После чего, аккуратно отставив в сторону ополовиненную бутылку грузинского коньяка, Батоныч выложил перед гениальным конструктором чертежи его же собственного 85-мм орудия «С-53». Угу, того самого, что будет установлено на «Т-34–85» спустя примерно два года. Ну, в смысле БЫЛО установлено там, в реальной истории. Которую они с Виталей уже в который раз пытаются изменить. Дальше почти в точности повторилась вчерашняя история с Астровым: закончив знакомиться с чертежами и под конец зачем-то пощупав край листа, предварительно послюнив палец (нанесенный лазерным принтером рисунок, разумеется, не размазался), Василий Гаврилович взглянул на Бата:
– Гм, очень интересная разработка. При наличии соответствующих боеприпасов бронепробиваемость окажется просто чудовищной. Но почему вы решили обратиться с этим именно ко мне? Я все-таки самостоятельно разрабатываю свои пушки. Тем более весьма сомневаюсь, что подобное орудие можно установить в башне существующих танков. Нет, за крайне приятную информацию о судьбе моего детища огромное спасибо. Да и эта ваша самоходка… прекрасное решение, рад, что там, – Грабин коротко дернул головой в сторону давно не беленного потолка рабочего кабинета, – решили всерьез озаботиться подобным. Объединить мощное противотанковое орудие и маневренную гусеничную ходовую – браво! Неужели Николай Александрович додумался? Молодец, очень талантливый инженер, никогда в нем не сомневался. Но танковая пушка, под которую не существует, простите, танка?
– Ну, отчего же не существует? – хмыкнул Батоныч. – Вот, ознакомьтесь. Проект, разумеется, секретный, но вам ведь не привыкать, верно? Прошу вас.
Чертежи башни «Т-34–85» конструктор изучал недолго. Задумчиво почесав щеку, поднял взгляд:
– Вот даже как? Значит, новая башня? Причем именно под эту пушку?
– Ага, – просто ответил Владимир Петрович, протягивая руку к бутылке: – Еще по капельке?
– Исключительно капелюшку, – рассеянно пробормотал тот, думая о чем-то своем. – И… когда эта машина пойдет в серию? То есть правильнее спросить: когда понадобится новое орудие?
– Начинайте работать, Василий Гаврилович. Времени не так чтобы очень много. Собственно, давайте договоримся вот как: сначала крупносерийное производство «ЗИС-3» с одновременной ее доработкой для установки в самоходную установку. Астров, к слову, уже приступил, задание он получил буквально вчера. Очень прошу, сразу же наладьте теснейшее сотрудничество, у меня не будет времени разъезжать туда-сюда и решать ваши проблемы. Тем более если я приеду, то приеду с проверкой – и учтите, никаких поблажек уже не будет. Или есть результат – или его нет. Третьего не дано. Потому и меры будут приниматься… самые действенные. Видели, кто подписал мои полномочия? Вот именно. Затем – работа над новым танковым орудием. Сроков не называю, но хотелось бы получить новую пушку уже зимой-весной будущего года.
– А новая башня к этому времени будет? – осторожно осведомился Грабин.
– Будет. Ну, по крайней мере, товарищ Сталин ОЧЕНЬ на это надеется. А я проконтролирую. Впрочем, это уже не ваша проблема, товарищ Грабин.
– Да-да, товарищ полковник, я прекрасно вас понимаю. Чертежи вы мне оставите?
– Только те, что касаются непосредственно вашего задания, Василий Гаврилович. Остальные я вам показал исключительно с ознакомительной целью. Для составления общего представления, так сказать. Мне ведь еще по танкостроительным заводам ездить. Еще вопросы?
– Боеприпасы?
– Тоже не ваша проблема. Подключим, кого следует. Разумеется, вы будете работать с ними в плотной кооперации.
– Тогда больше вопросов не имею, товарищ Бат. – И, чуть поколебавшись, добавил: – Простите, значит, я могу быть уверенным, что вопрос по «ЗИС-3» решен окончательно и на самом верху?
– Именно так. Окончательно и бесповоротно. На самом верху, я лично говорил с товарищем Сталиным. Прекрасная пушка, катастрофически необходимая фронту уже сейчас. Нет, даже не сейчас – вчера! Не сочтите за лесть, товарищ Грабин, но я бы не удивился, если ее когда-нибудь признают лучшим орудием своего класса. Но имейте в виду: качество, качество и еще раз качество. За брак буду карать, сразу предупреждаю. За задержку работы по «СУ-76» – тоже. Мы друг друга поняли?
– Абсолютно.
– Вот и хорошо. А сейчас не согласитесь ли показать мне вашу, так сказать, епархию? Сборочные цеха, все такое прочее. Никогда не видал, как пушки делают. Стрелять – стрелял, а вот видеть – не видел. Покажете?
– Конечно, прошу вас, товарищ полковник…
Глава 9
16 июля 1941 года, Бяла-Подляска – Брест – Ивацевичи – Клецк
В дорогу мы собрались только на следующий день после решения Гелена «отправиться в будущее». Уж и не знаю, что полковник с майором делали, как утрясали оргвопросы, как мотивировали перед начальством необходимость поездки, но времени это заняло довольно много. Поздним утром мы отчалили. Снова было то самое драповое пальто и нелепая широкополая шляпа а-ля Индиана Джонс. Почему-то иной аналогии в мою слегка гудевшую после вчерашнего коньяка голову не пришло.
Машина тоже оказалась знакомой, с наглухо зашторенными окнами, равно как и усевшиеся на заднее сиденье мордовороты. Ну хоть какое-то постоянство, ха! Кстати, окна-то за каким хреном закрывать? Будто я и без того не в курсе, что провел эти дни в Берлине! Впрочем, это они не от меня шифруются, это меня прячут. От кого? Да от всех! Миляги Рейнхард с Анхелем, похоже, замутили какую-то свою игру… ну, да и флаг им в руки, барабан на шею и ветер в спину. Мне от этого ни холодно ни жарко – лишь бы под жернова ведомственных интриг не попасть.
Главное, смартфон с собой взяли – это уж я напоследок извратился, мол, у нас в будущем все «электронные устройства» взаимосвязаны друг с другом, потому без оного я тот самый планшет просто не найду. Вот хоть башкой о сенсорный экран бейся – никак. В принципе это я так сболтнул, наудачу, будучи готовым к новой волне подозрений – просто уж больно не хотелось оставлять фрицам столь ценный артефакт. Поскольку уцелеют ли абверовцы после моего побега – бо-ольшой такой вопрос. Огромный даже. И в чьи руки после этого попадет смартфон – непонятно. Как ни странно, вопросов не возникло, и опечатанный металлический контейнер с «Самсунгом» и прочими сопутствующими девайсами местного изготовления погрузили в багажник. Часы мне, кстати, тоже вернули по первому требованию – после всего, что фрицы узнали и увидели за эти дни, они уже в качестве иновременного артефакта не котировались. Еще бы – ведь впереди перспектива захватить целое море сверхценной информации и, вишенкой на торте, самую настоящую «машину времени» грузоподъемностью в «несколько десятков тонн». Вот где размах, а то часы какие-то…
На аэровокзале Темпельхоф – теперь я рассмотрел его во всех подробностях – мы надолго не задержались: самолет уже прогревал моторы на взлетной полосе. Снова трехмоторный «пятьдесят второй», вполне вероятно, что тоже тот самый. Неподалеку застыла пара готовых к взлету «худых», чему я, как ни странно, даже обрадовался. Шансы, конечно, мизерные, но обидно будет, если нас сшибут родные истребители. Вот будет хохма, когда на меня тот самый геройский летчик капитан Захаров спикирует! Хотя, с другой стороны, ничего столь уж и страшного. Уйду себе на «перезагрузку» – и всех делов.
