— Я, радость моя, что угодно могу себе позволить, — самодовольно сообщил офицер. — Здесь, можно сказать, моё царство. А вот тебе лучше бы вести себя попослушнее и не дерзить.
— Я ни на кого не покушалась и ни в чём не виновата, — упрямо повторила я.
— То есть ты у нас с норовом, — заключил офицер, склонив голову набок. — Ну что ж, в таком случае проведём допрос по всей форме. Чтобы в дальнейшем неповадно было. Давай! — распорядился он, даже не глядя на стражника, но тот суть приказа уловил.
Офицер даже снизошёл до того, чтобы забрать у помощника папку с бумагами, и держал её, пока тот отпирал дверь камеры, а затем надевал мне на руки кандалы. После чего мне велели выйти в коридор, а затем повели в неизвестном направлении. Прильнувшие к решёткам заключённые провожали циркачку взглядами — сочувственными, любопытными, испуганными, равнодушными.
Втроём мы молча поднялись по старой каменной лестнице с узкими, неровными ступенями и нырнули в коридор следующего этажа. Здесь тоже тянулись камеры, но помимо них имелось также несколько кабинетов, предназначавшихся как для ведения допросов, так и для отдыха офицеров (простым охранникам ничего, кроме небольшого закутка в конце коридора, не полагалось). Как раз в один из таких кабинетов мы и вошли. Удостоверившись в том, что дверь плотно закрыта, стражник поспешно освободил меня от кандалов.
— Простите, госпожа, если что не так, — приговаривал он, снимая с моего запястья первый «браслет». — Я постарался вам пошире подобрать, но, вижу, всё одно слегка натёрли. Но вы в них недолго совсем, заживёт быстро.
Второй «браслет» с тихим щелчком соскочил с запястья, и я с улыбкой обернулась к стражнику.
— Всё хорошо, — заверила его я. — Вы отлично справились со своей ролью.
— Да что там той роли-то? — смутившись, пробормотал он, но похвалой от «высокого начальства из столицы» явно остался доволен.
— А я? — тут же заревновал Нарцисс, привычный облик которого значительно легче угадывался в образе офицера, чем в недавнем костюме охотника.
— Ты тоже, — фыркнула я. — Роль мерзавца тебе удалась на ура, даже и не знаю, о чём это говорит?
— О том, что я — хороший артист, — выбрал удобную ему интерпретацию Нарцисс.
— Угу, можно сказать и так.
— Если вам ничего не нужно, я вас оставлю? — Стражник, ко всему прочему, оказался человеком сообразительным и понял, что в его присутствии мы деловые вопросы обсуждать не будем. — Вот, госпожа, я тут принёс на случай, если захотите поесть.
Он указал на придвинутый к дальней стене стол, на котором красовался поднос с несколькими тарелками и кружкой. Беглый взгляд выхватил ломоть чёрного хлеба, овощи, куриную ногу и две картофелины в качестве гарнира. Вне всяких сомнений, самое лучшее, что можно здесь раздобыть.
— Спасибо! — искренне поблагодарила я. — Вы меня балуете. Эдакими темпами я скоро раздамся вдвое, и заключённые будут недоумевать, как мне такое удаётся на тюремных харчах.
Стражник, усмехнувшись, пробормотал что-то насчёт того, что такой стройной госпоже, как я, подобное не грозит, и удалился, оставив нас одних.
— Итак, кто? — спросила я, разом отбрасывая шутливый тон.
Взяла с подноса огурец и с хрустом откусила. Немного подкормиться и правда не мешало, но курица — всё же перебор: в роль надо входить.
— Твой сосед справа.
Нарцисс отошёл ко второму столу, отодвинул стоявший перед ним стул и присел на столешницу.
Ага, значит, тот самый мужчина с бородкой и любопытным взглядом. Что ж, я с самого начала ставила на него.
— Удачно совпало, — продолжал Нарцисс. — Рядом с ним как раз освободилось место, нам оставалось лишь позаботиться о том, чтобы до тебя его никто не занял.
— Даже за место в тюремной камере приходится бороться, — философски изрекла я.
— Такова жизнь, — поддакнул напарник.
Но дальше вдаваться в философские рассуждения не хотелось. Итак, Вильям Таггарт, урождённый эркландец, работающий на лорда Ромеро. Напрямую он с герцогом, конечно, дела не имел: не того полёта птица, но из достоверных источников было известно, что он неоднократно встречался с небезызвестным Грегори Уолфордом. Тем самым, который не так давно безуспешно пытался похитить принцессу Лемму. Таггарт был небогат, но изворотлив и умён и за хорошее вознаграждение выполнял для своего нанимателя самые разнообразные поручения. В Эрталии он появился девять дней назад, то есть незадолго до официального визита его высочества Освальда Эрталийского, и это совсем не походило на случайное совпадение.
— Время побега уже известно?
Огурца всё-таки оказалось недостаточно, и я взялась за хлеб.
— Да, — кивнул Нарцисс. — Через три дня. Вечером, в шесть.
— Маловато времени. — Я недовольно покачала головой.
— Хватит, — не согласился агент. — Я в тебя верю.
Я лишь неопределённо фыркнула. Специалист я, конечно, неплохой, но чудеса творить не умею, так что дальнейшее развитие событий зависело отчасти от везения. Впрочем, такое в нашей службе случается не столь уж редко.
— Как будет проходить побег? — решила уточнить я. — Подкуп?
— Ага, — весело подтвердил Нарцисс. — Причём аж троих охранников, на разных участках. Из них один — наш человек, который, собственно, и подал приятелям Таггарта идею. Зато остальные двое подкуплены совершенно по-настоящему.
— Что с ними потом будет? — полюбопытствовала я, дожёвывая хлеб.
Впрочем, не так чтобы меня это особенно сильно беспокоило.
— Не знаю. — Нарцисс безразлично пожал плечами. — Это не наша головная боль, пускай начальник тюрьмы разбирается. Но не сразу, только после того, как дело закончим.
Решив, что все важные обсуждения завершены, да и переедать нынче не стоит, я взяла стул, придвинула его спинкой к столу и уселась.
— Приступай! — с готовностью заявила я, устроившись поустойчивее и распрямив спину.
Нарцисс сразу малость помрачнел, а вот спрашивать, к чему именно приступать, даже не подумал. План был разработан заблаговременно.
Агент встал напротив и, поджав губы, принялся разглядывать моё лицо.
— Ну, чего ждёшь? — поморщилась я.
Он посмотрел на меня с укоризной и раздражённо бросил:
— Готовлюсь.
— Чего тут долго готовиться? — возмутилась я. — Не ножи ж метаешь! Кулаком не промахнёшься.
— В этом-то и дело, — непонятно проворчал Нарцисс.
— Слушай, мне нужен на лице красивый синяк, — озвучила и без того очевидное нам обоим я. — Крупный и бросающийся в глаза. Ты что, хочешь, чтобы я сама его себе устроила? Лицом об угол стола ударилась? Так мне инстинкт самосохранения не позволит.
— А если я буду бить, то позволит? — полюбопытствовал парень.
