— Что с того? Распознавать их с первого взгляда вы тоже до сих пор не умеете! А что толку махать кулаками уже после драки?
— Немножко терпения…
— Да мы уже сто лет терпим…
Я хлопнул дверцей, усаживаясь на пассажирское место рядом с водителем — слишком был зол, чтобы рулить.
— Ладно, поехали. У нас не так уж много времени…
Карс, ни говоря ни слова, тронул машину с места, и одинокая ферма осталась позади, лишь какое- то краткое время молчаливым укором светился дрожащий огонек в окне… Что за пакость, ей-Богу!
* * *
«Вечерняя Москва» от 15 августа 2031 года
Экстренный выпуск
«Итак, свершилось!»
Сегодня, в 21.00, изумленные телезрители, сидящие у своих экранов, увидели, что трансляция прервалась и привычную картинку сменило… лицо странного существа, которое тем не менее обратилось ко всем на правильном и вполне литературном русском языке.
Мистификация? Ловкий ход научно-фантастического фильма — из тех, что были так популярны в последние десятилетия благополучного XXвека?
Но нет… мощный сигнал, прервавший трансляцию всех радио- и телепередач местных станций по всей планете, действительно шел из космоса. Его источником оказался тот неопознанный объект, обращающийся на околоземной орбите, который еще полгода назад засекли наши обсерватории, — так называемый объект Сапрыгиной (по имени впервые обнаружившего объект астронома-любителя). То, что поначалу принимали за небесное тело, захваченное в плен земной гравитацией, оказалось космической инопланетной станцией!
Кадары — так называют себя инопланетяне — появились на телеэкранах всех развитых стран мира, обратившись к гражданам на основных языках Земли. Уже несколько лет они, явившись из глубин космоса, изучали нашу планету на расстоянии и теперь, ознакомившись с историей и современным положением дел, предлагали землянам помощь и сотрудничество. Из источников, близких к правительственным кругам, мы узнали, что там рассматривается вопрос о приеме на Земле делегации кадаров, для чего при ООН создается специальная комиссия по контакту, куда будут входить представители всех крупнейших держав, в том числе и России. Впервые человек пожмет руку братьям по разуму, прибывшим из глубин Вселенной. Впервые за всю историю человечества мы получим возможность ответить на вопросы, которые издавна тревожили воображение ученых и писателей-фантастов! Первая встреча пройдет при закрытых дверях, но кадары уже объявили, что не намерены таиться от остального мира. Возможно, недалек тот день, когда мы будем привычно раскланиваться, встретив в библиотеке, в музее или даже в ресторане существо, столь непохожее на нас.
* * *
Фьорде
25 октября 2128 года
6 часов вечера
До окрестностей Фьорде мы добрались лишь к вечеру. Сам городок маленький, смотреть не на что — автобусная станция, супермаркет и кучка одноэтажных домиков. До Катастрофы места тут были обжитые — поля, огороды, овечьи пастбища на склонах гор; сейчас все это заросло молодым еловым лесом. Побережье выглядело неуютным — серые валуны, мрачные распадки и свинцовая гладь фьордов с холодной тяжелой водой. Над кромкой дальних гор полыхало зловещее зарево заката, его багровые оттенки рождали у меня недобрые предчувствия…
Странно, что ферма, пострадавшая от нападения неуловимого и загадочного убийцы, располагалась здесь — вдали от цивилизации. На первый взгляд, именно тут маньякам сплошное раздолье, на деле же туги обычно предпочитают действовать в крупных городах — скопление людей действует на них возбуждающе, точно наркотик… Этот, видимо, был исключением из правила — он тяготел к простой, неприхотливой сельской обстановке, — стоит только вспомнить тот, первый случай в Ставанге.
Когда мы добрались до места, уже вечерело и низкий домик, притулившийся среди громадных серых валунов, выглядел совсем уж уныло… Словно все тут повымерло.
Собственно говоря, так оно и было.
Я притормозил «Пежо» у низкой ограды. С самого начала мне было ясно, что тут ловить нечего — тела давно увезли, улик никаких туг обычно не оставляет. Елки-палки, да если бы не наша докторша, мы с Карсом давно уже попивали бы пивко в баре при местном полицейском управлении; так нет, приспичило ей, дурехе, осмотреть место происшествия. Правда, было тут и у нас одно дельце, но им можно было бы заняться и с утра — никуда бы свидетели не убежали. А теперь — когда мы еще до города доберемся… Это раньше тут была благодать — этакий северный рай, на каждом шагу — гостиница, за каждым поворотом дороги — бар… Нынче места тут неприветливые, почти дикие… и о них разные дурные слухи ходят… Не только в одних тугах дело — говорят, нечисть какая-то в здешних местах водится. Я, правда, не слишком в это верил — если бы мы прислушивались к каждому паническому слуху, что время от времени волной проносятся по окрестностям, то я бы уже свихнулся за милую душу. С другой стороны, весь мой многолетний опыт подсказывал, что и пренебрегать слухами не следует. Поэтому я на всякий случай проверил, как вынимается пистолет из кобуры, а уж потом толкнул калитку — она заскрипела, словно жалуясь на то, что ее позабыли смазать…
Мы вошли во двор — я впереди, Сандра за мной, а Карс прикрывал нас с тыла. Мне не пришлось отдавать никаких распоряжений своему напарнику — мы с ним настолько сработались, что понимаем друг друга без слов. Правда, ни один человек не может с уверенностью утверждать, что он способен до конца понять кадара, и тем не менее я предпочитаю, чтобы спину мне прикрывал именно Карс, а не какой-нибудь необстрелянный лопух-землянин.
Во дворе все было как обычно, словно ничего и не случилось — газонокосилка притулилась к альпийской горке, блюдце параболической антенны слепо таращилось в небо рядом с аккуратно сложенным стогом сена…
Впрочем, нет — вот они, темные пятна на крыльце, уже слегка размытые ночным дождем.
— Здесь его нашли, хозяина, — прокомментировал Карс, — он, наверное, пытался бежать, может, звал на помощь.
— Да… от туга не убежишь…
Сам дом — низенький, бревенчатый — тем не менее выглядел добротно. Таких построек и в городе немало; должно быть, потому, что именно они — устойчивые, массивные — уцелели после Катастрофы. Я толкнул тяжелую дверь. Погасший камин зиял черной пастью, на настенных полках тускло поблескивала медью кухонная утварь старинной работы. Бросался в глаза царящий в комнате беспорядок — словно кто-то методично, но с завидной энергией крушил все вокруг. Обивка кресел вспорота, на полу — осколки битой посуды, скатерть изодрана на мелкие клочки… Даже кровати и те сдвинуты со своих мест, а массивный буфет и вовсе лежит на полу, из открытых дверок высыпалось хрупкое содержимое.
— Неплохо он потрудился, — Сандра поежилась, как от ночного холода.
Я вздохнул:
— Всегда одно и то же…
