Гиневьева вздохнула, прогоняя эти мысли из своей головы. Она говорила себе, что могло быть и хуже. По крайней мере, Альтфор не заставлял ее проводить с ним ночи. Он даже разрешил ей жить в отдельных покоях, спать в отдельной кровати, и это заставляло ее чувствовать себя узницей, чего ей и хотелось. Она хотела разделить уединение и боль Ройса.
Гиневьева оглянулась и заметила девушку, которая стояла по другую сторону от Альтфора. Она была молодой и поразительно красивой. Гиневьева много раз видела ее прежде, и она всегда была рядом с Альтфором. Она увидела, как девушка вложила свою нежную руку в руку Альтфора, и заметила, что муж не убрал ее. Девушка смотрела на него с любовью и преданностью, не отрывая от него взгляд.
«Ты глупа», – послышался голос.
Гиневьева повернулась и увидела Мойру, которая вместе с ней смотрела на девушку.
«Знаешь, он ведь найдет кого-то другого», – продолжала Мойра. – «Он – мужчина, а у мужчин есть потребности. Они не любят, когда их отвергают. Продолжай игнорировать его, и он тебя бросит».
Гиневьева улыбнулась.
«Хорошо», – ответила она. – «Большего я и не хочу».
Мойра нахмурилась и покачала головой.
«Ты все еще не понимаешь», – настаивала она. – «Дворяне одержимы титулами. Теперь ты – жена. Ты – часть этой семьи навсегда, осознаешь ты это или нет».
Гиневьева пыталась понять.
«Но ты только что сказала, что если он устанет от меня, то отпустит».
Мойра покачала головой.
«Он возьмет другую женщину, это правда, но ты никогда не будешь по-настоящему свободна», – ответила она. – «Они никогда не дадут тебе свободу выйти замуж за кого-то другого. Особенно за Ройса. Не после всего того, что произошло. Это станет для них позором. Они спрячут тебя в другом месте. Вероятнее всего, в темнице. О тебе больше никто никогда не услышит».
«Хорошо», – настаивала Гиневьева. – «Я не хочу быть свободной, если не свободен мой возлюбленный».
Мойра снова покачала головой.
«Ты еще большая глупышка, чем я думала», – ответила она. – «Ты – единственная надежда Ройса. Если тебя запрут в темнице, какая у него останется надежда?»
Гиневьева моргнула, размышляя над словами свояченицы.
«Но как мое замужество и титул дворянки помогут ему? До сих пор это ему нисколько не помогло».
Мойра нахмурилась.
«Потому что ты ничего не знаешь о дворянах. И ты даже не потрудилась узнать. У дворян есть власть. Неограниченная власть, большая, чем ты можешь себе представить. Если ты станешь настоящей женой и матерью, любимицей семьи, то сможешь делать все, что пожелаешь. Твои желания станут выполнять по щелчку твоих пальцев. Ты сможешь спасти, кого пожелаешь».
Гиневьева почувствовала, что ее сердце забилось чаще впервые со дня ее появления здесь. Она поближе наклонилась к Мойре.
«Да», – взволнованно произнесла Мойра. – «У тебя будет власть над жизнью Ройса. Разве ты не хочешь спасти своего возлюбленного? Или ты предпочтешь прозябать в темнице где-то от жалости к самой себе, в то время как Ройс тоже умирает и страдает?»
Гиневьева задумалась над ее словами и ощутила прилив оптимизма. Ей впервые тоже захотелось жить.
«Конечно, я хочу спасти Ройса», – ответила она. – «Я отдам за него свою жизнь».
Мойра кивнула.
«И ты правда думаешь, что сможешь спасти его, получить всю эту власть, если позволишь своему мужу идти под руку с другой женщиной?»
Гиневьева задумалась над этим.
«Разве ты не видишь?» – спросила Мойра. – «Перед тобой находится ступенька на пути к власти. Если ты хочешь ее, перестань убегать от своей роли. Ты должна принять ее».
Мойра отступила в ревущую толпу, и, когда они все начали расходиться после окончания сражения, Гиневьева повернулась и посмотрела на Альтфора. Он стоял, вместе с девушкой, взявшей его по руку. Гиневьева вдруг взглянула на все совершенно по-другому. Слова Мойры звучали в ее голове, и она осознала, что свояченица права. Перед ней находится возможность. Утраченная возможность.
Она должна немедленно пойти к Альтфору, обнять его, любить его.
Даже если она хочет этого меньше всего в своей жизни.
«Власть приходит через любовь».
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Ройс вместе с группой молодых людей шел в Пещеру Безумия, делая шаг за шагом вниз с крутого, усыпанного гравием, склона, пока их не поглотила кромешная тьма. Вниз сочился слабый солнечный свет сверху, его лучи ослабевали с каждым шагом, едва обеспечивая их какой-либо видимостью. Марк шел рядом с Ройсом, и они вдвоем находились посреди группы, в то время как остальные парни шагали спереди и сзади. Они все шли слаженным шагом в логово монстра.
Наконец, они все стали единой командой. Они шли группой, держась поблизости, вытянув мечи перед собой трясущимися руками, страх в воздухе был ощутимым. Туннель был пещеристым, сотню ярдов в ширину, их шаги отдавали эхом, смешиваясь с капелью откуда-то с потолка. Что-то пробежало в темноте перед ними и быстро исчезло. Ройс не хотел думать о том, что это было.
Хуже всего был гнилостный запах. Ройс отвернулся, когда сильный жар накатил волнами, принеся с собой ядовитую вонь. Он боялся думать о ее источнике – о ядовитом дыхании монстра, ожидающего их. Это только усилило его страх.
От стен откатился отдаленный грохот, похожий на гром, казалось, он заполнил все это место, и Ройс повернулся к Марку. Он почувствовал, как начали потеть его собственные ладони: что бы это ни было, у них нет шанса его сразить.
Ройс увидел впереди Рубина в окружении близнецов. Впервые он не смотрел на Ройса с ненавистью. Вместо этого он смотрел вперед, застыв от страха. Он был слишком занят походом навстречу своей смерти, чтобы отвлекаться на издевательства над другими.
Впервые все двенадцать парней держались вместе. Они вместе пережили путешествие на корабле, поход достойных и последние двенадцать лунных циклов здесь, и все были связаны, кроме Рубина и близнецов, которые всегда держались в стороне. Но между Ройсом и остальными парнями образовалась связь покрепче дружбы. Теперь они были братьями. Они все шли навстречу смерти как семья. Ройс отдаст свою жизнь за любого из этих парней, зная, что они сделают то же самое за него. Каким-то образом это помогало пережить происходящее.
Это было что-то, чем Рубин и близнецы никогда не понимали, что-то, что они упускали.
«Если мы хотим это пережить, то должны оставаться ближе друг к другу».
Ройсу даже не нужно было поворачиваться, чтобы понять, кто говорит – он узнал голос. Это был Альтос, который шел рядом с ним, высокий, мускулистый, чисто выбритый парень с короткими черными волосами и черными глазами. Все парни считались с Альтосом и уважали его, и Ройс вместе с ними. Альтос всегда позиционировал себя как лидер, всегда вызывался первым. Он, Ройс и Марк с самого начала стали друзьями.
