Но это не наше дело, по крайней мере сейчас, хотя сам вопрос меня заинтересовал.
Да и нахождение именно в этом секторе исследовательской станции агарцев, а также той заброшенной, что уже была здесь еще до нашего появления, говорит о том, что подобные вопросы и сам этот сектор заинтересовали не только меня.
В остальном же все шло по утвержденному и разработанному плану.
Только этапы разработки вариантов отхода и тактического взаимодействия мои люди стали разрабатывать по мере поступления все новой информации по сектору.
И вот он наступил, финальный аккорд.
На корабли и в наш тактический кластер отправлен последний пакет данных, который можно было получить, не засветив в секторе своего присутствия и при этом не привлекая к себе никакого стороннего внимания.
Теперь же начался анализ полученной информации и подготовка плана дальнейших наших действий. Поэтому я, одернув себя, возвращаюсь к прерванному разговору.
– Все полученные данные подтверждают то, что нам и указали в описании к миссии. Из действующих объектов в секторе присутствуют лишь жилая исследовательская станция и линкор, класса «Разрушитель». Ничего другого в этой системе, кроме еще одной, какой-то не очень понятной разрушенной станции, тоже похожей на исследовательскую, которая провалялась тут больше сотни лет, нет.
И я подсветил на составленной карте все обозначенные объекты.
– По разрушенной станции. Она нам не интересна. Находится несколько в стороне от основного места событий, ближе к нашему краю сектора, так что особо с нею взаимодействовать нам не придется. Но поверхностное сканирование я все-таки провел. Так на всякий случай. Более же досконально ее я проверять не стал, так как мне бы пришлось в этом случае подобраться как можно ближе к линкору противника. Но в этом случае меня бы однозначно засекли. А особого смысла я в этом не видел. И поэтому от этой идеи я отказался.
И посмотрел на лица слушающих меня людей, которые видел через визор.
– Правильно сделал, – согласился с моим решением пожилой креат, наш военный советник, сержант, – светиться раньше времени нам не стоит. Что дальше.
Я кивнул, подтверждая его слова и продолжил рассказывать:
– Дальше. Теперь по самой операции. По технической части.
И на карте появилась тонкая пунктирная линия от моего текущего местоположения к одной из точек, обозначающих находящийся в секторе астероид.
Эта точка располагалась практически на границе оранжевой полусферы, которая отображала дальность максимального действия стандартных сканирующих систем, обычно устанавливаемых на подобный тип кораблей.
– Как вы видите, вплотную мы приблизиться к линкору не сможем. И тут я опять буду выступать в роли ретранслятора. Мой кораблик сможет подобраться практически вплотную к вражеской станции и ее линкору охранения. Вот сюда.
И на навигационной карте замигала конечная точка моего маршрута.
– Двигаться я буду вслед за перемещением астероидов, оставаясь в их тени и стараясь перемещаться так, чтобы между мною и линкором находился, как минимум, один, а лучше два булыжника, которые будут прикрывать меня. Таким макаром я смогу подобраться к ним практически на расстояние вытянутой руки.
– Как ты сможешь подобраться? – удивленно посмотрел на меня пилот второго корабля.
– Это сленг, – пробормотал я, – простите, забылся, – и поправился, – таким способом.
Люди с моего кораблика как-то понимающе переглянулись между собой, остальные лишь просто приняли мою поправку к сведению.
– Так вот, – продолжил я между тем, – в общем, таким способом я смогу подлететь к тому самому месту, откуда можно будет настроить безопасный и устойчивый канал связи между линкором и нашим кораблем. И что самое главное, хоть они и будут знать, что к ним кто-то подключен, но откуда будет происходить подключение, у них не будет никакого шанса. Видите выбранный астероид. – И я вновь подсветил камень, за которым в конечном счете и хотел укрыться. – Он будет выступать резонатором, и сигнал, проходя сквозь него. будет разлетаться широковещательной волной по всему сектору. А если нет возможности запеленговать источник широковещательного канала по нескольким передающим точкам, то они и не смогут нас, вернее меня, найти. Ну, а вам придется все время стараться придерживаться вот этого коридора между астероидами, перемещаясь вслед за ним.
И новый жирный пунктир, проходящий от моего кораблика в глубь скопления.
– Вам нет необходимости находиться в самом этом коридоре, можете закинуть туда навигационный буй и через него уже принимать сигнал.
Вир кивнул.
– Так и сделаем, – сказал он, – сам только что хотел предложить это же самое.
– Хорошо, – произнес я, – тогда дальше. Правда, есть одна проблема. Из-за находящейся тут станции, которая излучает какие-то непонятные помехи в эфире, а мне придется пролезть практически на противоположную ее сторону, по отношению к вам.
И я обозначил станцию и то, где буду находиться относительно нее и «Дикого Крафта».
После этого посмотрел на получившуюся картинку и перевел свой взгляд на щуплого креата.
– Ты понимаешь, что это означает, Вир?
Тот просмотрел сигнатуру помех и, кивнув, сообщил:
– Как только ты перейдешь на ту сторону, то созданный тобою канал будет лишь односторонним и узконаправленным. Ты сам с нами связаться, оставшись незамеченным, не сможешь. Я же смогу использовать только низкоуровневые команды, через которые будет работать лишь наш кластер, который и будет преобразовывать их в сигналы управления, воспринимаемые системами линкора.
Я кивнул на эти слова Вира.
– Через них же ты передашь мне сигнал об окончании операции. Я же буду находиться в состоянии полного радио– и эфирного молчания, чтобы не выдать своего присутствия вблизи линкора.
Он понимающе кивнул.
Остальные сидели молча, это был сугубо наш с ним разговор, и касался он в основном нашей работы и обеспечения моей собственной безопасности, когда они ничем помочь нам не могли.
Закончив с обсуждением деталей настройки канала, которые были необходимы Виру для большей надежности его работы, я перешел к следующему вопросу. А поэтому перевел свой взгляд на наших командиров звеньев истребителей.
– Теперь то, что касается нашего отступления в случае непредвиденных обстоятельств и той легкой мобильной огневой поддержки, что у нас есть.
И я вывел на экран миниатюры наших истребителей, пятерку тяжелых и десять легких машинок.
– Это в основном касается вас, господа. Так вот. Сканируя поверхность линкора, я обнаружил малые доки и несущую конструкцию для быстрого отстрела средних и легких судов. А следовательно, на нем есть, как минимум, эти самые средние и легкие суда, ну или что-то из них по отдельности. По идее, это должна быть штурмовая авиация, несколько корветов или рейдеров, перехватчики, такие, как тяжелые истребители или малые штурмовые и боты, или собственно легкая авиация, представленная легкими же истребителями.
