Её похитили.
Глава 14
Эприл сжалась от страха, услышав шаги мужчины над головой. Он ходил туда и обратно по деревянной веранде в полуметре над её головой, то хихикая сам с собой, то хохоча в полный голос. Она старалась не закричать. Он сказал, что застрелит её, если она закричит, и она была уверена, что он так и сделает.
Она знала, что человек, который ходил по палубе, был Петерсон. Другого варианта нет. Как и все остальные, Эприл ставила под сомнение убеждённость матери, что Петерсон всё ещё был жив. Ей хотелось верить, что убийца, который когда-то похитил её мать, был мёртв. Но это было не так: он жив и теперь он похитил её.
Она с ужасом вспомнила то немногое, что мама рассказывала про этого человека, про то, как он обращался с ней, когда держал её в плену. Но больше всего Эприл пугало то, чего мать ей не рассказала. Она была уверена, что её мать утаила правду о своих собственных страданиях. Она всегда делала это из жалости к Эприл, но теперь Эприл с ужасом думала о том, что ей придётся узнать на своей шкуре обо всём, что осталось несказанным.
Даже спустя несколько часов, проведённых в заточении, Эприл по-прежнему не имела ни малейшего понятия, где находится. Когда Петерсон выволок её из багажника автомобиля, она успела краем глаза заметить маленький дом с большой террасой. Но сколько времени она провела в багажнике? Как далеко от дома они уехали?
Когда он вытаскивал её из багажника, он оторвал клейкую ленту, которой заклеивал ей рот, но она всё ещё была слишком напугала, чтобы закричать. Он дотащил её до дома, перекинув через плечо, затолкал под пол террасы, поставил на место доски и просто оставил её там, всё ещё со связанными руками и ногами. Она в панике корчилась и извивалась, но пластиковые наручники держались крепко.
Когда ей удалось заставить себя перестать трястись, она осмотрела свою тюрьму. Место под террасой было закрыто деревянными досками. Он убрал одну из них, кинул её в клетку и закрыл обратно. Она подумала, что доска сделана из довольно непрочного дерева, но не отважилась попробовать выбить её. Не сейчас, когда Петерсон ходит прямо над головой.
Эприл изгибалась в полом пространстве под полом. Тут она могла сидеть, но не могла бы встать. Она оперлась спиной о фундамент дома. Под полом было сумеречно, хотя на улице ещё светило солнце. Сквозь дырки между досками она видела, что дом стоит достаточно обособленно. Вокруг дома была пустошь, за исключением нескольких разрозненных деревьев. Она не видела ни следа других домов и не представляла, как далеко от людей они находятся.
Звук его шагов и смеха приводил в бешенство.
«Как я могла быть такой глупой?» – думала она. Но она знала, что глупость её началась раньше, чем сегодняшний день. Она сама позволила ему считать себя лёгкой добычей. Когда он приехал к дому её отца, она тут же его узнала. Он был водителем, который подвозил их с Брайаном пару дней назад. Теперь она поняла, что он уже тогда охотился на неё.
За доли секунды она увидела пистолет у него в руке и попыталась захлопнуть дверь. Но он был слишком быстр. Он схватил её за запястье и завернул руку ей за спину. Он крепко сжал её руку и упёр в спину пистолет, когда вёл её по дорожке. На долю секунды она застыла, не в силах идти. От страха, не от сопротивления. Этим она застала его врасплох и он покачнулся, наступив одной ногой на клумбу.
«Увидит ли кто-нибудь этот след? – гадала Эприл. – Кто-нибудь вообще уже заметил, что меня нет?»
Может быть, ей нужно было подгадать момент и… что? Атаковать его? Попытаться выбить у него из рук пистолет? Просто смешно думать, что она могла бы одолеть его.
Она продолжала прокручивать все события в голове. Машина Петерсона стояла задом под навесом рядом с домом её отца. Это была более новая и дорогая машина, чем та, на которой он подвозил их с Брайаном. Багажник был уже открыт, когда он подвёл Эприл к нему.
Она содрогнулась, вспомнив, что он сделал потом. Всё ещё держа её на прицеле, он заставил её заклеить себе самой рот и связать свои запястья пластиковыми наручниками. Унижение от этого ещё больше усилило ужас.
Теперь ей стало немного стыдно.
«Я не должна была поддаваться, – подумала она. – Это было трусливо».
Но что случилось бы, если бы она отказалась заклеить себе рот и связать руки? Наверное, он просто убил бы её сразу там на месте. Её отец, погружённый в работу в своём кабинете и так глубоко застрявший в своём собственном мирке, мог даже не услышать выстрела. И тело нашла бы бедная Габриэлла, когда та вернулась бы домой из магазина.
Она попыталась сопротивляться, когда он связывал ей лодыжки. А после этого она полностью потеряла надежду.
Теперь всё её тело болело от езды по кочкам в багажнике автомобиля и от борьбы с наручниками. Ещё она проголодалась и устала. Она подавила в горле крик и поднимающиеся рыданья. Она знала, что Петерсон убьёт её, если она попытается привлечь внимание. И она не должна тратить энергию. Она должна оставаться начеку, обращать на всё внимание и попытаться не упустить малейший шанс.
Неожиданно что-то озарило её – что-то, похожее на надежду. Сегодня вернётся с командировки мама. Возможно, она уже в Фредриксбурге. Если так, она точно поймёт, что Эприл похитили.
Он смеялся ещё громче и по его топоту казалось, что он танцует джигу. Эприл не могла сдержаться больше ни минуты.
– Моя мама найдёт меня! – закричала она. – И убьёт тебя!
Звуки над головой стихли. На мгновение воцарилась тишина. А потом последовало тихое хихиканье.
– О да, она придёт искать тебя, – ухмыльнулся он. – Я на это рассчитываю.
Звуки его шагов изменились. Теперь они спускались по крыльцу. Она затряслась от страха. Тогда он поднял кусок доски и заглянул внутрь. Он залез под пол со зловещей ухмылкой, держа в руке какой-то металлический цилиндр.
Что это? Огнетушитель? Какого чёрта он собирается делать с огнетушителем?
Неожиданно из него вырвалось белое шипящее пламя. Теперь она поняла, что это. Пропановая горелка. Мама упоминала горелку. Но она не говорила Эприл, что он делал с ней с её помощью.
– Иди сюда, моя прелесть, – услышала она его слова за гулом лампы.
Он пополз к ней, размахивая перед собой пламенем. Она вжалась сильнее в основание дома.
– Иди сюда и я расплавлю эти наручники с твоих рук, – сказал он.
Эприл не могла пошевелиться. Страх парализовал её.
– Испугалась огня? – сказал он. – Твоя мама тоже. Что ж. Давай подождём, пока ты станешь послушной и голодной. Может быть, тогда ты станешь храбрее. Посмотрим.
Эприл вжалась губами в сжатый кулак, чтобы не закричать.
Петерсон выключил горелку и выполз из-под пола, закрыв за собой отверстие. Она услышала, как он поднялся по лестнице, вошёл в дом и закрыл дверь.
Может, закричать теперь? Нет, это слишком опасно, кроме того, она уверена, что никто её не услышит.
