Конечно, нижнее бельё имелось не только у меня. Под основными брюками обнаружились нижние, традиционно белые. Из тонкой ткани, отлично демонстрировавшей тот факт, что напарник не остался равнодушен к моей части представления.
Скука была позабыта напрочь. Глаза обоих лихорадочно блестели. Следующий проигрыш, выпади он мне или Нарциссу, обещал перевести игру на новый уровень. Но не успели мы раскрыть последние карты, как звук гулких ударов заставил нас синхронно повернуть головы к камину. В комнате под нами некто стучал кочергой по каминной стенке, и мы оба отлично знали, что это означает.
Реакция, к счастью, у нас обоих профессиональная, и на дальнейшее потребовалось не более пятнадцати секунд. Те предметы одежды, в которых не возникало подлинной необходимости, остались нетронутыми. Так, блузка, которую следовало носить под платьем поверх корсета, продолжила валяться на кровати. А вот на нижнюю юбку я пару лишних секунд потратила: всё же без неё платье смотрелось бы слишком неестественно. Нарцисс, со своей стороны, пренебрёг жилетом и нацепил кожаную куртку прямо поверх рубашки. Думаю, не стоит уточнять, что таким образом при нём осталось всё то же оружие и прочее снаряжение, что было по внутренним карманам этой самой куртки распихано.
Не говоря друг другу ни слова, мы стремительно вылетели за дверь и только там позволили себе двигаться неспешно. В обнимку, со смешками и повторяющимися изредка поцелуями, спустились по ступенькам и ввалились в общий зал. Беспорядок в нашей одежде и причёсках вряд ли мог кого-нибудь удивить. Окраинный трактир есть окраинный трактир, а завсегдатаи и вовсе уже успели вдоволь насплетничаться о нашем загуле.
Всё так же, в обнимку, проплыв мимо трактирщика, мы, конечно же, обратили внимание на его осторожный знак, после чего остановились возле самого края стойки. Якобы всецело погружённый в смелые ласки и не замечая ничего вокруг, напарник тихонько развернул меня в нужную сторону. Человека, сидевшего за третьим слева столиком в ожидании заказа, я узнала сразу. Паромщик собственной персоной, только волосы стали покороче и существенно темнее, видать перекрасил. Но меня сложно сбить с толку подобными мелочами.
Сладко улыбнувшись напарнику, я утвердительно кивнула. На этом игра заканчивалась. Почти.
Мы продолжали миловаться, пока, выкрикнув трактирщику пару пожеланий на предмет напитков, продвигались к столику, соседнему с тем, за которым расположился Паромщик. Продолжали в том же духе, когда Малонго принесли заказанный портвейн. Что характерно, закуски он не заказал, поэтому к выпивке получил лишь стандартный в этом заведении ломоть выпекавшегося по соседству хлеба. Очень, кстати сказать, свежего и вкусного, — это я успела оценить. Ведь и нам с Нарциссом тоже приходилось что-то есть, а заодно и — якобы — выпивать, дабы оправдать своё присутствие в зале. В сторону Паромщика лишний раз даже не смотрели: незаметно от нас он теперь не улизнёт, зато лишнее внимание такого осторожного и опытного человека вполне могло спугнуть.
Малонго просидел за столом ровно десять минут. Ни с кем не разговаривал, ничего больше не заказывал. Затем встал и, бросив на стол крупную монету, направился к выходу. Лишь когда он потянул на себя тяжёлую дверь, мальчишка-половой, возившийся в дальнем углу, оставил свою тряпку и выскользнул на улицу следом. Ещё один агент, насколько я знала, должен был присоединиться к компании уже снаружи.
— Вот и всё, — шепнул мне Нарцисс, поднимаясь и отодвигая стул. — Отдыхай. Дальше наша работа.
— Непременно, — улыбнулась я, мысленно фыркнув в ответ на проскользнувшее в его тоне самодовольство. Нарцисс, он Нарцисс и есть. Прозвища даются не просто так. В моём случае тоже.
Я проводила теперь уже бывшего напарника спокойным взглядом. Лениво потянувшись, встала и последовала за покинувшими трактир посетителями, предварительно положив на столик пару монет. Необходимости в этом не было: с трактирщиком люди Эстли, вне всяких сомнений, расплачивались отдельно. Так что это были просто чаевые от души, за гостеприимство и вкусный хлеб.
До ближайшего тёмного переулка было рукой подать. Собственно, здесь, на окраине, все они тёмные. Будь то столица или мелкий городок, Эрталия или Ристония, такие районы всегда выглядят одинаково. По пути я наклонилась и сорвала пару одуванчиков, выросших на краю дороги.
Из переулка уже доносился шум. Как выяснилось, Паромщик не напрасно потратил в трактире десять минут своего драгоценного времени. Прежде я предполагала, что он ожидал появления кого-то из сообщников, но тщетно. Теперь же выяснилось, что сообщник на встречу пришёл. Только, соблюдая осторожность, подходить к Малонго прямо в трактире не стал. Вместо этого эркландец, выждав положенное время, отправился в переулок, где и должна была состояться встреча. Она и состоялась. Вот только оказалась, стараниями агентов Эстли, более многочисленной, чем ожидал Паромщик.
Самого Малонго взяли с лёгкостью. Он попытался бежать, но Нарцисс с ходу перехватил его, и больше эркландец попыток сопротивления не совершал. Он был торговцем, конспиратором, но никак не воином. А вот со вторым оказалось сложнее. Тот сопротивлялся изо всех сил. Извивался, вырывался, бил наугад припасённым под курткой ножом. В итоге ранил одного агента, от другого увернулся и стрелой припустил прочь из переулка.
На девушку с цветочками внимания не обратил. А зря. Девушки — они разные бывают. Одной вовремя выставленной ножки хватило, чтобы парень загремел носом о дорогу. Нож выпал из руки и отскочил, звонко ударившись о близлежащий камень. Агенты тут же навалились на беглеца, вывернули ему руки, и дальше я за процессом ареста уже не наблюдала.
— У меня будет небольшая просьба, — обратилась я к Нарциссу, который приблизился ко мне, продолжая удерживать эркландца. — Будь добр, скажи лорду Эстли, что я всего лишь вышла понюхать цветы. — И я демонстративно поднесла к носу свои чахлые и совершенно не пахнущие одуванчики. Нарцисс слушал, явно позабавленный демонстрацией. — А этот сам на мою ногу наткнулся.
Я кивнула в сторону поверженного преступника.
— Договорились, — усмехнулся Нарцисс и озорно мне подмигнул.
И в тот момент в его улыбке не было ни капли самолюбования.
На следующий день тайный агент лорда Эстли, известный в узких кругах под кличкой Нарцисс, получил анонимное письмо следующего содержания: «Если вас интересует информация о действиях эрталийской агентурной сети на территории Ристонии, приходите сегодня в восемь часов вечера в трактир „Кедровый орех“. Второй этаж, вторая дверь справа. Если приведёте „хвост“, останетесь без информации».
Вечером Нарцисс прибыл по указанному адресу. Под кожаной курткой скрывался арсенал, о каком недоброжелатели могли в лучшем случае догадываться. В голенищах высоких сапог были спрятаны готовые скользнуть в руку кинжалы. Под хохот спускающихся навстречу девиц он плавным, неспешным шагом поднялся по плохо освещённой лестнице. Вошёл в совсем уж тёмный коридор и, лишь убедившись, что тот пустует, приблизился ко второй двери по правую руку. И, тщательно подготовившись, постучал. Раздался звук отпирающегося замка. Больше ничего не происходило. Агента приглашали самостоятельно войти в комнату. В последний раз убедившись, что всё готово, он осторожно толкнул дверь.
