Необходимо быть очень осторожным. Около десяти лет назад, когда он впервые вышел на полигон, его поставили в пару со старым агентом по имени Уолт Бренна, которому оставалось всего несколько месяцев до выхода на пенсию. Уолт был очень забавным, хотя другие называли его скрягой. Чаку советовали не слушать его, но, в результате, он провел довольно много времени с ним. Иногда просто нечем было заняться, кроме как слушать его.
Уолт был одержим концепцией, которую он называл “Белым по Белому”.
«Тебе скажут, что эта работа заключается в наблюдении за исламскими террористами, российскими убийцами или кем бы там еще ни было, – рассказывал Уолт. – На самом деле это не так. Ты думаешь, что те парни будут планировать это рядом с президентом США? Подумай как следует. Вся суть того, что мы делаем, заключается в нейтрализации атаки “Белого на Белое”».
Чак Берг тогда выслушал Уолта с большим недоверием. Но его слова надолго застряли в памяти и иногда он раздумывал над ними. Для Уолта Бренна атака “Белого на Белое” подразумевала нападение самого правительства на себя. Убийство Кеннеди было отличным примером этого также, как и покушение на Рональда Рейгана в 1981 году.
Уолт Бренна говорил и о Рейгане: «Вице-президент, первый человек в линии наследования поста президента, является бывшим директором ЦРУ. Отец человека, который пытается убить президента, является главой “Уорлд Вижн”, передовой группы ЦРУ. Семья вице-президента довольно близко общается с семьей потенциального убийцы. Брат вице-президента и брат убийцы планируют обед во время самого нападения. Газеты об этом практически умалчивают. Этот момент практически не изучается. Почему? Потому что убийца – псих, и это все, что нам следует знать? Нет. Потому что “Белое по Белому” является согласованной частью игры. Их работа заключается в том, чтобы сделать это, а наша в том, чтобы предотвратить. Нападение и защита, вот и все».
Спустя годы, Чак заметил, что Уолт был не единственным, кто так считал. Никто не говорил об этом открыто, но он часто слышал подобные перешептывания. Как можно было определить это “Белое по Белому”? Как это нападение должно выглядеть?
Чак кивнул самому себе. Вот как это должно выглядеть. Бомба взорвалась внутри спецобъекта через несколько часов после нападения на Белый дом. Тоже самое происходило и в Белом доме: они были установлены внутри, ну, или большая часть из них. Посторонние не смогли бы установить взрывные устройства на объекте, и уж тем более, на обоих. Единственные, кто мог это сделать, это военные, разведка или сама Секретная служба.
С горящим фонариком Чак, пригнувшись, быстро пошел обратно к вице-президенту. Все это время она не двигалась.
– Мэм, Вы можете сесть, если получится. Я нашел еду, воду и аптечку. Нужно будет надеть эти маски, сейчас я покажу как. Сначала она будет казаться слишком огромной и ограничивающей движение, но я обещаю, Вы быстро привыкнете.
Она медленно села, вздрогнув от боли в руке. Кожа на лице слоилась. Берг сказал бы, что ожоги выглядели вполне поверхностными, хотя могли образоваться небольшие рубцы и шрамы. Если это самое худшее, что она получит, выйдя отсюда, ей очень повезло.
– Может нам стоит попытаться позвонить кому-нибудь? – спросила она.
Он покачал головой:
– Нет, мы не можем. Мы не знаем, кто наш враг. Какое-то время придется действовать в одиночку.
Казалось, она уже успела подумать об этом:
– Ладно.
– Выход на поверхность сейчас может быть затруднен, – сказал Люк. – Скорее всего, нам придется корабкаться, это будет страшно и больно. Поэтому я хочу попросить кое о чем. Глубоко вдохните и станьте настолько жесткой, насколько это возможно. Найдите в себе силы, я знаю, что они есть. Сможете?
Женщина посмотрела на него. Внезапно ее взгляд стал тяжелым:
– Парень, я работала в индустрии моды в окружении хищников, когда была еще ребенком. В шестнадцать лет я жила в Нью-Йорке, Париже и Милане совершенно одна. Я могу быть настолько жесткой, насколько нужно.
Чак кивнул. Это именно то, что он хотел услышать от нее.
Глава 45
23:57
Военно-морская академия США – Аннаполис, Мэриленд
Это было странным местом для встречи.
Люк был одет во все черное, даже в черные перчатки. В кармане лежал отстегнутый черный капюшон.
Темное футбольное поле Мемориального стадиона ВМС, над которым висело множество пустых баннеров, располагалось прямо перед ним. На верхних ярусах гигантскими буквами было выложено “ВПЕРЕД, МОРЯЧКИ”. В темноте надпись казалась белой, но Люк знал, что на самом деле она желтая на темно-синем фоне. При дневном свете это было хорошо видно.
Он немного отстал, задержавшись в тени последней зоны конкурсной рампы. Люк внимательно наблюдал за затемненной кабиной комментаторов в верхней части стадиона, высматривая там хоть малейшее движение. Если бы он был снайпером, то выбрал бы именно то место.
По полю в его направлении шел человек. Постепенно Люк смог рассмотреть его. Он был высокий, грузный и шел так, будто тащил на себе что-то более тяжелое, чем он сам. Мужчина был в длинном пальто. Он подошел еще ближе и Стоун увидел темный костюм и мягкие, почти смазливые черты лица.
Человек зашел в тень, созданную конкурсной рампой.
Люк еле шелохнулся:
– Министр?
Мужчина слегка вздрогнул. Было ясно, что до этого момента он не видел Люка в темноте. Его взгляд тут же обратился к матовой поверхности Глока, который держал Люк. Он убрал пистолет в кобуру, чтобы успокоить собеседника.
– Да, – ответил человек. – Я Дэйв Дэллиджер.
– Я Люк Стоун.
– Я знаю кто ты. Я был на связи с президентом сегодня. Ты тот человек, который спас ему жизнь.
– Ненадолго, – ответил Люк.
– Да.
– Мне очень жаль, что это случилось.
Дэллиджер кивнул:
– Мне тоже.
– Мне не хотелось бы это спрашивать, сэр, но есть ли вероятность, что за Вами следили, пока Вы добирались сюда?
Дэллиджер снова кивнул:
– Все шансы. Два часа назад я был на инаугурации нового президента в Комплексе R. Сюда я прилетел на вертолете ВМС. Комплекс R находится в ста милях отсюда, в горах. С моей неспособностью что-либо разглядеть в темноте, без него я добрался бы сюда только к утру.
Люк прижался к стене. Это был неправильный ответ, уж точно не тот, на который он рассчитывал.
– Не волнуйся, – сказал Дэллиджер. – Тут нет ничего из ряда вон выходящего. Нет смысла подозревать меня. Это моя альма-матер, я преподавал здесь в течение многих лет. В кампусе у меня до сих пор есть отдельная комната и кабинет. Моряки позволили мне держать их потому, что гордятся мной. Я что-то вроде местного достояния здесь. Я сказал присутствующим в Комплексе, что если нам предстоит погибнуть, то я лучше сделаю это тут, чем в какой-то дыре в земле.
