Наконец техники решили сделать радио. Кто-то принес в тюрьму наушник, и среди тюремного мусора нашли несколько советских поломанных радиоприемников, а также стетоскоп, который использовали как дополнительный наушник. Катушку настройки будущего радиоприемника сделали из круглой картонки из-под рулона туалетной бумаги, которую обмотали медным проводом.
Оставалась последняя проблема – батарейки. «Для этого нужен был исходный материал – два разных металла и электролит. У нас была медь от телеграфного провода, который мы оторвали от стены, и было олово от покрытия ведер, но нужен был еще электролит, – объяснял Энди. – Для этого мы послали одного парня в медчасть, и он возвратился с бутылкой сульфата меди. Хорошо, что охранники не заставили его это выпить». Когда в собранный «элемент питания» добавили сульфат меди, батарея заработала и радио заговорило.
Правда, не хватало припоя, и поэтому все провода в этом кустарном радио должны были быть надежно скручены для хорошего контакта. Последним шагом явилась антенна длиной в сотню метров. Заключенным удалось вывести ее наверх рифленой крыши главного «проспекта» и натянуть вдоль внешней стороны.
«Когда, наконец, радио было собрано, мы смогли принимать несколько американских радиостанций. Ночью я часто подходил к краю крыши для лучшего радиоприема, – рассказывал Энди. – С четырьмя трубками, выходящими из приемника, я впервые за несколько месяцев слушал американскую музыку».
Из-за постоянной опасности обысков наличие радио хранилось в строжайшей тайне. Но слухи все-таки дошли до охраны, обыск устроили, но радио не нашли. Имея контакт с внешним миром, заключенные начали издавать подпольную тюремную газету. «Один из кубинских заключенных был радиооператором, – вспоминал Вилли. – Он разбирался в радиоприемниках и как только настраивался на станцию, его помощник начинал работать как стенографист. Они включали свои наушники и стенографировали новости от каждой станции, которую могли поймать. На следующее утро копия рукописной газеты распространялась среди заключенных.
14 апреля 1961 г. наша тройка как обычно легла спать, однако на рассвете нас разбудили орудийная стрельба и сполохи от рвущихся снарядов. Началось вторжение кубинских эмигрантов в Залив Свиней. Всю зиму циркулировали слухи о возможном вторжении, и теперь оно началось. В тюрьме возник хаос, когда в небе появились бомбардировщики B-26, которые пилотировали кубинские эмигранты, прошедшие обучение в ЦРУ. Несколько дней спустя, 17 апреля, на западном берегу Кубы в Заливе Свиней высадился десант».
Задуманное еще при администрации Эйзенхауэра, вторжение 1400 кубинцев было начато с одобрения президента Кеннеди. Первоначально предполагалась высадка в районе Тринидад, на склонах горного массива Эскамбрай. Согласно этому плану, небольшая вооруженная группа должна была поднять восстание среди кубинского населения. Если бы восстание оказалось неудачным, то можно было отступить в горы и начать партизанскую войну.
Однако в марте 1961 г. Кеннеди назвал этот план «слишком масштабным». Президент изменял несколько раз место высадки перед заключительным решением и остановился на Заливе Свиней, который окружали болота
{363}. Когда корабли с 2506 кубинскими десантниками приблизились к острову, президент Кеннеди неожиданно отменил ранее запланированные воздушные удары по Кубе, которые разгромили бы скромные кубинские ВВС
{364}. Из-за этой отмены самолеты Кастро смогли потопить корабли снабжения. И десант, захвативший небольшой береговой плацдарм, был обречен на уничтожение.
На второй день военных действий техники ЦРУ начали замечать кубинских полицейских с коробками в тоннелях под третьим и четвертым этажами. Причина такой активности оставалась неясной, пока дно одной из коробок не отвалилось, и заключенные увидели там динамит. Стало очевидно, что Кастро распорядился сделать из тюрьмы смертельную ловушку, в которую попали бы обитатели, если бы решили вырваться на свободу, чтобы присоединиться к силам десанта. Убить 6000 мужчин внутри тюрьмы и тем самым снизить риск появления на свободе маленькой армии заключенных, готовых двинуться на Гавану, – такова была вероятная мысль Кастро.
19 апреля с высадкой десанта было покончено. Из общего числа высадившихся кубинцев в плен попали 1189 человек, и лишь немногие смогли морем вернуться обратно. Когда новость о неудавшемся десанте достигла тюрьмы, ни у кого уже не было надежды на вторую попытку
{365}. Никто не вспоминал о взрывчатке до Дня благодарения, когда охранники с помощью отбойных молотков вдруг не начали долбить отверстия в полу и стенах.
Через три недели все отверстия были готовы и прибыли грузовики с коробками, на которых стояла надпись «Взрыватели». Содержимое коробок разгрузили в отверстия, а затем привезли еще коробки, уже с динамитом, который уложили в определенном порядке вдоль стен. Судя по числу коробок, в здание тюрьмы заложили около пяти тонн взрывчатки. Еще более зловещей выглядела раздача заключенным черных пластмассовых колец с тюремными номерами. Это было сделано, как узнали заключенные, для опознания трупов, если бы тюрьма была захвачена. Очевидно, что Кастро все еще боялся тюремного восстания.
Идея жить в заминированном здании совсем не понравилась американцам. Слухи о том, что американцы намереваются что-то предпринять, быстро разошлась по тюрьме, и вскоре к ним подошел кубинец Миро. «Миро привел к нам двух своих приятелей, один из них был очень тучным и походил на рекламу шин Michelin, – вспоминал Вилли. – Мы пошли в одну из клеток на первом этаже, которая использовалась как туалет. Из-за ужасного запаха долго там задерживаться было нельзя. Приятель Миро по прозвищу Michelin закрывал нас от охранников, в то время как два других кубинца в течение четырех дней пытались увеличить отверстие в полу, ведущем к техническому тоннелю со взрывчаткой. Наша команда тогда приняла на работу самого маленького заключенного. Это был светлокожий кубинец по прозвищу Американо, крохотного роста и около 50 кг весом. Американо был убежден, что сможет пролезть внутрь тоннеля через небольшое отверстие.
Соблюдая все условия конспирации, молодой кубинец однажды днем проскользнул в тоннель с заданием найти какие-либо образцы взрывчатки и принести их для оценки. В тоннеле 2,5 на 2,5 м Американо обнаружил много взрывчатки, которой было достаточно для разрушения здания, а также две системы подрыва, одну электрическую и другую – с обычным длинным шнуром. Идея была понятна – если один взрыватель не сработал бы, то можно было привести в действие другой.
Официально команду минеров возглавлял лейтенант кубинской армии, и техники ЦРУ теперь понимали, что работа сделана профессионально. «Он знал взрывчатые вещества, и знал, как и что надо сделать, – рассказывал Вилли. – Они провели линии из двора в здание, одна линия со шнуром помещалась в пластмассовой трубке, а электрическая линия проходила в отдельном пластиковом шланге. Когда мы поняли все то, что он сделал, нам оставалось только чесать затылки. Мы сидели на этой штуке и понимали: если она сработает, нам конец».
