гамбург. Слишком хорошо укреплены.
– Видел…
– Ну а я слышал от того же Ратмира. Ладно, теперь к переговорам. Думаю, всем ведомо, что я попросил Самуила, царя Болгарии, поспособствовать, прислать своих людей для переговоров с Мешко Пястом, князем Польши?
Ну да, это к нынешнему времени уже ни разу не секрет. Посланник наш в Болгарии получил весточку, быстро испросил аудиенции у Самуила, где и озвучил мою не то просьбу, не то взаимовыгодное предложение. А Самуил что? Для него установить какие-никакие, но все же связи со Священной Римской империей – дело полезное. К тому же само понятие посредничества при заключении мира тут хоть и не было особо развито, но сама идея нашла отклик. Несмотря на не совсем удавшийся «первый блин», который явно вышел комом. Ну тогда, близ Переяславца.
Впрочем, тогда встречались правители, а в этот раз посылаются лишь доверенные лица. И то не сейчас, а в будущем. От Самуила требовалось покамест одно – сначала отправить своих людей в Гнезно, а оттуда, встретившись и поговорив кое о чем с Мешко Пястом и Конрадом Швабским, они могут и до императорского двора добраться. Договариваться, по большому-то счету, с регентшами империи предстоит, а никак не с Мешко, их новоприобретенным вассалом. Да и Свен Датский тоже… того, в вассальстве по уши.
– Имперцы гордые, – скривилась Софья. – Могут пожелать, чтобы к ним ты самолично поехал, Хальфдан.
– А этого нельзя, – подхватила ее сестра. – Можешь не вернуться.
– Решаемо. Я много чего читал по обычаям их, писаным и неписаным. Допустимо вместо себя родича послать. А по нашим уже обычаям побратимы и кровные родичи – одно. И теперь представим, какой толк им пытаться убить того же Магнуса или Гуннара? Месть будет страшной…
