Кейден, младший сын Короля и самый младший в отряде, дёрнулся и схватился за рукоять своего меча.
Нейтен издевательски засмеялся и набросился на него в своём стиле.
"Чего испугался, малыш?" – насмешливо спросил он. "Думаешь, оно придёт сюда и съест тебя?"
Несколько других солдат захихикали, а Кейден покраснел.
"Я ничего не боюсь", – бросил он раздражённо.
Нейтен снова расхохотался.
"А мне ты кажешься напуганным".
Кейден выпрямил спину и сдвинул брови.
"Чтобы это ни было, я встречу с ним безо всякого страха", – настаивал он.
Нейтен фыркнул.
"Ну конечно".
Кендрик заметил смущение Кейдена и проникся к нему сочувствием. Он был зол на Нейтена, который по сути оказался обычным хулиганом.
Крик прозвучал ещё раз, но уже дальше. Кем бы ни было это существо, оно отступало в ночь, и вскоре вновь воцарилась тишина.
"Не понимаю, как вы все умудрились здесь выжить", – раздался вопрос.
Кендрик обернулся и увидел, что к нему обращается Кейден. У парня было приятное дружелюбное лицо, искренняя улыбка и самоуверенность, присущая только четырнадцатилетним воинам, у которых храбрости больше, чем боевых навыков. Кендрик чувствовал в нём воинский дух и желание проявить себя достойно, и не сомневался, что из него получится славный рыцарь.
Кендрик усмехнулся ему в ответ.
"Нас хорошо тренировали", – сказал он и заметил, как другие солдаты тоже смотрели на него с любопытством. Тогда он продолжил, обращаясь ко всем сразу: "Дома, в Кольце, нас отправляли патрулировать границы, как только мы начинали ходить. Поступив в Легион, а затем – в Серебро, мы попадали в самые жуткие места – подножие Каньона, сердце Диких Земель – мы месяцами должны были выживать на враждебной территории. Это был обряд посвящения. Возвращались не все, зато там мы учились жить в постоянной опасности. Всё, что у нас было – это наши руки и оружие в них".
Колдо одобрительно кивнул.
"У нас есть похожий обычай", – сказал он. "Мы посылаем своих новичков патрулировать пики Перевала. Мы зовём их Волками".
"Но Перевал изолирован от мира", – сказал Кендрик. "Зачем там патрули?"
"На всякий случай", – ответил Колдо. "Вдруг пустынные звери захотят пройти сквозь песчаную стену и попытаются взять штурмом Перевал? Мы держим караул днём и ночью на всех пиках Перевала. Если какому-то чудищу удаётся пройти, мы посылаем патруль для его уничтожения, прежде чем он подберётся слишком близко. Благодаря этому, Перевал всегда в безопасности, а мы закаляемся в боях. Это страшные противники, они нападают стаями и могут быт хуже имперцев".
"Откуда вам знать", – вмешался Нейтен. "Никто из вашего драгоценного Серебра никогда не сталкивался с такими врагами, как у нас".
"Не сомневаюсь, что им приходилось сражаться и с куда более опасными врагами", – осадил его Людвиг, вставая на защиту Кендрика.
Кендрик благодарно кивнул, а Нейтен только пожал плечами.
"Я скоро стану Волком", – гордо объявил Кейден. «У меня скоро совершеннолетие. Я буду патрулировать всего с парой друзей. Мы будем сражаться и убьём столько тварей, сколько найдём».
Кендрик улыбнулся, восхищаясь его отвагой.
"Так это твой первый раз в Пустоши?" – спросил Кендрик.
Кейден торжественно кивнул.
"Я сам вызвался", – сказал он. "Отец сначала не хоте меня пускать, но брат разрешил и его убедил заодно".
Колдо повернулся к Кендрику.
"Мы с большим уважением относимся к подрастающему поколению", – сказал Колдо. "В нашем королевстве самым младшим достаются самые большие почести. Младших детей больше любят и больше ими гордятся. То, как младший сын показывает себя в бою, отражается на репутации его отца и старших братьев. Мы все должны служить образцом доблести и отваги, и это должно быть видно по нашим младшим. Ритуал вступления в совершеннолетие – очень важное событие для каждого из нас".
"В наших юных воинах, – добавил Людвиг, – собраны наши лучшие качества. Период жизни, когда мальчик становится мужчиной – это священное время. Больше того, это самый важный возраст для нашего народа".
Воины задумчиво притихли, слушая треск костра, и Кендрик снова начал дремать, но Кейден обратился к нему снова.
"Ради чего ты сейчас живешь?" – спросил его мальчик.
Кендрик обернулся к нему и увидел в его глазах неподдельный интерес. Он действительно хотел понять.
"Твоей любимой родины больше нет", – продолжал Кейден. "От твоего народа почти никого не осталось. Не знаю, как бы я заставил себя жить на твоём месте. Что заставляет тебя продолжать? Чего ты хочешь?"
Кендрик надолго и всерьёз задумался над этим вопросом. В поисках ответа, он затосковал по Кольцу и Серебру даже больше, чем раньше.
"Я живу, чтобы однажды вернуться на родину", – ответил Кендрик наконец. "Чтобы увидеть, как Кольцо восстанет из руин. Как снова наполнятся ряды Серебра. И как мы станем лучшими рыцарями, чем были раньше".
Все в кругу закивали, уважая его ответ.
"И всё же, – добавил Кендрик, – я понял, что быть рыцарем означает быть им всегда и везде. Где бы ты ни был, при любых обстоятельствах. Я понял, что мне не обязательно быть в Кольце, в Королевском Дворе, жить в прекрасном замке в богатом городе. Необязательно даже носить доспехи. Не это делает тебя рыцарем. Настоящий рыцарь должен быть готов от этого отказаться. Он всегда где-то в походе, сражается за правое дело, а не сидит в своей крепости. Когда ты там, в сердце опасности, когда тебе кажется, что тебя занесло в самый пустой и одинокий уголок мира, когда с тобой никого не осталось, когда ты завоёвываешь новую землю – вот тогда ты становишься подлинным рыцарем. Тогда ты всюду чувствуешь себя как дома. У настоящего рыцаря нет дома – он сам его себе строит. И каждый раз – новый. Поэтому мой дом сейчас здесь".
"Я за это выпью", – сказал Людвиг.
Он поднял свой бурдюк, Кендрик и остальные подняли свои, и все дружно сделали по глотку.
"За честь!" – крикнул Колдо.
"За честь!"
Кендрик отпил большой глоток из своего бурдюка и уставился на пламя, размышляя о последнем слове. Честь. Это было главное, ради чего он жил.
"Я понимаю, каково тебе сейчас, друг", – сказал Колдо своим глубоким голосом. "Я и сам когда-то был здесь чужаком".
Кендрик посмотрел на него с любопытством. То, что Колдо, будучи старшим сыном Короля, имел чёрную кожу и совсем другие черты, с самого начала казалось ему странным. Но он не хотел лезть с расспросами.
"Думаю, легко догадаться, – продолжил Колдо, – что ни Король, ни Королева мне не родня. Они нашли меня в Пустоши, когда Король был в патруле, и взяли меня к себе. Больше того, поскольку я старший из их детей, они называют меня первенцем и наследником престола. Вот такие люди у нас на Перевале".
