Жасмин, опустошённая, стояла не шевелясь. Гвен подошла к ней, взяла за руку, последний раз взглянула на Королеву и потащила девочку прочь. Королева кивнула ей напоследок, и Гвендолин, как никто другой, понимала, что та сейчас чувствует.
*
Гвендолин за руку с Жасмин и Кроном у ног бежала по петляющим коридорам, затем – вниз по лестницам, перескакивая через три ступеньки, надеясь не отстать от всех остальных. Спустившись на первый этаж, она увидела, что центральные коридоры замка уже опустели, и беженцы с Перевала направились в туннель. Вдалеке слышался гул их голосов, и Гвендолин помчалась на звук.
Наконец, они с Жасмин догнали Кендрика, Стеффена, Колдо и других рыцарей, сопровождавших несколько сотен мирных жителей столицы. Колдо указывал путь и вёл их в огромный пустующий зал в дальнем крыле замка.
"Сначала женщины и дети!" – крикнул Колдо, когда толпа начала напирать сзади. Люди не справлялись с волнением и торопились протиснуться вперёд. Гвен слышала, как за стенами замка, нарастает шум, и гадала, вошли ли имперцы в город. Она понимала, что у них было очень мало времени.
Несколько подчинённых Колдо нажали на рычаги, и в стене зала со скрипом открылась огромная железная дверь. Женщины и дети устремились в туннель, но, не успели они войти, как сквозь толпу внезапно прорвался какой-то мужчина, и всех опередил.
По толпе прокатился вздох, и Гвен с ужасом узнала Мардига – это он решил всех обогнать и спастись первым.
Мардиг проскочил в приоткрывшуюся дверь, и тут же потянул створки на себя, явно намерившись запереть двери перед носом своих сограждан и оставить их в ловушке снаружи.
Его трусость и подлость разъярила Гвен и остальных. Кендрик, оказавшийся ближе всех, среагировал первым. Он рванул вперёд и втиснулся между створками за секунду до того, как они закрылись. Он просто не мог поступить иначе, ведь тогда двери захлопнулись бы навечно, и никто, кроме Мардига, не спасся бы.
Кендрик стоял в дверном проёме, створки смыкались, и всем на мгновение показалось, что двери его раздавят. Внезапно, Крон бросился вперёд, высоко подпрыгнул и вцепился зубами в руку Мардига, заставив того ослабить хватку.
Братья Кендрика по оружию быстро опомнились и пришли ему на помощь, совместными усилиями снова отворив двери, а Колдо протянул руку, схватил Мардига за рубашку, выволок его из туннеля и бросил на мраморный пол. Тот лежал с поднятыми руками и весь дрожал.
"Не убивайте меня!" – взвизгнул он.
Колдо скривился ему в ответ.
"Ты не заслуживаешь смерти", – ответил он. "Ты заслуживаешь гораздо худшего наказания".
"Ты предал нас", – сказал Людвиг, не скрывая шок. "Предал своих братьев".
Мардиг презрительно хмыкнул.
"Вы никогда не были мне братьями. Нас ничего не объединяло, кроме общего отца. Этого недостаточно".
"Он убил Короля", – сказал Гвен, выступив вперёд.
Толпа потрясённо охнула.
Гвен грозно нависла над Мардигом.
"Скажи им", – велела она, глядя на него сверху вниз. "Признайся в содеянном".
Мардиг нахмурился.
"Смертью больше, смертью меньше – какое это сейчас имеет значение?" – спросил он.
Колдо перекосило от гнева. Он шагнул к Мардигу, встал одной ногой ему на грудь и посмотрел на него с отвращением.
"Убить тебя означало бы оказать тебе услугу", – прошипел он. "Ты хотел власти, хотел этот замок – получай. Ты останешься здесь, когда мы уйдём, и, пока Империя не вторгнется в город, всё это будет только твоим. А потом они решат, что с тобой сделать. Думаю, у них на этот счёт будет немало интересных идей", – зло ухмыльнулся он.
Несколько солдат подошли к Мардигу, подняли его на ноги и приковали цепью к выступу в стене. Он был вынужден наблюдать за тем, как железные двери открылись шире, обнажив длинную каменную лестницу, и как первые жители Перевала взяли факелы и один за другим устремились вниз, в глубь подземелья.
"НЕТ!" – вопил Мардиг. "Вы не можете бросить меня здесь! Пожалуйста!"
Но никто не обращал на него внимания, все торопились войти в туннель.
Гвен дождалась, пока последние из них – Кендрик, Стеффен, Иллепра с малышкой и другие её соотечественники – оказались внутри, остановилась на секунду и бросила последний взгляд на замок. К этому времени шум на улице стал оглушительным – Имперцы прорвались. Они были уже и ворот, и Гвен понимала, что очень скоро от всего этого не останется и следа.
Она переглянулась с немногими своими спутниками, пережившими тоже самое в Кольце, они мрачно кивнули друг другу, захлопнули за собой железные двери и задвинули засов. Последним звуком, прорвавшимся в туннель снаружи, был истошный крик Мардига, эхом разносившийся по покинутому замку.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Торгрин медленно шёл вверх по мосту. Вокруг него, разогретый солнцем, клубился и испарялся туман, тонкие косые снопы света пронзали облака, а один луч сопровождал его и указывал ему путь. Он с трепетом смотрел на замок впереди – его двери и окна ярко и призывно светились, а на пороге лежало и ждало своего нового хозяина Кольцо Чародея.
Завершив круг, Тор почувствовал себя другим человеком. Впервые в жизни он больше не нуждался в оружии, понимая, что ни один рукотворный предмет не сможет сравниться с силой, жившей у него внутри. Он носил в себе силу, способную создавать новую реальность и отменять реальность существующую. В его власти было осознать, что всё, что он видел вокруг себя – все друзья и недруги, братья и враги – были лишь порождениями его собственного разума. Место его силы находилось в глубине его сознания.
Он шёл по мосту и ощущал его реальность, но, одновременно с этим, знал, что всё это происходит у него в голове. Грань между реальностью и воображением размывалась всё больше, и он впервые понял, какой тонкой она всегда была. Как две стороны одной монеты, они были неотделимы друг от друга. С каждым шагом он заходил всё дальше в себя, всё глубже, как это иногда бывает в осознанном сновидении.
Он дошёл до конца, поднял голову и увидел свою мать, которая стояла, протянув к нему руки и ласково улыбалась, приветствуя его дома. Он знал, что завершил священное путешествие и был готов к следующему, последнему уровню. Теперь он понимал, что путешествие в Страну Друидов было только посвящением, а не финальной целью – тогда у него ещё оставались незавершённые дела. Но на этот раз, несомненно, он возвращался туда в совсем ином качестве. Он стал победоносным воином. Воином, который по-настоящему овладел собой и одолел сам себя.
Тор остановился на каменной платформе перед замком, всего в фут от матери и от лежавшего у её ног кольца, и замер. От не исходило ослепительное сияние, и он ощущал любовь и одобрение, которые она ему посылала.
"Торгрин, дитя моё", – сказала она, и звук его голоса помог ему расслабиться. "Ты прошёл все испытания. Ты сам нашёл то, чего я не могла тебе дать".
