«Через десять дней, – написал Флинн в ответ. – Я в Париже. Приезжай, поедем дальше вместе».
Он был очень рад, что Хван отправится с ним в это путешествие. В ее обществе Флинн всегда чувствовал себя бодрее, деятельнее, и ему почему-то казалось, что Александр тоже обретет в лице Хван умную и интересную собеседницу.
Наконец-то в жизни журналиста появилось нечто, чего он мог ожидать с нетерпением, и это была не работа и не очередная командировка в «горячую точку». Свою работу Флинн любил, но в последнее время чувствовал себя слишком усталым, слишком полным не самых приятных впечатлений. В таких условиях перемена обстановки могла пойти ему только на пользу.
С Александром Касьяненко Флинн познакомился несколько лет назад, когда приезжал в Москву, чтобы написать статью о деятельности международной преступной группировки. Главарь банды Борис Жуков жил под Москвой в роскошном особняке со своей тогдашней подружкой – французской стриптизершей, которая прочно подсела на наркотики и готова была в обмен на героин или деньги сливать информацию о кое-каких делишках своего любовника и его подручных. У Флинна в Москве был доверенный человек, который и вывел его на француженку. В ходе нескольких крайне интересных и информативных интервью Флинн узнал, что, кроме торговли оружием и наркотиками, группировка Жукова намерена похитить одну из трех дочерей Касьяненко в надежде вынудить олигарха расстаться с контрольным пакетом акций крупной сталелитейной компании, которая давно интересовала бандитов. Насколько было известно Флинну, полгода назад Жуков и его люди уже похитили дочь другого крупного бизнесмена, и, хотя тогда все их требования были выполнены, ребенок погиб.
Оценив полученную информацию, Флинн не стал обращаться в полицию, а отправился непосредственно к Касьяненко. Как оказалось впоследствии, это был верный шаг: люди Жукова сумели проникнуть и в правоохранительные структуры, поэтому от полиции в данном случае было бы мало прока. Русский олигарх, напротив, располагал необходимыми средствами и возможностями, чтобы не только помешать похищению, но и принять ответные меры. Ровно через сутки после того как Флинн побывал у Касьяненко, Борис Жуков выпал из окна своей шикарной городской квартиры на двадцать четвертом этаже и разбился насмерть.
Его смерть была официально признана несчастным случаем. Звучало это не слишком правдоподобно, но докапываться до истины никто особенно не стремился. Единственным, кто не поверил в официальную версию, был брат Бориса Сергей – также известный криминальный авторитет. Когда полиция закрыла дело, он пришел в ярость, но сделать ничего не смог – смерть Жукова-старшего была выгодна правоохранительным органам, которым больше не нужно было возиться с изворотливым и дерзким преступником.
После этого Флинн пришел к выводу, что Александр Касьяненко – человек, который не только способен быстро и эффективно решать самые сложные проблемы, но и умеет делать это так, чтобы окружающие видели: связываться с этим парнем себе дороже. Это было завидное качество, и Флинн проникся к олигарху самым искренним уважением и восхищением.
За последующие годы они встречались еще несколько раз и подружились, как могут подружиться только двое сильных, уверенных в себе мужчин. Друг от друга они ничего не хотели, и это только укрепляло их отношения.
В последний раз, впрочем, они встречались около двух лет назад, и сейчас Флинну очень хотелось снова повидаться с Александром и посмотреть, не изменился ли он за то время, что они не виделись. Когда-то журналист знал его как человека безжалостного, но, безусловно, честного. Это было довольно редкое сочетание, особенно среди сильных мира сего, и Флинн получал от общения с Касьяненко самое искреннее удовольствие.
Он был очень удивлен, когда узнал из Инета, что Александр встречается со знаменитой супермоделью Бьянкой. Флинну всегда казалось, что его друг вполне счастлив в браке. По-видимому, он ошибался, а может, за прошедшие два года что-то переменилось.
В этой связи ему даже вспомнилось, как в его последний приезд в Москву Касьяненко повел его в фантастически дорогой ночной клуб, расположившийся неподалеку от Кремля, и предложил купить любую из женщин, которые сидели там за столиками или у стойки бара. Клуб был полон потрясающе красивых, роскошно одетых женщин; мужчин, напротив, почти не было, и Флинн поначалу растерялся.
– Это что, бордель? – спросил он наконец.
– Если бы это был бордель, его бы давно закрыли, – усмехнулся Александр. – Это частный ночной клуб. Здесь, если кому-то из гостей захочется ненадолго снять комнату наверху, ему всегда пойдут навстречу. Ну а об остальном джентльмен и леди договариваются исключительно в частном порядке.
Флинн рассмеялся.
– Я никогда за это не платил и не собираюсь начинать, – сказал он. – Но ты, если хочешь, – вперед. Я подожду.
– Я женат, – отозвался Касьяненко довольно прохладным тоном. – И своей жене я не изменяю. В конечном итоге это всегда обходится слишком дорого и к тому же чревато слишком большими осложнениями.
По-видимому, теперь Александр Касьяненко не боялся осложнений.
* * *
Дальний перелет не пугал Хван – она полжизни провела в самолетах, перемещаясь между странами и континентами. Летать ей даже нравилось. Когда-то она мечтала окончить специальные курсы и получить лицензию пилота, и хотя это желание ей пока осуществить не удалось, Хван твердо пообещала себе, что когда-нибудь в будущем она сделает все, как задумала.
Марта – ее подруга, которая жила в Амстердаме, – как-то предлагала Хван все, что та пожелает, если только она перестанет метаться по всему миру и переедет к ней. Все, включая уроки пилотирования, добавляла Марта, но Хван только отшучивалась. «Может быть, позже, – говорила она. – Когда мне стукнет семьдесят или около того».
Марте было пятьдесят. Разведенная, состоятельная, все еще очень привлекательная, она была очень неплоха в постели, но Хван не соблазнилась. Свою свободу и независимость она ценила слишком высоко и не собиралась менять на сапфические утехи.
Расставшись с Деси, Хван остановила такси и отправилась на окраину Сайгона, чтобы посетить недавно образованную – не без ее помощи – женскую коммуну. Эти женщины жили с детьми в самых настоящих трущобах, но, несмотря на вопиющую нищету, держались бодро и были готовы продолжать борьбу за лучшую жизнь. Хван привезла им деньги, продукты и кое-что из одежды, побеседовала с руководством коммуны, а потом потратила еще немного времени, играя с детьми. В целом она осталась довольна состоянием дел, хотя ей и было очевидно, что без помощи со стороны этим женщинам придется очень и очень нелегко. Впрочем, они были азиатками, а Хван по себе знала, что азиатская женщина способна выжить в таких условиях, в которых европейка или американка давно вскрыли бы себе вены.
Вернувшись в отель, Хван снова задумалась о Флинне и о предстоящем путешествии на яхте русского миллиардера. В принципе, идея ей пришлась не слишком по вкусу – особенно после посещения сайгонской коммуны. Хван очень сомневалась, что сумеет достаточно долго выносить общество до отвращения богатых людей, отдыхающих среди изобилия и роскоши, которые не снились большинству жителей земли. Впрочем, ради Флинна она согласна была попробовать. Если же ей станет совсем невмоготу, никто и ничто не помешает ей взять и уехать.
