– Сколько раз можно просить – не называй меня бабушкой! – вмешалась Элис, бросая на зятя недовольный взгляд. – Для малышей я Мо-Мо. Я уже много раз говорила вам об этом, но вы меня совершенно не слушаете!
– Мо-Мо звучит почти совсем как «му-му», – насмешливо заметила Эшли.
– Ничего подобного, – парировала Эшли. – Мо-Мо – очень красивое имя. Правда, дети?
– И еще я хочу принцессу Барби, – добавила Эйми, немного подумав.
– Ты глупая, – уверенно заявил Вульф. – Все девчонки – дуры.
– Не смей обижать сестру! – рассердилась Эшли.
– Ты слышал, что сказала мама? – строго добавила Элис. – Ну-ка, прикусите язычок, молодой человек!
– Язычок! Язычок! – Эйми соскочила на пол и запрыгала вокруг Тея, показывая брату язык. – Прикуси язычок!
Вульф не остался в долгу и плюнул в сестру.
– Что за безобразие! – возмутилась Эшли. – Ну-ка, прекратили, оба! Уведи их отсюда, мама. Видеть не хочу этих грубиянов!
– Мы собирались обедать в «Нанду», – сказала Элис, которую поведение детей, кажется, нисколько не смутило. – Малыши очень любят гамбургеры с цыплятиной.
– В таком случае почему они одеты словно на парад? – поинтересовался Тей, пытаясь освободиться от Эйми, которая снова вцепилась в его штанину.
– А вдруг кто-то захочет их сфотографировать? – ответила Элис как ни в чем не бывало. – Никогда не знаешь, откуда вдруг выскочат эти папарацци.
– До сих пор их фотографировали, только когда они были с нами, – сказала Эшли.
– Это вовсе не обязательно, – со знанием дела возразила ее мать. – Дети знаменитостей тоже пользуются популярностью. В последнее время их даже стало модно фотографировать. Например, дети Гвен Стефани почти так же знамениты, как их мать. А Сури Круз, дочь Тома, и вовсе снимается без передышки.
– Так это же не у нас, а в Америке, – рассудительно сказала Эшли.
– До нас эта мода тоже дошла, – возразила Элис. – И я думаю, вам обоим хотелось бы, чтобы ваши малыши выглядели как можно лучше, если кто-то решит снять их для газеты или журнала.
– Ну ладно… – пробормотала Эшли, которой не терпелось поскорее покончить с укладыванием вещей. – Делай как хочешь, мама.
– Увидимся за ужином, – сказал Тей, которому наконец-то удалось высвободиться из крепкой хватки дочери.
Но Элис не двинулась с места и только бросила на него многозначительный взгляд.
– Что? – спросил Тей, поняв, что теще нужно от него что-то еще.
– Деньги, – коротко пояснила она. – На бургеры с цыплятиной.
– Ах да, конечно… – Тей сунул руку в карман и достал оттуда мятую пачку банкнот. – Сколько вам нужно?
– Перестань жадничать, – вмешалась Эшли, желая поскорее услать всю компанию. – Отдай им все.
– Как скажешь, Конфетка. – Тей протянул деньги теще.
Только после этого Элис и дети наконец ушли и Тей снова остался один на один со своей раздражительной половиной. Скорей бы выбраться из Англии и оказаться в теплых, солнечных краях, подумал он. Быть может, перемена обстановки и впрямь подействует на Эшли благотворно.
Это была его единственная надежда.
Глава 28
Хван никогда не нуждалась в том, чтобы ее развлекали. После первого дня, когда они с Флинном пообедали вместе в ближайшем бистро, она каждое утро уходила одна и возвращалась только поздно вечером. Когда Флинн снова предложил ей поужинать, Хван отказалась, сославшись на необходимость закончить статью о причинах, толкающих женщин на панель, которую она задолжала одному из сетевых изданий. Настаивать Флинн не стал – у него хватало своей работы, которую он планировал завершить до отъезда в Мексику. Тем не менее он не мог не подумать о том, что Хван, похоже, принадлежала к тому типу женщин, чьи резоны и побудительные мотивы почти невозможно разгадать. До сих пор ему казалось, он неплохо ее изучил, но сейчас она повернулась к нему своей новой гранью, и Флинн вынужден был признать, что совсем не знает, что представляет собой характер его коллеги.
Согласно предварительному плану, все участники вояжа должны были собраться в Кабо Сан-Лукасе, поэтому Флинн был очень удивлен, когда ему неожиданно позвонил сам Касьяненко.
– Завтра я на один день приеду в Париж на переговоры, – сказал он. – Потом полечу дальше в Мексику. Если хочешь, могу захватить тебя. Что скажешь?
Можно было подумать, они расстались буквально вчера, хотя в последний раз Флинн и Александр разговаривали по телефону почти два года назад.
– Это было бы весьма кстати, – признался Флинн. Подвернувшаяся оказия избавляла его от необходимости добираться до Сан-Лукаса на перекладных.
– Тогда мой человек позвонит тебе и скажет, во сколько мы летим и куда тебе лучше подъехать. – И Касьяненко дал отбой. Он всегда был довольно немногословен, но Флинну это скорее нравилось.
Вечером он сообщил Хван новости, и она кивнула. Кажется, она тоже была довольна.
– Хочу попытаться написать статью о большом человеке, который летает на больших самолетах и катается на больших яхтах в обществе супермоделей и звезд, – спокойно сказала она. – Давно хотела выяснить, принимает ли мистер Касьяненко свое богатство как должное, или он все-таки склонен делиться с теми, кого обобрал.
– Пожалуйста, никаких статей! – предупредил Флинн. – Александр из тех, кого обычно называют хорошими парнями.
– Откуда ты знаешь? – спросила Хван, не скрывая своего скепсиса.
– Просто знаю, – довольно резко сказал Флинн, невольно задумываясь о том, не совершил ли он ошибку, пригласив Хван в это путешествие.
– Это не ответ. – Она покачала головой. – К тому же подобные вопросы я предпочитаю решать сама.
– Пожалуйста, не нужно ставить меня в неловкое положение, – попросил Флинн. – Все-таки Александр – мой друг.
– Ты действительно считаешь, что я могла бы поставить тебя в неловкое положение? – с веселым изумлением спросила Хван.
– При первой же возможности, – мрачно усмехнулся Флинн. – Но я все-таки надеюсь, что ты не сделаешь этого со мной.
– Ну, поживем – увидим, – уклончиво ответила она.
«Черт! – подумал Флинн. – Все-таки с Хван я дал маху. Она непременно постарается скомпрометировать Александра просто потому, что он богат и влиятелен. У нее к таким классовая ненависть, к тому же она недолюбливает мужчин. Зато, – решил он немного погодя, – это путешествие будет каким угодно, но только не скучным. Что ж, если ей так хочется писать свою статью – пусть попробует».
Вечером он снова ужинал в знакомом бистро, заказав все свои любимые блюда сразу. Как и всегда, столик, за которым он сидел, обслуживала Май. Поужинав, Флинн пригласил ее выпить с ним кофе.
Девушка не стала отказываться, и они довольно мило поболтали. С каждой минутой Флинн все больше убеждался, что Май очень привлекательна и мила, какими бывают только истинные француженки. Потом ему пришло в голову, что как раз сегодня ночью квартира будет полностью в его распоряжении, поскольку Хван собиралась заночевать у какой-то своей знакомой и должна была вернуться не раньше утра. Соблазн был велик, и, допив кофе, Флинн предложил Май зайти к нему на рюмочку ликера.
