Побегав немного по двору, я окончательно замерзла, но не потеряла бодрости духа. Мой боевой пыл не угас. Я прыгала возле скамейки, хлопая об себя руками, и параллельно вынашивала план мести всем моим обидчикам.
Внезапно к подъезду подрулила какая-то машина и ослепила меня фарами. Я зажмурилась и отвернулась, дожидаясь, пока этот идиот догадается погасить свет. Фары потухли, мотор заглох. Потом хлопнула дверца.
– Алька, ты, что ли? – услышала я рядом с собой.
Опять! Когда уже это кончится?
– Не я, – огрызнулась я. – Чего тебе здесь надо?
– Ничего, – сказал Саня. Он был в расстегнутой куртке и без шапки. Конечно, в машине тепло, с завистью подумала я, уютно и музыка играет. А я скачу тут на морозе, как последняя кретинка, и размышляю, как бы огорчить всех своим исчезновением. Всех, кто сейчас сидит в теплой комнате и меньше всего думает обо мне. Получается, что хуже всего мне самой, а вовсе не им. Так какая же это месть?
Я недолго думая запрыгнула в машину. Погреюсь хоть три минутки, а там решу, что делать дальше. Мама против моей самостоятельности? Против пятикурсника Сани? Так вот, я назло ей сижу в его машине. Так сказать, мщу. Пустячок, а приятно.
– Куда едем? – спросил Саня, поворачивая ключ зажигания. Мотор тихо заурчал.
– На свидание, – буркнула я.
– И где у нас будет свидание?
– У тебя не знаю где, а у меня – на проспекте Карла Маркса. Разные у нас с тобой будут свидания, ясно?
– Как белый день. Яснее некуда.
Он смотрел на меня со снисходительной улыбкой, будто его забавлял наш разговор. Он постоянно так на меня смотрел. Как на малолетнюю дурочку. Я никак не могла взять инициативу в свои руки и оттого чувствовала себя не в своей тарелке. Вроде бы я диктую условия, он соглашается и подчиняется… Откуда же тогда ощущение, что он просто играет со мной, как сытый кот с мышью?
– Шурик… – сказала я и обрадовалась, увидев, как он поморщился. Не нравится? Так тебе и надо. Меня тоже корежит от «Альки», между прочим. – Ты, наверно, приехал меня куда-нибудь пригласить?
– Хочешь, чтобы я тебя куда-то пригласил?
– Нет, я занята, я же тебе сказала.
– Зачем тогда спрашиваешь?
Я рассердилась. Посмотрите на него, какой экзотический фрукт! Толком ничего не говорит, от ответов увиливает, чего хочет, непонятно, о чем думает – неизвестно. Ну, ничего, мы тоже не лыком шиты, в кошки-мышки играть умеем. Сейчас мы тебе устроим сладостную мечту с обломом в финале. Чтобы дошло наконец до твоей дубовой башки, что ты мне не пара.
– Послушай, Шурик, – нарочно повторила я и придвинулась к нему поближе. Он неподвижно сидел вполоборота ко мне. Я постаралась придать своему лицу вдохновенное выражение и произнесла самым страстным голосом, на который только была способна:
– Если хочешь, я не поеду на свидание…
Саня молча посмотрел на меня. Так, очень хорошо, кажется, клюнул. Надежду мы тебе подарили. Теперь дело за обломом.
– Я останусь с тобой, хочешь? – спросила я, стараясь сымитировать хрипловатый голос с учащенным дыханием. – Куда ты меня повезешь?
– А куда бы ты хотела? – нейтрально поинтересовался он.
– С тобой – куда угодно! – выдохнула я и, по-моему, перегнула палку. Но Саня этого, кажется, не заметил. Мужики вообще существа доверчивые и недалекие. Они уверены в своей неотразимости и очень удивляются, когда по их первому желанию женщина вдруг не шлепается к их ногам, как подстреленная дикая утка.
– Я просто валяла дурака, – проговорила я, медленно, но верно приближаясь к его лицу. – На самом деле ты мне очень нравишься. Хочешь меня поцеловать?
Саня помедлил немного, потом преодолел оставшееся расстояние, и теперь его губы практически касались моих. Ну вот, что я говорила! Стоит только сделать телодвижение навстречу самцу, и дело в шляпе!
– Ну? – страстно прошептала я. – Хочешь?
Он был так близко, что я чувствовала его мятное дыхание. Саня выдержал паузу, и я успела придумать кайфоломную фразу, которую произнесу, как только он скажет «хочу» или попытается воспользоваться моим предложением. Но он вдруг прикоснулся губами к моему уху и не менее страстно шепнул:
– Нет, совершенно не хочу. Но все равно спасибо.
Я отпрянула так резко, что стукнулась затылком о стекло.
– Осторожно, – как ни в чем не бывало сказал Саня. – С головой можешь не церемониться: она – твоя, а стекло все же денег стоит.
Я вскипела – да кто он вообще такой, чтоб издеваться надо мной? Тоже мне, юморист нашелся. Остряксамоучка!
Стянув с себя шапку, я потерла гудящий затылок. Ого, вот уже и шишка прощупывается. Угораздило же связаться с чокнутым!
– Где твои волосы? – воскликнул Саня и включил верхний свет. – Ты что, постриглась?
– Как вы меня все достали! – взорвалась я. – Да, я постриглась, постриглась! Что ты имеешь против моих волос?
– Ничего, – спокойно ответил он. – Просто с ними ты была… особенная.
Глава 9
Саня высадил меня у дома Кирилла. Я взяла в руки шапку, запахнулась и вышла, с размаху хлопнув дверцей.
– Ты надолго? – поинтересовался он, опуская стекло.
– Не знаю. Как управлюсь, – процедила я сквозь зубы.
Чтобы уколоть моего преследователя, я сказала ему, что здесь живет мой любимый человек (что, впрочем, соответствовало истине) и я еду побыть с ним наедине. Но не заметила никакой реакции на его непроницаемом лице.
– Тебя подождать? – спросил он.
– Если у тебя есть лишних три часа, – равнодушно произнесла я и вошла в подъезд.
Дед был один. Кирилл повел Настю ужинать в кафе. Я расстроенно шлепнулась на табурет и принялась ковырять кусок пирога, предложенного дедом, совершенно не ощущая вкуса.
– Двойку, что ли, получила? – спросил дед. – Лица на тебе нет.
Двойку, усмехнулась я. Если бы двойку! Ее можно исправить. А как исправить все те глупости, которые я наделала в последние два дня?
– Время – десять, – сказал дед. – Ночевать останешься? Звони матери и оставайся, нечего по ночам болтаться.
– Нет, мне в институт с утра, – вздохнула я и вдруг вспомнила о своем недоученном латинском. Доцент Лебедева не поймет, если я завтра не отбарабаню ей десять крылатых фраз и правила склонения существительных. А ведь я еще имею слабенькую надежду на «автомат».
– Я тебя до остановки провожу, – поднялся дед.
– Не надо. Остановка под окном. Я тебе позвоню, как доберусь.
– Ну, смотри…
Я оделась, поправила перед зеркалом шапку и неожиданно для себя сказала:
– Дед, я возьму котенка. Того, рыжего.
