Сзади опять послышался шум. И тот же голос, на сей раз гораздо громче, произнес:
— Похоже, ты еще жив, Кэссиди. Так что, пожалуй, я не буду рисковать!
Прогремел выстрел, пуля ударилась рядом с ним о скалу; в лицо брызнула каменная крошка. Затем раздался еще один выстрел и еще один… Стрелявший, похоже, не видел его во тьме. Но Хопалонг знал, что рано или поздно пуля обязательно попадет в него.
Хопалонг никак не мог собраться с силами, чтобы подтянуться. Но даже если бы ему это удалось, то стрелок по шуму определил бы его местонахождение. Он осторожно правой ногой попытался нащупать хоть какой-нибудь выступ. Напрасно… Затем попробовал сделать то же левой ногой — вроде бы успешней. Под градом пуль, разбивавшихся о скалу и осыпавших его каменным дождем, он попытался повернуться, чтобы опереться ногой о выступ. И вдруг одна из пуль точно огнем обожгла его бок. И тотчас же другая ударилась в скалу совсем рядом с его пальцами. Поставив наконец ногу на выступ, он перевел дух.
И тут стрельба прекратилась. Его враг, должно быть, прислушивался. Кэссиди тоже напряженно вслушивался в тишину. Но что это?.. Похоже, треск сухих веток. Но зачем он их ломает?
Чтобы сделать факел!
Хопалонг похолодел. Ведь при свете факела незнакомец сразу увидит его… И тогда все решит последний выстрел!
Он лихорадочно ощупывал руками «скалу, не выпуская при этом веревку. Необходимо найти выступ, чтобы вскарабкаться наверх. Преодолеть нужно было не более пятнадцати футов, но как? Дело осложнялось тем, что край скалы, как ему припомнилось, немного нависал над пропастью.
И тут Хопалонг вспомнил: под ним находилась опора моста! Сам мост давно развалился, но остались деревянные опоры арки, весьма основательно заделанные в скалу и еще достаточно прочные, как показалось Хопалонгу, когда он рассматривал их сверху. Но далеко ли до них? Он лихорадочно соображал, пытаясь представить себе размер арки и определить расстояние до нее.
Если его расчеты были верны, то опоры арки находились прямо под ним. Он с величайшей осторожностью пошарил по стене носком сапога… И в этот момент вспыхнула спичка. Незнакомец поднес ее к пучку сухой травы — и Хопалонг увидел под собой толстые бревна, сделал глубокий вдох и отпустил веревку!
Он укрылся за толстым бревном, ухватившись за него обеими руками, и очень вовремя — в следующее мгновение в каньон полетела горящая ветка. На несколько секунд стало светло как днем. Отчетливо видна была даже веревка, болтавшаяся вдоль отвесной стены.
Незнакомец, явно неудовлетворенный увиденным, зажег вторую ветку и, наклонившись, бросил ее вниз. Но, очевидно, и на сей раз ничего не разглядел. Хопалонг потянулся к кобуре своего шестизарядного кольта. Может, все-таки стрелять не стоит?.. Ведь, промахнувшись, он выдаст себя.
Кэссиди выжидал, решив, что воспользуется оружием только в том случае, если будет обнаружен. Таинственный незнакомец, однако, не собирался уходить. Вниз полетела еще одна горящая ветка. Некоторое время спустя этот человек, видимо, решил, что Хопалонг мертв. Во всяком случае, огня больше не было.
Хопалонг ждал. Вскоре он услышал стук копыт, эхом разносившийся по каньону. Незнакомец удалился. А потом наступила тишина. Наконец звезды начали бледнеть, а отяжелевшие веки Хопалонга сомкнулись. Он задремал. Проснулся он словно от толчка, почувствовав, как его руки заскользили по дереву. Хопалонг крепче ухватился за бревно. Уже скоро, совсем скоро! Только бы не заснуть…
Но вот наконец небо посветлело, и в каньон спустилась прохлада. Внизу журчала вода. С трудом повернув онемевшую шею, Хопалонг глянул вниз — под ним пробегал серебристый поток; камни же по-прежнему скрывала густая тень.
Он задрал голову и посмотрел вверх. В двадцати футах над ним навис край скалы. Слева от него висела веревка, но дотянуться до нее было невозможно.
Стена у него над головой была совершенно гладкая — да и внизу примерно такая же. Спасаясь от врага, он сам себя загнал в ловушку и теперь был обречен на медленную смерть от жажды и голода.
Хопалонг снова начал осматривать поверхность стены. Он изучал ее дюйм за дюймом, пытаясь обнаружить хоть какую-нибудь трещину или выступ. На левой ладони у него был глубокий порез — так при падении впилась веревка. На правой руке он ободрал кожу, когда цеплялся за бревно. При этом он твердо знал: необходимо выбраться отсюда как можно быстрее.
Братья, по крайней мере, один из них, могут прийти сюда, чтобы посмотреть, из-за чего вышла стрельба. Но могут ведь и не прийти… А значит, надо рассчитывать только на самого себя. И побыстрее выбраться отсюда — иначе смерть. К тому же Топпер — ведь он привязан…
И тут Хопалонга осенило. Собравшись с силами, он прислонился спиной к стене, набрал в легкие побольше воздуха и позвал Топпера. Может, конь его услышит.
Хопалонг крикнул снова, и еще раз, и еще…
Он услыхал удары копыт о землю. Только бы Топпер сумел выдернуть кол, к которому привязан. Только бы подошел к краю каньона!
Хопалонг снова позвал коня. И вдруг услышал пофыркивание и стук копыт. Над пропастью склонилась голова Топпера.
— Мальчик мой, я попал в беду, — обратился Хопалонг к коню. — Ты должен помочь мне.
Топпер фыркнул — ему не нравилось стоять на краю пропасти. Хопалонг видел, что за жеребцом тянется веревка, но как заставить Топпера перебросить ее через край каньона? Ухватившись за веревку, он бы выбрался отсюда. Скорее всего конь бы сам его вытащил. Главное — добраться до веревки.
— Топпер! — позвал Хопалонг. — Покажи, как ты умеешь здороваться! Ну же, Топпер!
Конь, казалось, колебался. Затем закивал. Этому трюку, шутки ради, Топпера научил Ред Коннорс. В результате таких кивков веревка скользнула к краю пропасти. Однако дотянуться до нее Хопалонг все же не мог. Вот если бы она упала вниз…
Топпер снова склонился над пропастью, с любопытством глядя на хозяина. При этом веревка чуть провисла, но этого было недостаточно. Если бы чем-то подцепить ее…
Хопалонг осмотрелся, пытаясь найти что-нибудь подходящее. Но рядом с ним рос лишь покрытый пылью серый куст, толку от которого было мало.
Снова и снова он оглядывал чахлый, серый куст, росший прямо из скалы. Наконец все же полез в карман за перочинным ножом.
Осторожно присев на корточки, он срезал три ветки. Древесина оказалась твердая, что характерно для горной и пустынной растительности. Хопалонг вынул из пояса несколько бечевок, которые всегда были при нем, и связал ими ветки — получилась одна длинная, футов в девять, к самому концу которой он привязал еще и раздвоенную веточку.
Шест получился хлипкий, но все же стоит попробовать. Медленно, с предельной осторожностью Хопалонг потянулся вверх, вытянув руку с веткой. Конь отпрянул. Он ласково с ним заговорил:
— Спокойно, мальчик! Стой спокойно, Топпер!
Конь, казалось, понял замысел хозяина; он снова склонился над пропастью. Ветка покачивалась, приближаясь все ближе к веревке. Наконец Хопалонг зацепил веревку и попытался высвободить ее конец. Ему это удалось. Дальше было проще. Схватив веревку, Хопалонг пропустил ее под мышками и завязал спереди узлом. Затем опять обратился к Топперу:
