Сквозь квадратную дырку в потолке она видела серое небо. Теперь она поняла: труба не вела в дом или какую-то пристройку. Она вела прямо на улицу. Думая, что она находятся в подвале, она была совершенно не права. Нет, они в каком-то подземном бункере. А сейчас, должно быть, раннее утро.
Кимберли сказала:
– Ты можешь выбраться! Иди же!
– Ты ранена? – спросила Мира.
– Не очень, – ответила девушка. – Ты можешь встать?
Мира осторожно встала на ноги. Да, она может. Она может идти. Впервые за много дней в ней затеплилась надежда.
С новой силой она снова вскарабкалась по решётке. Повиснув на ней левой рукой, правую она высунула в проём и стала цепляться за траву прямо ногтями.
Вскоре она почувствовала, что её пальцы держатся за какие-то корни. Крепко вцепившись в них, она перенесла на корни и вторую руку. Затем с силой, которую она сама от себя не ожидала, она подтянулась и вылезла в сырой утренний воздух.
Она обнаружила, что находится на небольшой полянке среди леса, но где – она не имела ни малейшего понятия.
Она посмотрела вниз в дыру и увидела, что Кимберли с надеждой смотрит на неё. Элис всё ещё не понимала, что происходит.
– Поднимайтесь сюда! – сказала Мира, наклонившись в дыру.
– Я не могу, – сказала Кимберли.
– Я тебе помогу.
Кимберли посмотрела на неё снизу вверх запавшими, полными отчаяния глазами.
– Ты никогда не сможешь вытащить меня, – сказала она. – Как и Элис. – Затем она потёрла одну руку. – Я не смогу залезть по решётке.
У Миры застучал пульс.
– Я не могу просто оставить вас здесь, – сказала она.
– Тебе придётся, – сказала Кимберли. – Приведи помощь. Сообщи в полицию. Они могут приехать и спасти нас. Быстрей!
Мира с трудом могла смириться с мыслью, что придётся оставить двух своих сокамерниц, но понимала, что другого выбора у неё нет. Она встала, едва не упав в обморок от слабости, и огляделась. С одной стороны она увидела натоптанную тропу, которая вела через лес. Там, за деревьями, она видела освещённые окна.
Она поковыляла в том направлении, пока в отдалении не услышала звук хлопающей двери.
«Это он? – испугалась она. – Он возвращается?»
Она посмотрела на тропу. Это могла быть та самая тропа, по которой он приходит сюда. Идя по ней, она может оказаться прямиком в её лапах.
Она повернулась в другую сторону. Там между деревьев вела другая, менее набитая тропка. В том направлении она не видела ни домов, ни чего-либо другого. И всё же, тропа должна куда-то вести. Она должна вести к людям.
Она пошла по тропе, с каждым шагом ощущая слабость и всё более сильное головокружение. Она не знала, долго ли ещё сможет оставаться на ногах, и не понимала, куда идёт. В глазах у неё помутилось, она не могла ясно видеть. Кусты и ветки цеплялись за её волосы и рваную одежду.
Затем, к её облегчению, она почувствовала, что густой кустарник закончился и она оказалась на открытом пространстве.
«Где я?» – задумалась она.
Она шагнула вперёд и почувствовала тротуар под ногами. Она на краю шоссе. Она посмотрела взад и вперёд, но никаких машин не было. Она не понимала, в какую сторону ей лучше идти. Она выбрала направление наудачу и поковыляла в ту сторону.
Её голова плыла всё больше. Становилось всё трудней что-либо видеть, даже просто стоять на ногах. Она была слишком слаба, чтобы продолжать идти.
– Не сдавайся, – сказала она себе. – Не сдавайся!
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Скрэтч стоял и смотрел на ранее солнце, которое сквозь дыру в потолке падало на пол подвала. Он увидел дыру ещё снаружи, но не смог поверить. Теперь он видел, что клетка засыпана грязью и камнями. Одна из девушек – новенькая, ирландка – пропала, а остальные две сгрудились, сжались и в страхе смотрели на него.
Дедушка был в ярости.
– Смотри, как ты облажался на этот раз! – сказал он. – Как ты мог допустить такое?
– Я не знал, что его пора ремонтировать, – умолял Скрэтч.
– Чёрт побери, неужели тебе обо всём нужно говорить?
Скрэтч не мог отвести взгляд от дыры в потолке. В его голове продолжал кричать дедушка.
– Ты должен приниматься за работу. Ты должен починить всё. Чтобы его нельзя было сломать, говорю тебе!
– Я всё исправлю, – сказал Скрэтч.
– Да, чёрт побери, ты всё исправишь! Ты должен закрыть дыру сверху. А потом заделать цементом из гаража. Ты понял?
– Понял, – пробормотал он.
– Я не слышу, – сказал дедушка.
– Я сказал, я понял! – сказал Скрэтч, разозлившись на дедушку. Он начал собирать тяжелый мусор.
– И что ты делаешь? – спросил дедушка.
Скрэтч остановился, его плечи устало повисли.
– Что я должен делать? – умоляющим тоном спросил он.
– Первым делом найди девчонку. Найди её прежде, чем это сделает кто-то другой, прежде, чем она сможет рассказать.
В этот момент часы забили семь. Скрэтч схватил хлыст и вошёл в клетку. Он угрожающе встал над двумя оставшимися пленницами.
– Где она? – спросил он. – Куда она пошла?
Одна из девочек казалась едва в сознании. Другая попробовала закричать, но была слишком слаба, чтобы произвести какой-либо шум. Часы уже почти перестали бить.
– Я задал вам вопрос! – заорал он.
Он замахнулся на них хлыстом. Но вместо того, чтобы отвернуться, та, что выглядела сильней, лишь вызывающе посмотрела на него.
– Она пошла в полицию, – сказала она.
Скрэтч схватил её за волосы и посмотрел прямо в её пустые глаза.
– Она что? – закричал он.
– Полиция! Скоро она придёт! Всё кончено для тебя, сукин ты сын!
Скрэтч снова ударил её хлыстом. Затем он повернулся и выбежал через ворота. Он тщательно закрыл за собой дверь. Тут Скрэтч вспомнил про дыру в потолке.
– Но как же остальные… – начал Скрэтч.
– Оставь их. Они слишком слабы, чтобы выбраться. Они даже закричать не могут. А теперь пошевеливайся!
Скрэтч по лестнице выбежал на открытое пространство над бункером. Он видел, что следы ведут от дыры к ближайшей тропе.
– Она пошла туда, – сказал он дедушке, показывая направление.
Скрэтч побежал по нехоженной тропе, ветки и кусты больно хлестали его. Тропа закончилась на краю шоссе. Он посмотрел в одну и в другую сторону. Никакого транспорта ещё не было, но и следов девушки не было никаких.
– Теперь я не знаю, куда она пошла отсюда, – сказал Скрэтч.
