Здесь погиб Коди Вудс. Конечно, местная полиции и агенты ФБР уже опросили директора больницы и большую часть персонала. Теперь они с Биллом будут повторять уже пройденное. По опыту Райли знала, что такие допросы редко проходят хорошо: люди, уставшие от вопросов, часто нервничают и начинают закрываться.
Встретив директора Марджери Каммингс в её офисе, Райли выдохнула с облегчением – она оказалась приятной женщиной с розоватым цветом лица, которая поприветствовала их рукопожатием и сердечной улыбкой.
– Я слышала о конференции в Парнассус Хайтс, – сказала Каммингс. – Похоже, зрелище было ещё то.
Райли и Билл переглянулись. Сказать об утреннем провале ничего хорошего ей они не могли.
Каммингс рассмеялась. Она почувствовала их смущение.
– В медицинской среде слухи распространяются мгновенно, – сказала она. – Я в Сиэтле недавно, но уже слышала массу историй о Бриггсе Ванамейкере. Он знает толк в работе на публику. Я стараюсь не следовать его примеру.
Райли немного неловко улыбнулась. Жизнерадостность Каммингс её радовала, но она показалась ей немного странной. Похоже, то, что в её больнице отравили пациента не сильно на неё давило.
Каммингс встала из-за стола.
– Пойдёмте со мной, – пригласила она. – Мои люди ждут вас.
Она провела Райли и Билла к лифту, а дальше по коридору в ординаторскую. Там сидело порядка двадцати человек – санитары, медсёстры, терапевты и даже обслуживающий персонал. Все они работали на этаже, на котором лежал Коди Вудс, когда лечился в означенное время.
Райли с облегчением поняла, что эта встреча не будет похожа на катастрофу в Парнассус Хайтс. Здесь все были настроены на сотрудничество и проявляли терпение, пока они с Биллом задавали им вопросы по второму кругу.
И всё же, это казалось Райли не очень продуктивным. У многих присутствующих была замечательная память. Главный по этажу вёл аккуратные записи работы смен и общих приходов и уходов.
Мог ли посетитель к другому пациенту забраться в палату Коди Вудса в какое-либо из его пребываний здесь?
Персонал так не считал, да и сама Райли вскоре поняла, что это крайне маловероятно. У директора Каммингс все ходили по струнке и всегда были очень бдительными: незнакомец, бродящий по палатам определённо привлёк бы чьё-нибудь внимание.
«Мы впустую тратим время», – подумала Райли.
Не то чтобы она не ожидала, что так будет. Подобные тупики были частью расследования – было важно перевернуть каждый камень.
Райли с Биллом уже собирались закончить совещание, когда подняла руку одна из медсестёр.
– Простите, – сказала она, – кто-нибудь из вас помнит пациента, который лежал у нас какое-то время назад – парня, который постоянно говорил, что его травят?
Персонал зашептался. Да, кто-то его помнил.
– Мы проверяли его, – сказал молодой терапевт. – Ничего подобного с ним не было.
– Я тогда тоже так решила, – сказала медсестра. – Но теперь, когда произошло такое, я почему-то задумалась.
Каммингс выглядела удивлённой.
– О ком вы говорите? – спросила она.
– Это было примерно за месяц до того, как вы вступили в должность, – объяснила медсестра. – Как же его звали?..
Другая медсестра нашла информацию в базе.
– Джордж Сербин, – сказала она. – Он пролежал у нас с неделю с пневмонией. Мы тщательно изучили его жалобы, но не нашли им никакого подтверждения. Мы справлялись о нём после его выписки – в последний раз он был жив и здоров.
– У вас есть его контактные данные? – спросила Райли.
– Вот они, – сказала медсестра с планшетом.
Билл записал информацию. Райли и Билл поблагодарили всех и объявили собрание оконченным.
Спускаясь вниз на лифте, Билл заметил:
– Возможно, у нас наконец появился живой свидетель.
Как только они вышли из здания больницы, Райли набрала номер Джорджа Сербина на мобильном.
– Да? – односложно произнёс голос на том конце провода.
– Я говорю с Джорджем Сербиным?
– Да.
Голос мужчины был очень странным – слегка писклявым и нервным.
– С вами говорит специальный агент ФБР Райли Пейдж. Мы с партнёром хотели бы задать вам несколько вопросов лично.
Повисло молчание.
– О чём? – напряжённо спросил Сербин.
– Мы только что разговаривали с персоналом больницы Саус Хиллс, – сказала Райли. – По их данным, вы утверждали, что вас травили во время госпитализации. Хотели навести о вас справки.
Голос Сербина надорвался от тревоги:
– Я в порядке.
Райли посмотрела на Билла.
«Судя по всему, не очень», – подумала она.
– Вы уверены? – спросила Райли.
– Да, – сказал мужчина. – Я совершил ошибку. Я был неправ.
– Нам бы хотелось в этом убедиться, – настаивала Райли. – Мы хотим послушать вашу историю. Вы сейчас находитесь дома?
Повисло ещё более долгое молчание.
– Да, – наконец сказал он и повесил трубку.
– Что ты думаешь? – спросил Билл Райли.
– Он чего-то боится, – ответила Райли. – Лучше лично всё узнать.
Они с Биллом пошли прямиком к своей машине.
Джордж Сербин так странно говорил по телефону, что она задумалась, кем он всё-таки является: потенциальной жертвой или подозреваемым.
*
Многоквартирное здание располагалось неподалёку от больницы. Это был самый обычный дом, ничем не отличающийся от десятка других, выстроившихся вдоль нескольких кварталов. Как только они подтвердили место, Райли с Биллом поднялись на второй этаж и постучали в дверь.
– Кто там? – выкрикнул владелец квартиры.
– Агенты Пейдж и Джеффрис, ФБР, – сказала Райли. – Я только что вам звонила.
– О.
Райли услышала звон цепочек и засовов.
Дверь открылась в крохотную, очень неприбранную малогабаритную квартиру. Джордж Сербин оказался смуглым невысоким мужчиной с испуганным выражением лица.
– Мы можем войти? – спросила Райли.
– Конечно, – сказал Сербин, пропуская их.
Сербин не пригласил их присесть. Он тревожно мерял шагами комнату, избегая зрительного контакта. Он показался Райли чересчур неуклюжим – как будто не доверял собственной коже и хотел выйти из неё.
Райли окинула взглядом единственную комнату. Она заметила, что окна были оклеены изнутри белым утеплителем. Это было странно: погода в Сиэтле пока не показалась ей особенно холодной.
Билл сказал:
