«Он принадлежал моей матери», – сказал он.
Хотя Церера злилась на него, она не хотела обидеть его отказом от подарка, который он только что ей подарил – вероятно, это самая ценная вещь, которая у него была. Но неужели он рассчитывает на то, что она простит его из-за подарка? Неужели он считал ее настолько поверхностной? Как легко, по его мнению, она откажется от своих принципов? Он ни за что ее не купит, никогда.
Церера открыла рот, чтобы заговорить, но Танос заговорил первым.
«Церера, они выбрали нас с тобой».
Она уставилась на него, сраженная наповал.
«Для меня будет честью жениться на тебе», – добавил он.
Церера не могла говорить, внезапно у нее комок встал в горле. Она не могла плакать, нет, она не станет плакать. Он может подумать, что это слезы счастья, в то время как они будут слезами грусти и негодования, утраченного доверия и дружбы. Она знала, что не может согласиться.
Церера подумала о Рексусе, который сражался за свободу, рискуя своей жизнью день изо дня, чтобы предоставить им всем свободу. Танос сражался против всего этого, а она не могла полюбить или выйти замуж за такого, как он. И Танос предлагает ей руку и сердце, потому что король считает, что это заставит народ поверить в то, что это приведет к равенству. Она знала, что это не так.
«Обстоятельства не идеальные, но ты должна знать, что еще до их предложения я полюбил тебя», – сказал Танос. – «Я говорил серьезно на крыше. Больше всего на свете я хочу тебя».
Церера отвела взгляд в сторону, ей все еще было больно, она не могла открыть свое сердце для прощения.
«Я ушел сражаться, Церера, но не смог заставить себя убивать революционеров».
Она взглянула на него, от этой новости ее гнев поутих.
«Я видел Рексуса. Я увлек его в переулок и ударом по голове вырубил его, чтобы его не убили солдаты Империи», – рассказал Танос.
«Правда?» – спросила Церера.
Танос кивнул.
«Но есть кое-что еще».
Церера кивнула, теперь желая выслушать его, теперь испытывая стыд из-за того, что была с ним жесткой.
«Я видел твоего брата Несоса».
Она протянула ему руку и он взял ее.
«Видел?» – спросила она, и ее грудь наполнилась надеждой.
«Мы сражались на крыше. Я не знал, что это он. Я не…»
«Что произошло?» – спросила Церера.
Танос замолчал и поднял на нее глаза, в которых стояли слезы. Она все поняла. Церера знала этот взгляд – когда от любимых удерживают ужасную информацию. Взгляд боли перед тем, как ею поделятся.
«Он упал на свой меч и тот пронзил его в живот. Я сказал ему, что не хочу причинять ему вреда, но он…»
Церера вскочила на ноги так быстро, что стул позади нее заскрипел на полу. Она не могла справиться с охватившей ее болью, она не могла избавиться от чего-то настолько сильного. Она одновременно была повсюду.
«Убийца!» – крикнула Церера, не в силах сдержать слезы. – «МОЙ БРАТ!»
Танос поднялся, он был ошеломлен.
«Я ненавижу тебя и все, что ты собой представляешь!» – крикнула она.
Его глаза дрогнули, он медленно выдохнул, рука, державшая браслет, упала ему на колени.
«А теперь убирайся!» – крикнула Церера.
«Церера, пожалуйста, не делай этого», – умолял Танос.
«Убирайся!» – кричала она. – «Я сказала, что больше никогда не хочу тебя видеть, и я не шучу!»
У нее защемило сердце, горло сжалось. Она тоже влюблена в него, но ее сердце было глупым, и чувства к нему только доказывают это.
Танос поднялся на ноги и минуту стоял с грустью во взгляде.
«Мне жаль, Церера».
Он ушел, оставив дверь за собой открытой.
Церера повернулась к окну и заплакала. Несос, ее брат, ушел навсегда. Она едва могла дышать от горя.
Она едва восстановила дыхание, когда услышала позади себя звук. Церера развернулась, полагая, что вернулся Танос, и собираясь велеть ему убираться, но была потрясена тем, кого увидела.
Королева свысока смотрела на нее со злой усмешкой на губах.
«Здравствуй, Церера», – сказала она, войдя в комнату, в ее глазах светилась угроза. – «Как прошло предложение?»
Она усмехнулась, делая шаг ближе.
«Поскольку ты – будущая жена Таноса, твоя жизнь принадлежит королевской семье. В мои обязанности королевы входит проследить за тем, чтобы ты была готова. Для начала ты не покинешь эту комнату до тех пор, пока я не позволяю, а я пока этого не позволяю».
Королева внезапно развернулась и вышла, захлопнув за собой дверь. Церера услышала, как в замке повернулся ключ.
Разозлившись, она подбежала к двери и схватилась за дверную ручку, изо всех сил потянув ее.
Но было слишком поздно. Дверь была заперта, и она осознала, что ничего не может сделать, кроме как сдаться.
Церера упала на колени, безостановочно рыдая, стуча кулаками по тяжелой дубовой двери. С ее губ срывалось имя Несоса.
Но посреди своих рыданий, неведомо для самой себя, она иногда выкрикивала имя Таноса.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Церера не знала точно, сколько она просидела на каменном полу в своих покоях – это могли быть минуты или часы – пока по ее лицу текли слезы. На улице было тихо до ужаса, бунт был подавлен. Вероятно, новость о ее браке с Таносом утихомирило лидеров революции. Она сомневалась в том, что это продлится долго.
О, как же Церера хотела ненавидеть Таноса, но ее глупое сердце предавало все, что ей когда-либо было дорого. Ее поглотила грусть, она прижала колени к груди и тихо плакала.
«Это то, чего я заслужила», – думала Церера, после чего выпрямилась и вытерла слезы с щек, испачкав шелковые рукава. Она поняла, что плохо разыграла свои карты в этой королевской игре власти и интриг. Становилось очевидным, что если она останется во дворце и выйдет замуж за Таноса, ей придется научиться одерживать победу в их собственной игре.
Правило ли она сделала, отвергая Таноса? Она считала, что поступила правильно, но почему тогда, когда она думала о его несчастном выражении лица, все казалось ошибкой?
По другую сторону двери зазвенели ключи, после чего кто-то всунул ключ в замок. Ожидая королеву или солдата Империи, Церера отползла от двери на руках и ногах и вытерла слезы.
Когда открылась дверь, она увидела в дверях Анку. Та вошла в комнату и закрыла за собой дверь.
Церера вскочила на ноги, ощутив эйфорию. Она подбежала к Анке и заключила ее в объятия, крепко сжав.
«Тебе нужно выбраться отсюда, пока они не обнаружили», – сказала Анка. – «Найди Рексуса. Новый центр революции находится возле рыбацкого залива, в Пещере Гавани».
