А я… Я не могла ничего. Огненная демоница во мне была промокшей насквозь и даже если бы пожелала от души, то не смогла бы зажечь своей силой и щепку. Но я ведь еще и сирена.
Поджав под себя ноги, я лихорадочно пыталась припомнить хоть что-нибудь соответствующее случаю, но вспоминалось отвратительно. Ночь, тьма, дождь, страх, молнии… Это все мешало сосредоточиться.
– Гр-р-рах!
Один из монстров взвыл и, сделав невообразимый выпад, рванул на Кира, но тот сумел увернуться, попутно ударив в ответ и распоров противнику грудную клетку, так что из нее вывалились внутренности. Второй лишился головы. А третий…
– Нет!
Третий тоже лишился головы и руки, но при этом ранил Кира в бок, очень серьезно. В блеске молний я увидела, как нападавший демон буквально отсек ему половину тела…
Мама… Мамочка-а-а…
Замер мир. Замер дождь. Замерли дерущиеся демоны. Замерло сердце.
А потом я завизжала. Завизжала так, как никогда еще не визжала.
Я вкладывала в визг всю свою боль, всю ярость, всю злобу на неведомых тварей, которые посмели на нас напасть. Я вложила в визг всю свою душу, и это принесло результаты – те из нападавших, кто был еще жив, умерли один за другим. У них взорвался мозг. Пять мертвых тел и один живой демон. Пока живой…
– Кир… Кирюша… – На негнущихся ногах я подбежала к шатающемуся демону и, не представляя, чем могу помочь, попыталась достучаться до его сознания. – Как ты? Что делать? Я… Я не знаю… Я…
– Тш-ш-ш… – Упав на колени, пожиратель отрицательно качнул головой, а затем раздраженно рыкнул.
Я не понимала, а он, видимо, злился, что не может сказать. Я чуяла, как нестерпимо пахнет кровью. Ею пахло везде, и даже дождь не заглушал этот жуткий приторный запах.
Как объяснить? Как попросить? Как пережить ее отказ? И разве он вправе просить такое? Он, тот, кто должен был предотвратить и защитить, сейчас сам нуждается в защите и энергии. Ее энергии.
И обернуться ведь нельзя – сразу станет в разы хуже. Яд, которым были напитаны клинки, смертелен для человеческой ипостаси. Если не оборачиваться, то он восстановится. Обязательно восстановится со временем. Но времени не было. Что делать?
– Кир? Кир, только не умирай! – Начиная психовать, потому что демон дышал все тяжелее и никак не давал мне знать, что делать, я стукнула его по плечу кулаком и тут же зашипела – плечо оказалось твердокаменным и, кажется, я заработала синяк. – Кто мне говорил, что почти бессмертен?! А ну, пошли в пещеру! И пускай мои предки только попробуют тебя не оживить, разнесу все к чертям собачьим!
Стоп!
– Энергия! Кир, тебе нужна энергия! Кир… Зай… Кирилл! А ну, пей! Сейчас же! – Схватив демона за уши, потому что они первые попались мне под руку, я затрясла его голову, как грушу, и, почувствовав, как она безвольно мотнулась, уже едва сдерживая слезы, прошептала: – Пожалуйста…
В его глазах промелькнуло что-то…
Я не стала рассматривать. У меня не осталось сил, чтобы думать.
Инстинкты заставляют нас действовать не умом, а телом и душой.
Не хочешь сам – заставлю!
Я впилась в его серые демонские губы так сильно, что его клыки моментально пропороли кожу на моих губах и их засаднило, а в рот попала кровь. Плевать!
Кир, если ты сейчас же не выпьешь необходимую тебе энергию, то я тебя до смерти зацелую! Клянусь!
Не знаю, когда до него дошло, что делать, но наконец мои губы не только засаднило, но и закололо теми самыми, едва уловимыми иголочками, которые означали, что он начал пить мои эмоции. Я понимала… Понимала, что ему нужно много энергии, и для этого эмоции должны быть… обязаны быть положительными!
Я старалась. Очень старалась.
Я вспоминала все хорошее, что когда-либо со мной случалось. Солнце, лето, ласковые руки мамы, уверенную улыбку папы. Свое первое успешно завершенное дело, свой выпускной в школе… своих таких шебутных приятелей и… его. Кирилла. За короткое время он стал самым значимым в моей жизни. Пускай не самым покладистым, пускай порой противным и непостижимым, но все равно – очень надежным, очень правильным, очень красивым и очень… Самым-самым.
Пожалуйста…
Такое невозможно! Эмоции были уникальными. Ни разу еще не испытываемыми. Но их было невозможно не узнать. Энергия сродни тысяче солнц, взорвавшихся одновременно.
Лишь слабый намек, лишь дуновение. Крохотный лучик, обжегший, как самая яростная лава.
Но как? Но разве… Все, ягодка. Теперь никуда. Никогда. Ни за что!
– Ну все-все… не плачь…
– Я не плачу, это дождь…
Сил не было никаких. Наверное, так ощущают себя доноры, у которых забрали слишком много. А может, не слишком. Может, просто много…
– Тш-ш-ш… – Обняв меня крепко-крепко, обернувшийся обратно полуголый Кирилл был очень холодным. – Не много. Это просто большое изъятие одномоментно. Тебе это не повредит, но мне хватит.
Температура вряд ли была больше пятнадцати градусов, и меня ощутимо потряхивало, но было почти все равно…
– А вот это зря. Идем, мы уже почти дошли, осталось от силы метров сто. Где Снежка?
– Здесь. – Прижав руку к животу, где закутанная в тунику тряслась и тихонько поскуливала кроха, натерпевшаяся за эту ночь столько, что наверняка придется ее долго лечить, я устало вздохнула.
Я тоже очень хотела закутаться во что-нибудь мягкое, сухое и теплое и отключиться от внешнего мира на недельку-другую, но, судя по тенденции, мне это не светило еще как минимум сутки.
– Не сгущай краски, ягодка. Идем. Уверен, в пещере мы что-нибудь для тебя найдем.
«А мы до нее вообще сегодня доберемся?»
Настроение было поганым. Казалось, что, вспомнив все хорошее и отдав эмоции Кириллу, я просто их лишилась. Совсем. Навсегда.
Встряхнув меня за плечи, Кирилл почему-то разозлился, а я апатично подняла к нему свое мокрое лицо.
– Даже думать не смей, поняла! Это просто усталость, не больше! А ну, идем! Быстро!
«Ну идем…»
Вымученно улыбнувшись, я вдруг заметила какое-то движение справа и сразу же испуганно отшатнулась к Кириллу, но потом поняла, что это всего лишь какое-то животное, которое пережидало непогоду под деревом. Небольшое…
– Это кенгуру. Если не ошибаюсь, валлаби. Здесь их очень много.
«Много? За два часа первый…»
– Если быть точнее, то двадцатый. Остальных ты просто не видела. Идем. – Настойчиво потянув меня за руку, Кир наконец добился того, что я отмерла и послушно шагнула за ним.
Ноги были как две колоды – не ощущали ничего. То ли от холода, то ли от стресса…
– Скорее всего, от совокупности происходящего, – уверенно продираясь сквозь кусты, Кирилл чуть поморщился. – Анют, я понимаю, что все это – потрясение для тебя, но ты очень хорошо держишься. Ты молодец. Умница. Не раскисай, все будет хорошо. Осталось совсем чуть-чуть…
