– Вот и я так думаю.
Старшина пошёл к лейтенанту, а я завёл «Маркизу» и задним ходом спустил её в капонир. Норма. Только кабина чуть высовывалась над бруствером, но там ничего серьёзного не было, повреждения, если что, будут не критичные. Вот для ЗиСа места уже не было. Кстати, лейтенант приказал копать один капонир, для ЗиСа мы и не копали, а вот почему – выяснилось, когда Авдеев вернулся обратно, поговорив с командиром.
– Лейтенант одобрил осмотр бронеавтомобиля, только ещё сообщили, что меня забирают. Он связался с нашим автобатом в Житомире. Они отзывают меня и ЗиС, потери большие, техников и транспорта не хватает. Обрадовались, что я жив.
– Когда едешь?
– Ещё одну ходку за кустарником сделаю, заодно тебя до БА подкину, посмотришь, если что, я на обратном пути отбуксирую тебя сюда. Часа в три уже рвану в Житомир. Тут троих подозрительных взяли, если никого не будет, отвезу их в ближайший отдел наркомата.
– Лады, понял.
После разгрузки я и ещё один пограничник сели в кузов, и мы поехали к лесу. Посередине пути, справа, действительно мелькнули какие-то развалины и стоявший неподалёку в тени дубравы БА. Старшина притормозил и оставил нас, а сам попылил дальше, обгоняя какую-то транспортную колонну. Я её уже видел, мимо нашего поста проходила. Мы же с Сомовым, повесив карабины на плечи, направились к бронемашине, болтая на ходу. Особо я по сторонам, в отличие от погранца, не смотрел, поэтому не сразу заметил, что тот уже не идёт рядом, а лежит, шипя мне, чтобы я тоже залёг. Упав на траву, я удивлённо к нему обернулся и спросил:
– Ты чего?
– Экипаж машины около неё лежит. А позы не те, когда спят. Убитые они.
– Понял. Что будем делать?
– Лежи тут, а я сползаю, проверю. Если начнётся стрельба, дай пару выстрелов в воздух, это отвлечёт противника. После каждого выстрела сразу меняй позицию. Хотя тебя и учили этому, всё равно повторю. Если никого не обнаружу, я тебя позову.
– Понял, жду тут, наблюдаю.
Лежать мне пришлось долго, минут двадцать. Солнце серьёзно припекало сверху, тем более я был в кожанке, но я старался не шевелиться, держа оружие наготове и рассматривая развалины. Когда появился Сомов и помахал карабином, подзывая, я встал и побежал к нему.
– Ну что тут?
– Снайпер работал, вон из того окна, там три свежие гильзы. Со ста метров, три выстрела – три убитых. Они сюда завернули, похоже, пообедать, там, в стороне, остатки еды. Вчера это было. На них налетел немецкий истребитель и дал очередь из пулемётов, экипаж не пострадал, да и машина в принципе тоже, лишь следы и борозды на броне, но два ската пробило. Они ремонтом занимались, когда их начал расстреливать одиночный стрелок. Двоих сразу, а вот третьего уже у дверей БА, видно, он хотел в машину заскочить, укрыться от огня и ответить, да не успел. Стреляли из нашей винтовки, из СВТ. Может, простой, но, я думаю, – снайперской.
– А четвёртый из экипажа? Тут четверо должно быть.
– Четвёртого из экипажа нет, но, наверное, его и не было, следов не нашёл.
– Понятно. Тогда так, я машиной займусь, если она цела, своим ходом доедем, а ты – убитыми.
– Хорошо.
Сомов снял с борта бронемашины лопату и, отойдя в сторону, стал копать могилу, документы он с убитых уже снял, как и оружие. Три единицы, карабин и два нагана в кобурах, так что занимался сейчас нужным делом. Я забрал у убитых шлемофоны, пригодятся, и стал осматривать машину. Сомов не ошибся, повреждения были не критические, и стреляли действительно из пулемётов и сверху, значит, «мессер» геройствовал. Запустив двигатель, погонял его на разных оборотах, после чего занялся скатами. Они уже были разбортированы, поэтому я начал клеить. Механик у бронемашины был опытным и имел из инструмента всё, что нужно, так что, когда подъехал Авдеев с погранцом, с которым выкапывал кустарник, я уже почти закончил. Вместе со старшиной мы накачали скаты и поставили их, похоронили экипаж и колонной поехали к посту.
Бак у БА был наполовину полон, так что километров на сто хватит, да и ехать нам тут километра четыре. Не так и далеко. Боекомплект полный, как к пушке, так и патронов к пулемётам хватало. Норма.
Егоров, получив информацию о нашей находке, на несколько секунд задумался, осматривая окрестности, указал место, где копать капонир; экипаж он сформировал из своих людей, командиром машины назначил Ильина. Тот в срочную в танковых войсках на танкетке служил, так что разбирался. Я передал ему БА, шлемофоны и остальное, после чего направился к себе.
– А оружие экипажа? – напомнил Васильев, останавливая меня.
– Какое оружие? – сделал я честные глаза.
– Три единицы. Ты и так, я смотрю, любишь его собирать. Сколько уже набрал? Десять пистолетов есть?
– Я не я и собака не моя, – отрезал я.
С оружием это действительно так, короткоствол с убитых я снимал и прибирал себе. Только старшина немного ошибся, у меня его уже было три десятка единиц, три карабина, винтовка, ну и патронов общим числом около полутора тысяч. Даже три гранаты есть. «РГД-33», две штуки, и классическая «лимонка». Новые находки я уже спрятал на «Маркизе», чтобы погранцы не нашли. С десяток в кабине под сиденьем, остальные в сидорах или завёрнутые в мешковину на раме. Если знать как, можно хорошо спрятать.
В общем, пока сформированный экипаж нашей новой боевой единицы копал капонир, мы с Авдеевым попрощались. Топлива в баке до Житомира ему должно было хватить, так что, погрузив шесть задержанных подозреваемых и одного погранца для охраны, он поехал к себе в часть. По пути он должен завернуть в один городок, сдать задержанных, и поедет дальше. Погранца я потом заберу, когда привезу очередную партию задержанных. Ох, сколько я их уже перевозил, скольких повидал. Правильно Васильев говорил, быстро я так глаз набью на подозрительных субъектах, уже сам стал машинально по толпе глазами зыркать и определять, где простой беженец, где возможный засыл, или ещё кто. Вырабатывалась такая привычка.
Ночь, мало кто из нас спал, так что, проводив Авдеева, я забрался под машину и, накрывшись курткой, спокойно уснул. Где я устроился, все знают, если что, разбудят.
Разбудили меня немцы. Уже перед самой темнотой я подскочил на месте, когда разорвалась очередная бомба. Нет, не так, бомбочка, так как с прошлой бомбардировкой это было не сравнить. Я не ошибся. Наш пост атаковали два «мессера», сперва зашли со стороны солнца, сбросили мелкие бомбы, а потом пулемётами и пушками начали ходить над нашими головами. Бронеавтомобиль уже стоял в капонире, так что его не задели, но все погранцы били по «мессерам» из личного оружия, кто используя бруствер, кто стоя на коленях. На дороге образовалась пробка из битых машин, водители двигающихся следом начали объезжать их по полю. Явно разрасталась паника, некоторые обезумевшие от страха водители давили людей, что бежали от колонны в поле, а я, мельком выглянув и увидев это безобразие, сел на дно капонира и стал тереть шишку, что стремительно росла на темечке. Разрыв бомбы заставил меня подскочить, а рама у полуторки ох и крепкая. Я даже не понял, что загудело после удара, она или моя голова.
